1689 году власти не смилостивились и не разрешили заменить эту натуральную повинность денежной. Просто перекинуть деньги со счета Котельнича на счет Верхотурья было нельзя. Их тоже надо было везти в Верхотурье.

Мало-помалу Котельнич рос и развивался. Самое удивительное, что сильно обветшавший и потерявший все свое военное значение кремль не развалился окончательно и не был растащен горожанами по бревнышку, как это происходило сплошь и рядом в подобных случаях в других русских городах, а был отремонтирован и получил с трех сторон новые стены и башни. Кремль по-прежнему оставался военной крепостью, и в нем в 1676 году по «росписи» было шесть пудов пороху, четыре с лишним пуда свинца, большое количество пищалей и ядер к ним. Появился на посаде и первый кабак, называвшийся «кружечного двора казенный погреб». Во главе исполнительной власти в городе должен был стоять выборный городничий. Выбирать его должны были жители Котельнича. Я говорю «должен был» и «должны были», потому что никакой выборности, понятное дело, и в помине не было. Городничего назначал вятский воевода по своему усмотрению «из дворянских детей и из подьячих для своих взятков», а уж эти дворянские дети и подьячие для своих взятков пускались во все тяжкие. И так они умудрились утеснить котельничан, так бессовестно брали взятки, что горожане написали челобитную царевичам Ивану и Петру Алексеевичам. Те живо откликнулись, и в июне 1682 года права граждан по выбору городничего и подьячих были восстановлены специальной грамотой, в которой указывалось, что выбирать им велено только того, кого они «всем миром излюбят», а подьячим без «мирских зарученных выборов… быть никому не велеть».

В 1686 году Котельнич, которому разрешили избирать излюбленных всем миром городничих и подьячих, Котельнич с новыми крепостными стенами и башнями, запасами пороха и свинца, с пищалями, кабаком, приказной избой, Троицкой, Алексеевской и Николаевской церквями… взял да и сгорел дотла. Поскольку военного значения кремль уже не имел, то его восстанавливать не стали.

Золотой котел на зеленом поле

В 1718 году Котельнич был приписан в составе Вятской провинции к Сибирской губернии. Не как город, но как пригород. Не в том смысле, что пригород какого-то другого города, а в том, что для города он не вышел… Всем и не вышел – ни количеством жителей, ни количеством домов, ни промыслами, ни ремесленниками, ни мануфактурами. Соседние Орлов, Слободской, Кунгур и, понятное дело, Хлынов вышли, а Котельнич… Впрочем, как и во всех больших, в маленьком Котельниче была учреждена ратуша и выбран бургомистр, который сначала подчинялся главному магистрату Петербурга, а потом магистрату Хлынова. Новых сборов и податей стало столько… На устройство Петербурга, Ревельского порта и Ладожского канала и на генеральный провиант войск денег дай. На морской провиант тоже дай. Про рекрутов и говорить нечего. Конскую, во всех смыслах этого прилагательного, пошлину заплати, а еще банный сбор, а в довершение всего на содержание Котельнича и соседних городов был поставлен Ингерманландский полк.

Начались недоимки. Стали выборных людей, ответственных за сбор податей, публично бить батогами перед съезжей избой и ссылать на вечное поселение в Азов. Начали опечатывать лавки и открывать только после полного расчета города по долгам. Стал Котельнич вместе со всей Вятской провинцией хиреть.

Ну да ему было не привыкать хиреть. Чай, не в первый раз. Кроме двух церквей был он весь, как и прежде, деревянным. По переписи 1717 года в городе было сорок пять дворов, а в них всего сто семьдесят жителей. В середине семнадцатого века дворов в Котельниче было в три раза больше. В 1744 году мужчин в городе проживало 198 человек. Ровно на сорок человек больше, чем в 1658 году. Конечно, статус уездного города, дарованный Котельничу при Екатерине, герб в виде золотого котла на зеленом геральдическом поле, регулярная планировка75, городничий с годовым окладом триста рублей, трехгласная дума, земский суд во главе с капитаном-исправником, квартальные надзиратели, квартальные поручики, доктор с годовым окладом триста рублей, лекари, подлекари, лекарские ученики, городовой магистрат, сиротский и словесные суды, ратманы, трубочисты, подрядчики для содержания и зажигания фонарей, вывоза нечистот и, наконец, специальный столб для прибивания объявлений способствовали много к украшению города, но если бы не ярмарка…76

Поначалу, еще в конце семнадцатого века, она длилась всего три дня. Более всего торговали на ней зерном, льном и холстом. Готовой одеждой за отсутствием портных тогда торговать было некому. В Котельниче ремесленников почти не было77, а в соседних городах были и серебряники, и медники, и мыльники, и кожевенники, и красильщики, и кузнецы, и шорники. Вот их-то продукция на ярмарке и продавалась. Кроме того, на ярмарке торговали лошадьми вятской породы – маленькими, мохнатыми и чрезвычайно выносливыми. Лошадки эти могли везти по двадцать пять и больше пудов груза по семь часов кряду и работали по двадцать пять лет. К началу девятнадцатого века привозилось их на ярмарку до полутора тысяч голов, а в середине века уже в два раза больше. Лошади были таким ходким, во всех смыслах этого слова, товаром, что за ними приезжали за несколько дней до начала ярмарки и раскупали лучших заранее. Значительная часть этих лошадей продавалась в Московскую, Нижегородскую и Казанскую губернии. Специальными правилами было запрещено испытывать купленных лошадей на улицах Котельнича. Для этого отводился песчаный берег Вятки против города. К тому времени на ярмарку, которая длилась уже десять дней вместо трех, съезжались не только из окрестных сел и деревень, но из Москвы, Нижнего, Костромы, Ярославля, Уфы, Могилева, Курска, Астрахани, Казани и Устюжны. Сотни лавок торговали сукном, парчой, ситцем, коленкором, золотом, серебром, кожами, мехами, москательными товарами, посудой, чаем, сахаром, соленой и вяленой рыбой, мукой, коноплей, льняным маслом, рожью, домашней птицей, яйцами, сушеными грибами и ягодами. В 1832 году на ярмарку привозили даже хрусталь и бриллианты, правда торговля ими шла не очень успешно – купили только треть из привезенного.

Все же событиями Алексеевской ярмарки, которая хоть и была главным событием в жизни города, но шла не дольше трех недель, жизнь в нем не ограничивалась. Война двенадцатого года до Котельнича дошла в виде правительственного указа о народном ополчении. От Котельнича было двадцать добровольцев. Формировали это ополчение в Вятке и Уржуме. В первых числа ноября двенадцатого года, когда Наполеон уже отступал по старой Смоленской дороге, первую партию вятских ополченцев отправили… в Казань. Там пришлось ополченцев, одетых в армяки и шаровары серого сукна, доучивать, довооружать и обмундировывать. Параллельно в Котельниче был сформирован