— Да ничего… Мы сегодня занимались теорией в основном. Просто решила подготовиться к тому, что может ждать меня, — оправдалась я и почувствовала себя немного неприятно, потому что врала той, кого начала считать другом.

— Ясно-о-о! — протянула Амайя. — Слушай, Ари, я, может, лезу не в своё дело, но я тут заметила, как Кайлан смотрит на тебя. Ты ему точно небезразлична. Мне кажется, что он окончательно забыл про Лиану и переключил всё своё внимание на тебя!

Я закашлялась, поперхнувшись собственной слюной. Я не отошла от одного ухажёра, а теперь появился второй? Не в том я положении находилась, чтобы начинать с кем-то встречаться. Кроме того, Кайлан ведь ещё совсем мальчишка, хоть, признаться, довольно привлекательный мальчишка.

— Да ну! Не влюбляются вот так за несколько дней знакомства! — отмахнулась я.

— Влюбляются! Ещё как влюбляются! Дракону достаточно несколько мгновений провести с тем, кого выберет его сердце. Драконы чувствуют всё гораздо острее, понимаешь? Вот только есть у нас один минус… — Амайя ненадолго замолчала, а потом продолжила: — Если дракон поцелуется со своей избранницей, то любовь у него останется уже, скорее всего, навсегда. А если любимая отвергнет, то её отказ станет огромным рубцом на сердце и отнимет у несчастного влюблённого годы жизни.

Опасно было связываться с драконами…

Мне бы просто получить необходимые знания, а потом покинуть стены академии и больше не видеть никого из драконов. Я посмотрела на Амайю и с грустью поджала губы. С ней мне не хотелось бы расставаться, как и с профессором Гаррисоном или Кайланом… Они всё-таки успели стать для меня почти семьёй, хоть Амайю я знаю всего лишь пару дней. И я не могу до конца быть откровенной с каждым из них, но ощущаю особенную связь с ними.

— Ладно, не буду тебя отвлекать болтовнёй о влюблённых драконах… Отдыхай, а то глазки вот-вот закроются. Встретимся в столовой на обеде, если ты успеешь проснуться до него… Ну или на ужине.

Я решила не говорить о том, что ужин буду вынуждена пропустить. Амайя спрыгнула с подоконника и поспешила выйти в коридор. А я осталась одна в комнате, скатилась на подушку и уже через несколько мгновений очутилась в волшебном царстве снов.

Вот только сны оказались совсем не такими волшебными, как хотелось… Я снова видела покушение на Кайлана, но на этот раз успела предупредить его и не позволила ему умереть… А потом на моих глазах умер профессор Гаррисон: с уголка его губ потекла чёрная кровь, а я пыталась сделать что-то, но не могла спасти его. Смотрела в застывшие глаза, а сердце разрывалось на части. Я кричала, молила остановить этот кошмар, но он продолжался целую вечность. А потом умерла Амайя… Её заволок какой-то противный склизкий кокон чёрного цвета, и свет в её глазах померк, и я снова оказалась бессильной.

Я пыталась проснуться, но будто бы стала заложницей своего сна. Я металась из стороны в сторону, но снова и и снова видела гибель дорогих мне людей, а на лбу каждого из них появлялся знак в виде синей когтистой лапы.

— Ты должна убраться из академии как можно быстрее, Ариэлла! — приказывал мерзкий голос, и я не знала, куда сбежать от него.

— Ариэлла, это всего лишь сон! Просто сон! Вам следует освободиться от него, как от магической ловушки! — послышался голос профессора Гаррисона, эхом отдаваясь в мире, где я пребывала, и я подскочила на кровати.

Я принялась озираться по сторонам, подобралась к спинке кровати и прислонилась к ней спиной. Сердце готово было выскочить наружу, а по лбу стекали капельки пота.

Это всего лишь сон…

Просто сон…

Я пыталась убедить себя перестать так сильно бояться, но ничего не получалось, потому что страх стучал в каждой жилке.

А что, если это на самом деле предупреждение?

Что, если те, кто заботится обо мне, пострадают?

— Снова кошмары? — спросил профессор.

Я сумела лишь кивнуть, испуганно глядя на него. Он был жив. Мне захотелось броситься на шею мужчины и прижаться к нему… Хотя бы прикоснуться, чтобы убедиться в том, что он на самом деле жив. Из глаз брызнули слёзы.

— Что вы видели? — спросил профессор ледяным тоном, заставляя меня взять себя в руки.

— Смерти… Много смертей… Сначала Кайлан, но мне удалось спасти его. Потом… потом… — я не решалась рассказать профессору о том, что видела его смерть.

— Что было потом, Ариэлла? Чью ещё смерть вы видели?

— Потом вы… Я не могла ничего поделать. Пыталась, но не смогла.

— Поверьте, моя смерть последнее, о чём вам следует беспокоиться, — с иронией в голосе произнёс профессор, но в мгновение стал серьёзен. — Было что-то ещё?

— Амайя! Я видела, как её затягивает слизкий чёрный кокон и поглощает. Её взгляд застыл, а грудная клетка перестала вздыматься. Она умерла… И голос… Всё тот же голос твердил, что я должна покинуть стены академии. А ещё знак! В виде когтистой лапы! Он появлялся на лбу каждого, кто умирал по моей вине.

— Очень интересно, — поджал губы профессор.

— Вы что-то знаете об этом? Чем именно я насолила ордену Ледяной смерти? Не молчите, прошу! Вы знаете больше, чем говорите мне, но если хотите, чтобы я продолжала вам доверять, то расскажите правду.

Профессор приблизился к окну и сцепил руки в замок за спиной. Его кожаная куртка собралась складками на спине. Интересно, ему не жарко так ходить в академии? Я обратила внимание на то, что за окном уже стемнело. И только сейчас поняла, почему профессор находился в моей комнате — скоро должен явиться Илан.

— Я не могу пока рассказать вам хоть что-то из того, что знаю, так как все мои знания строятся исключительно на предположениях. Все эти догадки могут только запугать вас ещё сильнее, а я этого не хочу. Я пытаюсь защитить вас, Ариэлла, и вы должны поверить, что лучше своим близким вы не сделаете, если покинете стены академии. Возможно, вы даже навредите им. Знаю, что я о многом прошу и иду наперекор своим же настояниям, но я всё-таки молю вас доверять мне. Я не желаю вам зла, и если будет необходимо, то я пожертвую своей жизнью во имя вашей.

Профессор повернулся в мою сторону, и наши взгляды пересеклись. В его глазах я заметила страх, смешанный с надеждой и немой мольбой не задавать новые вопросы. Мне стало чуточку теплее и как-то не по себе от его слов о том, что он готов умереть ради меня. Показалось, что профессор смотрел на меня точно так же, как на занятии утром, когда подбросил мне видение… он будто бы любовался мной, и в то же время боролся с собой, потому что не должен был этого делать.

— Ладно… Вы не хотите, чтобы я задавала вам вопросы. Я не стану. Пока. Но и жить отдавать ради меня не нужно, я сирота, можно сказать, ведь родители практически отказались от меня, так что особой значимости я ни для кого не представляю…

— Вы ошибаетесь! — глухим голосом произнёс профессор и замолчал, словно сболтнул лишнее.