Он кладет свою руку на мою, успокаивая.

– Если не возражаешь, мы подумаем об этом позже.

Голос Деймоса звучит измученно. Касаюсь его лба, он горячий. Несмотря на то что исцеляется благодаря божественной сущности, он потерял много ихора. Очищаю его раны, которые больше не кровоточат, и оставляю на несколько секунд – время, необходимое для того, чтобы наполнить чашу горячей водой в ванной и настоять в ней пакетик коры. Затем помогаю сесть и выпить отвар.

– Это снизит жар.

Он кивает, снова погружаясь в сон. Помогаю снять пиджак и рубашку, чтобы было удобнее, и даю отдохнуть. Теперь его состояние кажется менее опасным.

Сажусь, расстроенная. Мои предплечья покрыты золотом. Это неожиданная возможность получить необходимое. Но я не могу. Это нечестно. Он рисковал жизнью, чтобы спасти меня, а я воспользуюсь возможностью и предам его доверие? Кем я после этого стану… Несколько капель ихора положат конец всему.

Складываю руки на груди и смотрю, как Деймос наконец-то безмятежно спит.

Хочу ли я покончить со всем этим?

Мне было страшно находиться рядом с сатирами и пантерой, а теперь боюсь потерять то, что начинаю чувствовать к Деймосу. Смотрю на полотенца, на одежду, на простыню – все испачкано ихором. Я должна все это убрать.

Медленно вытаскиваю простыню из-под Деймоса. Он стонет от боли, прежде чем снова заснуть. Разворачиваю простыню на полу и кладу в нее все, на чем есть хоть капля ихора, включая свою одежду. Сердце колотится, я все больше и больше набираюсь решимости, завязываю простыню и иду в нижнем белье на кухню. Оказавшись перед стиральной машиной, начинаю паниковать, как убийца, пытающийся стереть улики. От спешки клочья рубашки падают на пол. Торопливо запихиваю все вещи в машину и включаю ее, поглядывая на дверь, опасаясь, что Эринии внезапно появятся и застанут меня в такой ситуации. Не оглядываясь, выхожу, поднимаюсь по лестнице, возвращаюсь в спальню, быстро прохожу через нее и попадаю в ванную. Заканчиваю раздеваться и захожу в душевую.

– Нерей, шторм, – приказываю, чувствуя, как сжимается горло.

Рокот предшествует горячему, сильному дождю. Он смывает ихор с кожи, и я не могу не разрыдаться от того, как так легко ускользает удача.

Падаю на колени, ощущая ужасное предательство, которое совершаю.

Глава 16

Не знаю, что на меня нашло. Жалею об этом, но не искренне. Выйдя из душа, надеваю джемпер Деймоса, который стащила из гардеробной, и ложусь рядом. Беру его за руку, смотрю, как он спит.

Наступает вечер. В особняке по-прежнему тихо. Никаких признаков моих сестер и братьев Деймоса. Они говорили о ресторане, возможно, решили поужинать. Ничего ни от Гармонии, ни от Эриний и Спартов. Должно быть, они поймали сатиров и привели их в штаб-квартиру, ожидая возвращения господина. Господина, который в конце концов переворачивается на бок, лицом ко мне, и открывает глаза. От порезов на груди не осталось и следа.

– Привет.

Деймос берет мою руку в свою, и я забываю обо всех мучивших вопросах.

– Вам лучше?

Бледность сходит с лица Деймоса.

– Я – бог.

Которого растерзала пантера, но я не собираюсь об этом напоминать.

– Ты сомневаешься?

– Не ожидала увидеть вас раненым.

– Такое может случиться.

Шрам, который он решил сохранить, свидетельствует об этом, как и те, что покрывают руки его отца. Вздыхаю, смиряясь.

– Спасибо. За то, что пришли на помощь. Я не была уверена, что вы услышите мой зов.

– Я всегда услышу его. Боги всегда слышат молитвы смертных. Их голоса не остаются незамеченными, но некоторые громче других.

Чувствую себя тронутой таким заявлением. Щеки краснеют, не могу удержаться от улыбки. Деймос оказывается ближе, его голос становится более серьезным.

– Ты моя жена, Элла.

Не требуется много времени, чтобы утонуть в его глазах и рокочущем звуке голоса. Мы оба снова оказываемся в постели. Он поставил ради меня на кон жизнь и демонстрирует привязанность более искреннюю, чем слова, которыми мы обменялись в день свадьбы.

– Ваши братья и мои сестры еще не вернулись, – бормочу я, прежде чем сглотнуть. – Может, нам стоит продолжить то, на чем остановились вчера?

Замираю и задерживаю дыхание, ожидая ответа.

– Я очень хочу этого, – медленно произносит он. – Даже без влияния братьев.

Дрожь в голосе выдает его удивление собственными словами. Ему придется понять, что он похож на Афродиту не меньше, чем Эрос и Антерос.

– Прекрасно, – говорю я с улыбкой.

Он мне возвращает ее и приникает к моим губам, чтобы поцеловать. Его руки скользят по моей талии, а мои следуют тем же путем, что и его. Возвращаюсь на свое место, прижавшись к нему. На этот раз мы точно займемся любовью, и я ничего не боюсь. Даже забеременеть. Для нас это слишком рано. Поэтому с тех пор, как мы поженились, принимаю смесь трав и использую магию ведьм для контроля над телом.

Его руки пробираются под джемпер и движутся по спине, а затем спускаются ниже. Улыбаюсь, когда он понимает, что на мне нет нижнего белья.

– Ты голая.

В ответ расстегиваю его брюки и стягиваю их. Хочу видеть его полностью, хочу узнать его, хочу принадлежать ему. Слова Мадлен становятся более понятными. Чтобы открыть себя другому, требуется доверие. И кажется, что я его превысила. Деймос поднимает джемпер, и я приподнимаюсь на коленях, чтобы снять его. Кровь приливает к лицу. Внезапно становится жарко. Муж заканчивает снимать брюки и оказывается таким же голым, как и я. Он придвигается ближе, и мы стоим лицом к лицу, напряженные и в то же время жаждущие. Мы смотрим друг на друга, в конце концов я отворачиваюсь, нервно смеясь.

– Что?

– Почему ты ничего не говоришь?

– Любуюсь тобой, – отвечает он, поглаживая мою щеку тыльной стороной ладони.

Он припадает к моей шее и проводит рукой по плечу, вероятно наслаждаясь дрожью, которую с легкостью вызывает. Не желая останавливаться на достигнутом, начинаю исследовать Деймоса и касаюсь его шрама. Это так странно – оставить его. Шрам разрушает совершенство и обнажает ту его часть, которую никто не должен видеть. Кладу вторую руку ему на грудь. Его кожа такая упругая и теплая под моими ладонями. Какое завораживающее зрелище… Почти можно увидеть вены, по которым течет ихор, придавая коже золотистое сияние.

Придвигаюсь, пока тела не соприкасаются. Ласка рук, но также грубый контакт. Моя грудь прижимается к его, а его член наливается кровью на моем животе. Кружится голова, и я прижимаюсь к его плечам, уткнувшись лицом в шею.