раз только что развалил одного из наседающих на нас Зверей молодецким ударом Черного Меча. Хитрая скотина трижды уворачивалась, норовя цапнуть меня за лодыжку, но таки обернулась Посмертным Костром. Тут же активацию портала увидели и другие мои воины.

Вырезанные символы на белом мраморе заполыхали голубым огнем, меж арок развернулось зеркальное полотно и…

Эх, господа, чего только я не передумал за эти мгновения. Они все тянулись и тянулись, тянулись и тянулись, черт бы их побрал… И ведь это вполне мог быть какой-нибудь заблудший торговец, несущий в Инвентаре семена «заморских» растений из других миров…

Но это все-таки оказались те, кого я ждал. Я это сразу понял по виду первого же шагнувшего из портала воина… вернее, воительницы.

Она вышла в вороненом доспехе из портала в мыльных расплывах многочисленных щитов. Забрало шлема с пышным плюмажем было раскрыто, но щитов было столь много, что рассмотреть черты лица было практически невозможно.

Над ней не было системной надписи с именем.

Обросив поле боя стремительным взглядом, воительница раскинула руки, в которых тут же материализовались длинные мечи.

— Хейя! — раздался громовой раскат. Он отбросил ударной волной передний ряд Зверей, проложив путь для атаки.

Следом за девицей появился еще один воин, затем еще и еще…

Но если я думал, что они вселят ужас в сердца врагов одним своим появлением, то я ошибался. Жагор среагировал мгновенно.

— Берегись! — воскликнул Андерог, вонзая посох в небо. От него тут же разошлись мерцающие силовые потоки, в мгновение сформировавшие защитный купол.

Ба-бах!

Сдвоенный удар бросил меня на землю. В ушах зазвенело, перед глазами поплыла кровавая взвесь. На несколько секунд я потерял ориентацию в пространстве. Верх и низ поменялись местами, тело перестало меня слушаться, а разум размазался по черепной коробке. Видимо удар был нанесен не только по физической реальности, но и по тонким мирам.

Каким-то отстраненным чужим взглядом я пронаблюдал, как катится вниз столбик с Жизненной Силой и…

Я умер.

Время в месте Меж Смертью-И-Жизнью течет совсем иначе. За последние годы я бывал в этой бескрайней тьме добрую дюжину раз. Бывало, меня накрывало философскими темами, бывало, перепевал про себя альбомы «Арии». Они, кстати, были едва ли не единственным от прошлой жизни, что засело в голове и так не покинуло ее пределы за последние годы. Постепенно бытие на Земле становилось все более тусклым и блеклым.

Но, умерев в этот раз, я считал секунды, ожидая возвращения к жизни. Потрепанная и растерявшая в Дар-Огаре свои силы Старуха с Косой забрала меня в самый неподходящий момент. Нет, не думаю, что чертовы геоманты покончили с остатками моего отряда одним ударом. Мы с Андерогом, по-видимому, оказались в самом эпицентре накрытия. Я просто не верю, что ублюдки могли завалить всех моих парней, если бы они это могли сделать, то сделали бы давным-давно.

Но даже больше меня волновали йемолова «подмога». Сказать, что я не доверю чертовому старикану и подержать пакет картошки — ничего не сказать. Один из Восьми ведет свою игру и на Хагорд его люди прибыли, не для того, чтобы кому-то там помогать. Они здесь для обеспечения его интересов.

Но, если по чести сказать, еще больше меня возмущал мой непосредственный покровитель! В то время как Йемол снабжает своих подопечных убойной магией, а затем и снаряжает собственную армию, в то время, как Мастера поднимают ставки и распаковывают свой стратегический резерв, выпуская Карающую Орду, в то время, как мы тут выбиваемся из сил незнамо за каким хреном… это тощее божество шляется незнамо где!

Пока что все, что вложил Мертвый Бог в эту игру, ограничивалось Ареусом, баблом и туманными намеками, высказанными им же. Даже Малорг и тот соизволил провести две личные беседы со мной…

Хотя вру… Одно слово Зог таки мне сказал и, надо признаться, сказал его весьма вовремя, но на все попытки дозваться до тощего божества позднее вновь отвечал молчанием.

Вот урод.

Но, если я не вижу плана в его действиях, это не значит, что его нет. Все вроде бы как считают (или надеются, как Малорг), что он решил сбежать из Дар-Огара, но иногда самый очевидный ответ — не самый верный. А тут еще проснувшиеся от хрен знает скольки летней спячки джарты решили вмешаться в игру… Вот на кой черт им понадобился Газнар?..

Я вдруг внутренне вздрогнул. Невесомая прозрачная, едва заметная догадка обмахнула меня крыльями и унеслась прочь.

Джарты… Мастера… Газнар… Его Лики…

Лики Газнара! Один вселился в профа, один прикован к капсуле, а где еще один⁈ А где…

Но додумать мысль я не успел. Место Меж Смертью-И-Жизнью вдруг озарилось далеким светом и я полетел к нему со все увеличивающейся скоростью.

Возродившись около Шинды, тут же принялся набрасывать на себя все, что только можно, но…

Мать честная…

Площадь была полна незнакомых воинов. Кроме уже виденных мной высокоуровневых латников под предводительством высокой воительницы, здесь было еще несколько разномастных Кулаков и…

Ого. А вот этих ребят я в таком количестве еще не видел. Жрецы Йемола.

Вообще, кроме жрецов чертового Угга, мало кто из подопечных Великой Семерки придерживался одеяний какой-то определенной цветовой гаммы, но множество фигур в черном вырядились так явно неспроста. Маги — в балахонах, воины в черных накидках на доспехах. Над всеми ними витал густой дух йемоловой магии.

А где же геоманты? Похоже, пока я торчал в месте Меж Смертью-И-Жизнью, ублюдкам основательно понадавали по щам. Небольшие группы Зверей крутились на дальней стороны площади, наблюдая за разворачиванием вновь прибывших сил, но где же те сотни и сотни тварей, кои заполняли Центральную площадь перед моей несвоевременной кончиной?

Хотелось бы верить, что йемоловы парни их всех порубали, но, судя по достаточно умеренному количеству кучек пепла на площади, большая часть геомантов ушла.

По идее, я должен был испытывать облегчение, что мы выстояли, но… глядя на приближающуюся ко мне воительницу и еще какого-то мрачного типа в балахоне с капюшоном по самые гланды, в сопровождении одного из аватаров Слуги, плясать от радости как-то не хотелось.

Воительница сняла шлем и бОльшую часть щитов, оказавшись ослепительно красивой эльфийкой. Причем, не той жеманной невесомой красотой, кою все привыкли видеть в остроухих красавицах, а иной, суровой и мрачной. Плотно сжатых идеально очерченных губ казалось, никогда не касалась улыбка. Слегка раскосые фиалковые глаза смотрели прямо и твердо. Ее взгляд был похож на удар молотом. Такой же бескомпромиссный и уверенный в себе. Я осторожно попытался прокинуть на нее самую легкую «Ощупь», но тут же распустил плетение, когда она недовольно повела головой. Почуяла.

Ее спутник был еще интереснее. Это явно был не человек. Капюшон балахона скрывал верхнюю часть лица, оставляя свету божьему лишь тяжелую челюсть с небольшими виднеющимися из-под нижней губы клыками. Кожа у последователя Йемола походила на пергамент. Серая и шершавая, она казалось, лишена любого намека на потовые железы.

— Шварцнеггер, Орден Идальго берет под временный контроль Синкол Хагорд, — сказала девица не терпящим возражения мелодичным стальным голоском.

Я аж задохнулся от возмущения.

— Да ты совсем ох…

«…ренела, сука!»

Благо фразу досказать я не успел. Оказавшийся вдруг рядом Илэй резко пихнул меня в бок локтем, выбив из легких воздух.

— Что позабыл Орден Идальго в таких далеких от его штаб-квартиры краях? — с изысканной улыбочкой пропел он.

— На твоем месте, я бы помалкивал, изменник, до тебя время еще дойдет, — проскрежетал клыкастый. Его голос был похож на наждак. Такой физически неприятно слышать. Но хрен бы с ним, с голосом!

Изменник⁈

Я недоуменно взглянул на Илэя. Если бы уже давно его не знал, то ни за чтобы не заметил, как помертвел его взгляд. Похоже, этот гаденыш напомнил моему товарищу о каких-то давних и, как он считал, позабытых тайнах.

— Вы, уважаемые, находитесь на землях Дергарского герцогства, — процедил я сквозь зубы. — А перед вами…

— Игры кончились, малец. Один из Семи берет этот Синкол под свой прямой контроль. Отступи, и останешься в добром здравии, иначе…

Ну, сука… Вот этим «мальцом» он меня окончательно вывел из себя. Давно со мной не разговаривали так нагло. Быть может, это была просто провокация, но мне уже было все равно.