– Радоваться надо, а не огорчаться!

– Думаю, да.

Я спохватился:

– Вы говорили об элите… Где президент, премьер? Они в другом месте?

– В другом, – нехорошо ухмыльнулся собеседник. – В ином мире, который, по всей вероятности, намного лучше, чем наш. Мы не успели апробировать технологию до конца. Война началась внезапно. Те, кто был со мной, учёный и допущенный в святая святых персонал, самовольно заняли анабиозные капсулы. Признаюсь, в тот день нам было глубоко плевать и на президента, и на всех остальных кураторов проекта сверху. Нас интересовали лишь собственные шкуры. Мы даже не успели спасти близких. Всё разворачивалось слишком стремительно.

Он запнулся. В его голосе появилось напряжение. Понятно, ему предстояло рассказать о далеко не лёгких минутах своей жизни.

– Умная автоматика должна была разбудить нас, когда на поверхности станет относительно безопасно. Так и произошло. Но, как я говорил, технология ещё не была доведена до ума. Многие погибли.

– Мне довелось видеть трупы тех, кому повезло меньше, – кивнул я.

– Да, это было страшное зрелище. Помню, как мне было плохо после пробуждения. Я не верил в смерть тех, с кем работал рука об руку столько лет. Я был в глубоком шоке! – он помолчал. – Но жизнь есть жизнь. Надо было пройти через это, чтобы закалиться. Уцелевшие выбрались на поверхность.

– И много вас было?

– Десятка не набралось.

– А я? Почему не разбудили людей в моём блоке?

– Если честно, забыли в суматохе и большом количестве потрясений. А потом уже было не до того, – признался Иван Петрович.

– Хорошо, бог с ним! Что было, то прошло. Почему вы пробудились на четверть века раньше меня?

– В вашей лаборатории автоматика была попроще. Будила либо по команде, либо когда энергия подходила к концу. Думаю, последнее – это ваш случай.

– Так и было, – сказал я. – Ладно, с этим разобрались. Что было дальше?

– Тяжёлый, практически каторжный труд. Борьба за выживание. Половина из тех, кто был со мной, погибла. Но их усилия не пропали в пустую. Мы закрепились здесь, – он обвёл взглядом кабинет. – Нашли свою нишу, союзников… Да, это не идеал, но мы многого добились. И надеемся добиться ещё большего. И для этого нам нужны вы.

– Зачем?

– У нас далеко идущие планы. Надоело выживать, мы хотим жить. А у вас ценный багаж знаний – мы пытаемся собрать опыт прошлого по крупинкам. К тому же я наслышан о твоих талантах, – Иван Петрович улыбнулся. – Вы Мастер Полей. Это весьма ценная специальность, и ваши акции выросли в несколько раз.

Показалось мне или нет, но произнеся эти слова, он слегка побледнел. Потянулся к графину с водой, стоявшему на столе, выпил прямо из горла.

– В чём дело? Плохо себя чувствуете? – участливо спросил я.

– Ерунда – Он вытер пропотевший лоб. – Нервишки шалят. Тяжело тащить на себе всё это.

– Хотите разделить груз со мной?

– Да.

– Спасибо за прямоту.

– Нам повезло выжить и не повезло оказаться в ужасном постапокалиптическом будущем. Но мы люди, умеем ко всему приспосабливаться. Более того – при удобном случае прогибаем мир под себя. Присоединяйтесь.

В его голосе появилась исступлённость фанатика. Меня будто вербовали в секту.

– Что нужно вам, я понял. Но что получу я?

Он вопросительно поднял бровь.

– А вы не поняли? Мы гарантируем безопасность, уверенность в завтрашнем дне. Вы забудете, что такое голод, вкусите материальные блага. Я же говорил, что даже здесь можно хоть как-то устроиться. Выпивка, женщины, оружие и прочие мужские игрушки и забавы… Вам будет многое доступно. Ну? – Договорив, он обессиленным студнем сполз на кресло.

– Иван Петрович, что с вами? – склонился я над ним.

Он устало приоткрыл глаза. Внезапно в его взгляде проявился страх, вселенский ужас:

– Игорь, беги! Беги отсюда! Тебе грозит беда! – прокричал он и тут же вытянулся дугой, дёрнулся будто от удара током, а потом затих.

Из уголка рта потянулась тонкая струйка крови. Я схватил его за руку, пощупал пульс. Иван Петрович умер. Что послужило причиной смерти – можно только догадываться.

В комнату ворвался охранник, я уже видел его на входе в здание. Комбинатовский уставился на труп учёного, в его руке блеснуло лезвие ножа.

– Я никого не убивал! – понимая ход его мыслей, воскликнул я.

Охранник ринулся на меня. Я выбросил кулак, сбивая его с ног. Чёрный плашмя грохнулся на пол. Я заставил его выпустить нож, выкрутив руку, а потом отправил охранника в забытьё. Для этого пришлось разбить его лоб об стену.

Планшет! Я бросился к сейфу и скоро понял тщетность намерений. Голыми руками, не зная комбинации, его не вскрыть, а уж про то, чтобы утащить с собой, и говорить нечего.

К тому же на меня произвела впечатление предсмертная фраза учёного. На бред сумасшедшего она явно не походила, вот только почему до этого он разливался соловьём? Сплошные загадки! Ясно одно – надо мотать отсюда.

Я выбрался в коридор, прихватив с собой нож охранника. Другого оружия при нём не было, но для начала и это неплохо. Массовая резня не входила в мои планы.

Осторожно опустился на второй этаж. И снова проблема: по лестнице загрохотали тяжёлые башмаки. Человек шесть в чёрном неслись сюда на всех парах. Блин, кто и как поднял тревогу?! Я действовал тихо.

Снова пришлось срочно бежать наверх. Понимая, что до кабинета ныне покойного Ивана Петровича мне не успеть, кинулся к ближайшим дверям, толкнул их и замер от удивления. На меня смотрела настоящая страхолюдина. Определённо это был мут, но никогда прежде я не встречал такого.

Мелкий, с лысой головой, похожей на коленку, смахивающий на ребёнка. Вот только вместо лица маска: губ нет, рот вроде трещины или щели, а из глаз торчат и шевелятся щупальца. Слепой? Пожалуй, я погорячился: у мутанта был и третий глаз, прямо на лбу, с вертикальным зрачком.

Змеиное око впилось в меня, будто пытаясь просверлить во мне дырку.

Я запер за собой дверь, опасаясь поворачиваться к уродливому созданию. Его присутствие порядком смешивало мои планы. Я хотел дождаться удобного момента и оставить комбинатовских за спиной. Что будет дальше, покажет время.

– Ты кто? – спросил я, не будучи уверен, что мут понимает меня и умеет говорить. Возможно, это вовсе и не человек, а животное. Ну, вроде домашней мартышки. Кто знает этих комбинатовских. Порой люди держали в квартирах всякую хрень.

– Зом – имя моё.

– Будем знакомы. Сиди тихо и с тобой ничего плохого не произойдёт, – сказал я.

Оказывается, мы умеем разговаривать.

– Подчинись мне, человек! – торжественно объявил Зом.