Юлиан улыбнулся так, как, пожалуй, не сумел бы ухмыляться и змий в райских кущах, после чего, растягивая слова, неторопливо произнес:

— Я мог бы объяснить, Тиа, но не поймете, увы. Возможно, позже, после нескольких лет, проведенных в моем обществе, но сейчас… Рано, моя дорогая сваха, еще слишком рано. Могу сказать лишь одно — для меня крайне важно, чтобы семейное положение Лериана изменилось. Более чем важно.

Меня только что назвали дурой, а теперь еще и напоминают о взваленных обязанностях.

— Если для вас это так важно, следовало обратиться к профессионалу в данной области, — хмуро парировала я, в свою очередь завуалированно обвинив его в слабоумии.

Взгляд Джерга несколько изменился, и ледяным тоном мне озвучили:

— Вы возглавляете шестую экспедицию по завоеванию моего племянника! Ранее я действительно обращался к специалистам в области взаимоотношений! И отправлялись девушки из уважаемых семейств! Отобранные лично мной высокородные! И ничего. Упрямство — вот то единственное семейное качество, что в полном объеме унаследовал Лериан.

— Может, у вас просто вкусы разные, — обиженно буркнула я.

— Последние события доказывают, что в отношении женщин они идентичны! — с очередным непонятным намеком произнес Джерг. Дальше намеки стали глубже и непонятнее. — Знаете, Ариадна, не так давно я ознакомился с религией Древней Индии. Меня заинтересовало такое понятие, как карма. И я решил последовать древнейшему учению, а по нему будет так: вы заварили, вам и расхлебывать!

Почему-то именно на последнее слово среагировал мой озверевший от голода желудок. Джерг проявил учтивость и сделал вид, что ничего не слышал. Я так вообще сама невозмутимость. Желудок понял, что его проигнорировали, оскорбился и возмутился громче.

— Хм, — Джерг посмотрел куда-то вдаль, — так на чем мы остановились?

Мой живот напомнил.

— Не знаю, что я там заварила, — задумчиво ответила я, — но есть сама не буду и вам не советую. Паршиво готовлю, если честно.

— Зато я прекрасно, — Джерг вновь обольстительно улыбнулся, — мы с вами друг друга поняли?

— Вам правду сказать или как?

— В смысле?

— Да в прямом! Я не поняла все ваши намеки!

— Не грубите, Ариадна!

— Ладно, — я мило улыбнулась, — что вы передали Киану?

— Киану? — невинный взгляд в исполнении высокородных — это нечто. — Какому Киану?

Ну-ну, я вам уже верю! Догоняю, спотыкаюсь и верю снова!

— А я поясню, — сажусь удобнее, ласково улыбаюсь, чего вообще-то не допускаю по отношению к высокородным, и начинаю бить наотмашь фактами. — Вы разбиваете мою жизнь!

— Только ее осколки, — невозмутимо произнес Джерг.

— Не нужно метафор, ассаэн, вы разрушаете мою жизнь, и это скрыть от меня вам не удалось.

Теперь смотрит заинтересованно и уже не улыбается.

— И при всем при этом еще и требуете исполнения возложенных на меня обязанностей! Мне искренне плевать на ваши великие помыслы и неисповедимые пути — уберите высокородные загребущие лапы от моей жизни и жизни тех, кто мне дорог!

— Тиа… — скривился, это ему про лапы не понравилось.

— Не стоит меня злить! — обрываю его недовольное начинание. — Поверьте, вся ваша генно-модифицированая логика откровенно пасует перед человеческой эмоциональностью! А в состоянии «нечего терять» я способна на многое!

Змей-искуситель хитро улыбнулся и нагло протянул:

— Вам, моя дорогая, есть что терять. — И, не позволив вставить даже слово, продолжил: — Вы гениальны, Тиа, но ваш гений имеет свойство просыпаться лишь в экстремальных условиях. Я их вам создал в избытке.

За убийство генно-модифицированных стопроцентно светит смертная казнь, но я второй раз в жизни готова заплатить эту цену.

— На вашем очаровательном личике ярко выраженное недоумение, Тиа, — напомнил о своем присутствии высокородный.

— Это ярко выраженное желание убивать вас таким способом, чтоб казнь казалась вам долгой и мучительной, — поправила я. — Такое желание возникло не случайно, но будет подавлено. Как и всегда, годы привычки, знаете ли. Ладно, ассаэн Джерг, я вас поняла, Киану вы поведали правду, и отныне мой сейр атакуют непринятые вызовы от того единственного человека, которого я любила, люблю и любить буду. Моя начальница в истерике, ведь ее дело, скорее всего, прикроют, и я даже догадываюсь о причине, которую вы откопали, — причина в Джастине Дайквере. Мой прошлый уход с арены действий прикрыли вы, и больше мне надеяться на удачу бессмысленно, так?

— Все верно, — подтвердила высокородная мразь.

— А теперь мой козырь, многоуважаемый ассаэн Джерг!

Я сорвала с плеча майку и сжала вену на локтевом изгибе. На белой коже предплечья расцвел яркий розовый цветок шиповника, синие прожилки образовали аббревиатуру СКГ. Лицо Джерга побледнело. Длинные тонкие пальцы начали отбивать барабанную дробь, губы превратились в тонкие полоски. Вернув майку в исходное положение, я все с той же ласковой улыбкой продолжила:

— Вы меня за кого принимаете, ассаэн Джерг? За идиотку, которая на собственных ошибках не учится? Вы действительно столь низкого мнения о нас, обычных людях? Мне хватило истории с Элран, чтобы набраться жизненного опыта.

Высокородный продолжал молча смотреть на меня, а затем едва слышно заговорил:

— То есть те пять лет, на которые вы пропали из жизни и, будем откровенны, из моего поля зрения, вы провели в качестве кадета Службы Контроля над Генно-модифицированными? Не отвечайте, истина и так очевидна. Ваш… цветочек розовый, следовательно, внештатный сотрудник и отслеживаете факты мелких нарушений, не так ли?

— Именно.

— И ярко-синие буквы позволяют предположить, что вы офицер запаса.

— И снова вы правы!

— Я всегда прав, Тиана, но вам это еще предстоит узнать. Что же, я оценил ваш козырь и степень его… полномочий. Полагаю, все записи наших с вами бесед вы передадите в управление?

— И тем самым нарушу пункт контракта о неразглашении? Нет, ассаэн Джерг, подобного козыря я вам не предоставлю, и не надейтесь. Управление подучит лишь запись ваших угроз дорогим мне людям и вступит в действие программа по защите свидетелей.

— А вы начинаете меня удивлять, Тиана.

— А вы прекращайте удивляться и создание экстремальных условий так же тормозите!

— Ну… у меня тоже есть козыри, моя дорогая.

— Учтите, игры могут носить и противозаконный характер… Впрочем, мне доставит невыразимое удовольствие видеть вас за титановыми решетками. Хотя… — я вспомнила, что месть чувство хорошее, но малоприбыльное, так что, — еще большую радость мне доставит сумма, перечисленная на мой счет по окончании работы.