Борис прошёл в комнату, плюхнулся на диван, навалился на спинку.

– А я бы, кстати, и правда поужинал.

Ну, самое время. Как раз.

– Может, проспишься для начала?

– Можно, – послушно согласился он. – Я и правда устал. – Завалился, закрыл глаза.

– Бо-ря! – Арина подошла, тряхнула его за плечо, но Борис, похоже, действительно сразу вырубился, причём намертво. – Ну и что теперь делать?

У неё прямо не квартира сегодня, а терем-теремок. Кого ещё ждать? Желательно – никого.

– Ну я на полу могу, – предположил Макар хотя и без особого энтузиазма. – Заодно присмотрю за ним.

– Да чего за ним смотреть? Он же почти труп, – отмахнулась Арина. – Но у меня даже матраса надувного нет.

– Мы же спали тогда, в усадьбе, просто на ковриках.

Арина ещё раз попыталась растормошить Бориса, но тот только замычал недовольно и дёрнул плечом, стараясь избавиться от её ладони. Так и пришлось устраивать Макара на полу, отдав ему толстое одеяло, махровую простынь и все найденные покрывала.

Сама Арина хоть и улеглась в кровать, но не верила, что уснёт: слишком много всего случилось, разум никак не желал расслабляться, встревоженный неугомонными мыслями. И час она точно проворочалась без толку, а может, и дольше, пока всё-таки не провалилась в сон, похожий на глубокую тёмную яму, из которого её неожиданно резко выдернули.

Сначала Арина думала, что всё ещё спит, и это ей просто снится. Что-то тяжёлое навалилось сверху, придавило, вжало в матрас, так что стало трудно дышать.

Во сне подобное тоже случается, и, просыпаясь, какое-то время ещё живёшь в нём, прежде чем очнуться окончательно, и он кажется вполне реальным. Но сейчас происходящее точно не была сном.

Лица коснулось жаркое дыхание, шибануло запахом алкоголя.

– Боря, что ты тво…

Широкая ладонью мгновенно накрыла Аринин рот. Она замотала головой, пытаясь освободиться, но пальцы с силой вдавились в щёки, и возле самого уха раздалось.

– А что не так, Ариш? Раньше ты вроде была не против.

Мягкие губы коснулись шеи, сдвинулись вниз, оставляя на коже влажный след.

Как же противно!

Арина опять замотала головой, заёрзала, всеми силами стараясь выскользнуть из-под придавившего её тяжёлого мужского тела. Уперлась руками Борису в плечи, чтобы отодвинуть его хоть чуть-чуть. Но он только навалился сильнее, хотя и убрал пятерню с её лица, но зато ухватил за запястья, оторвал её руки от себя, придавил к постели.

– Борь! Прекра…

Теперь он накрыл её рот своим, и Арина задохнулась собственным вскриком.

Ей всё-таки удалось повернуть голову вбок. Его губы проехались по её щеке, размазывая слюну.

– Отпусти меня! Боря! Перестань!

– Почему? Что вдруг случилось? Больше не хочешь? Со мной! А…

Он тоже не договорил. Чья-то рука обхватила его шею, и Бориса рвануло в сторону.

На мгновение Арина увидела лицо Макара, перекошенное не то страхом, не то ненавистью. Хватка пальцев, сжимавших её запястья, ослабла, как и тяжесть, придавливавшая к постели. И она не стала дожидаться, резко дёрнулась, всё-таки столкнула Бориса с себя, перекатилась к краю и даже не пробовала вскочить, просто соскользнула с края кровати вниз.

Как хорошо, что он оказался свободен, а не упирался в стенку.

Борис выругался, тоже извернулся, пытаясь стряхнуть Макара с себя. Они какое-то время боролись, зло вскрикивая и чуть ли не рыча, словно дикие звери, а Арина в отчаянии металась по комнате, проклиная свою чисто женскую натуру.

Ну почему у неё нет ничего подходящего? Бейсбольной биты, какой-нибудь увесистой железяки типа разводного ключа. Хоккейной клюшки, на худой конец.

Макар хоть и взрослый парень, но Боря старше, крупнее, сильнее. И, кажется, абсолютно неадекватен. Или, наоборот? Очень даже вменяем. И расчётлив. А Арина даже не представляла, что он вообще способен драться. Слишком правильный, слишком порядочный, слишком положительный. Был. Но всё это оказалось враньём.

Он действительно скрутил Макара, вывернул назад его руку и точно также обхватил за горло, прижал спиной к себе. Тот сдавленно прохрипел, что думает о противнике, задохнулся, закашлялся, попробовал лягнуть Бориса ногой, но толком не сумел.

– Отпусти его!

Единственное, что попалось под руку – высокий серебряный подсвечник. Семейная реликвия, оставшаяся после бабушки. Арина до сих пор держала его у себя только как дань уважения. Он даже при романтическом ужине смотрелся слишком вычурно и нелепо на фоне лёгкой современной сервировки. Зато сейчас удобно лёг в руку. А ещё он довольно тяжёлый. И хотя серебро металл в общем-то нежный, но, если хорошенько размахнуться, наверное, удар получится достаточно чувствительным.

– Быстро отпусти! Понял!

Борис смотрел округлившимися налитыми кровью глазами и молчал, словно и сам не знал толком, что теперь делать. Или выжидал? Чего-то выжидал, прекрасная зная, как поступить дальше.

Но лучше думать о первом. Так получается чувствовать себя гораздо уверенней.

– Бо-ря! Отпусти! Или я тебе врежу. Честно, врежу. Не пожалею.

Борис скривился, резким движением отшвырнул Макара прочь. Тот налетел на кровать, потерял равновесие и едва не растянулся на ней, но, оттолкнувшись ладонями, тут же распрямился, готовый в любой момент опять ринуться в драку.

Арина опустила руку с подсвечником, хотя и стиснула его ещё сильнее, надвинулась на Бориса.

– А теперь убирайся! Слышишь? Убирайся! Или я полицию вызову. Понял? – Она усмехнулась с неожиданным для себя самой торжествующим злорадством. – Как думаешь, они сообщат на твою работу? И что там скажут, когда обо всём узнают? А? Тебе интересно проверить? Пьянка, драка с подростком. Это нормально для сотрудника администрации? А что, если об этом узнают не только там?

Борис так ничего и не сказал, громко выдохнул, почему-то отряхнул руки, развернулся, направился к выходу.

У Арины каждая мышца гудела от напряжения, и в горле саднило. А когда раздался громкий хлопок квартирной двери, её вдруг потянуло вниз, чуть ли не до головокружения. Подсвечник едва не выскользнул из пальцев.

Она шагнула к кровати, рухнула на неё. Пальцы всё-таки разжались, и серебряный канделябр тяжело съехал с края, звонко ударился об пол.

Господи. Какой бред.

– Я пойду посмотрю, ушёл он или нет, – хрипло проговорил Макар.

Арина глянула на него.

– Только оденься.

– Ну да, – буркнул Макар в ответ.

Хотя, наверное, он бы и сам не стал рассекать по подъезду в одних боксерах.