Уилл продолжал практиковаться.

Он визуализировал дверь снова и снова, во всех доступных вариантах: мягко открывал её, распахивал, пытался протаранить, бросался с разбегу, давил со всей силы. И всё же упрямая створка не поддавалась. Однажды ученик так перенапрягся, что когда вышел из транса, его трясло, а дыхание сбилось. Но несмотря на все старания, от которых одежда пропиталась по́том, пламя свечи даже не дрогнуло.

– На сегодня достаточно, – мягко сказала Старейшина.

– Нет, я могу продолжать. Если только…

– Уилл, остановись. Мы не знаем, что случится, если ты истратишь все силы. Этот путь неведом нам обоим.

– Но у меня почти получилось! – расстроенно воскликнул юноша.

– Отдохни и поспи, – велела Старейшина. – Вернёшься завтра.

– Что он должен делать? – спросил Уилл.

В толпе воцарилась напряжённая выжидательная тишина. Все взгляды были прикованы к одинокой фигуре в серебристых одеяниях, которая стояла на усыпанной опилками арене с мечом в руке. Все Хранители, адепты и послушники Чертога собрались, чтобы посмотреть на испытание, заполнив трибуны. Должно быть, здесь когда-то располагался огромный амфитеатр. Колонны и арки были давно разрушены, и всё же это место сохранило память о великолепных боях. Воздух буквально звенел от предвкушения.

Уилл сидел рядом с Вайолет и несколькими другими послушниками. Свой вопрос он задал Эмери и Беатрис, которые примостились на самом краю мраморной ступени и застыли в напряжении, ведь той одинокой фигурой на арене был их друг Карвер.

– Обычно мы практикуем тритены – техники владения мечом, – ответил Эмери. – Претендент должен выполнить по меньшей мере три из них, иначе провал, – он нервно вздохнул. – Карвер должен был пройти испытание в следующем году, но церемонию перенесли. Большинство послушников не готовы, пока им не исполнится двадцать или двадцать один. Не считая Джастиса, которому было восемнадцать. И конечно же, все думают… – Эмери осёкся.

Уилл проследил за взглядом собеседника и на другой стороне амфитеатра увидел Киприана. Тот сидел рядом с отцом и держался как всегда идеально прямо. Высокомерный послушник, скорее всего, пройдёт испытание в шестнадцать лет. Сегодняшняя церемония отражала и его будущее. Никто из собравшихся не сомневался, что Киприан затмит мастерством тихого Карвера и станет Хранителем, как и старший брат.

– Претендент может выполнить тритены с любой скоростью, какой пожелает. Но если острие его меча дрогнет хоть раз – это означает неудачу, – объяснил Эмери.

Казалось, в этом не было ничего сложного. Уилл не раз видел, как Вайолет отрабатывала упражнения. Большинство послушников овладевали этими приёмами годам к одиннадцати-двенадцати. Ну а затем всех их ждал бесконечный путь Хранителя к совершенству.

– И всё? Ему просто нужно повторить три техники?

Эмери кивнул. Уилл снова посмотрел на арену. Карвер, облачённый в доспехи и серебристо-серое сюрко послушника, ступал по опилкам, приближаясь к Старейшине. Та сидела на простом деревянном стуле перед трибунами. Претендент преклонил перед ней колено, приложив кулак к сердцу в традиционном жесте, который уже демонстрировал как Джастис, так и другие Хранители.

«Всю свою жизнь Карвер тренировался, готовясь к этому моменту», – подумал Уилл.

– Ты желаешь обрести право носить звезду, – проговорила Старейшина. – Желаешь присоединиться к Хранителям в их борьбе с тьмой.

– Да, – ответил Карвер.

– Тогда поднимись и докажи свою силу, – повелела пожилая женщина и коснулась плеча испытуемого в знак благословения.

Тот встал.

На арену из арки шагнули два Хранителя, которые несли металлический ларец на шестах. Сооружение напоминало паланкин.

Уилл не знал, чего ожидать, когда оба мужчины подошли к Карверу, опустили ларец на землю, а в следующий миг открыли защёлки и откинули крышку.

В тот же момент возникло глубокое чувство неправильного. Внутри кованого сундука лежал металлический пояс, при виде которого на Уилла накатила тошнота. Предмет напомнил ему фрагменты брони на Оставшихся, гнавшихся за беглецом через болота. Юноша хотел подскочить и воскликнуть: «Не трогайте!» Его пальцы сжали край скамьи.

Прежде чем Уилл успел что-либо сказать или сделать, Хранители уже извлекли пояс из ларца с помощью металлических клещей и надели на Карвера.

Тот чуть пошатнулся, а его лицо посерело. Реликвия не касалась тела послушника через доспехи, но Уилл уже видел, что тёмные артефакты способны убивать людей даже на расстоянии – как тот меч, изрыгавший чёрное пламя. Пояс не обязательно должен был касаться кожи Карвера, чтобы влиять на него.

– Что это за предмет? – спросила Вайолет.

– Этот пояс отлит из кусков брони Тёмного Стража, – ответила Беатрис.

– Как у Оставшихся, – поняла Вайолет.

– Нет, эта реликвия не настолько сильная, так как не является полноценной частью брони – сказала Беатрис. – Поэтому не убьёт Карвера. И всё же он проявил немалую силу. Большинство из тех, кто не сумел пройти испытание, сразу же падали на колени.

Послушник по-прежнему стоял на ногах, а когда два Хранителя отступили, обнажил меч.

В тот миг Уилл осознал, что суть испытания заключалась вовсе не в выполнении тритенов, а в самоконтроле и в том, сможет ли претендент остаться собой перед лицом тьмы, сможет ли сражаться. Когда Карвер приступил к отработанным движениям первой техники, в амфитеатре воцарилась полная тишина. Сердце Уилла забилось сильнее. Он слышал каждый шаг послушника, когда меч рассекал воздух по дуге слева направо. Пояс казался тяжёлым, как якорь, и потенциальный Хранитель покрылся по́том.

Второй тритен… Карвер, наверное, повторял его уже тысячи раз с детства. Уилл узнал движения – Вайолет исполняла ту же самую последовательность буквально вчера. Эта техника тянулась дольше первой. Стали слышны тяжёлые выдохи претендента на каждом взмахе. К тому времени, когда послушник закончил упражнение, казалось, что он едва держится на ногах и просто не сумеет продолжать. Весь амфитеатр замер на протяжении этой долгой паузы. Уилл уловил момент, когда Карвер собрался с силами и начал третий тритен.

– А если меч дрогнет?

– Этого не случится. Его кровь сильна, – ответила Беатрис.

Её слова переполняла искренняя вера в друга. Посеревшая кожа Карвера пошла пятнами, а из носа тонкой струйкой потекла кровь. Послушник продолжал выполнять движение за движением. Наблюдать за этим было всё равно что смотреть, как человек сунул кисть в огонь и удерживает её там, когда пламя уже перекинулось на кожу. Но ни разу рука Карвера с оружием не дрогнула, и он завершил последний выпад твёрдо.

Эмери и Беатрис подскочили со своих мест с возгласами радости и гордости. Старейшина улыбнулась со стула на краю арены. Два Хранителя быстро подошли к испытуемому, сняли с него пояс и поспешно спрятали обратно в ларец. Нужно отдать Карверу должное: он не упал от изнеможения, а выступил вперёд, чтобы встретиться лицом к лицу со Старейшиной, и снова преклонил колено. Уставшему юноше удалось сделать это грациозно и с достоинством.