Кирилл, придя на следующий день продолжать свою работу,позвал хозяина, попросил его сесть и не удивляться тому, что он услышит.

— Густав Адольфович, вы можете не верить мне, можетеразорвать со мной всякие отношения, но я должен рассказать вам о том, чтокто-то готовит ограбление вашей квартиры.

— Э, молодой человек. Неужели вы думаете, что этопервая попытка за всю мою долгую жизнь? Поэтому я и пригласил вас и попросилсделать всю эту сложную и дорогую систему, что такие попытки предпринималисьнеоднократно. Но как вы узнали об этих планах?

Кирилл рассказал о вчерашнем звонке, умолчав о том, что этотголос ему уже был знаком по рассказам Татьяны и что все это не просто совпадение.

— Густав Адольфович, вы ведь никому не говорили, что яу вас работаю?

— Разумеется, Кирилл, вы же знаете, что мы с женойживем не то чтобы затворниками, но и не приглашаем в дом кого ни попадя. И васмы, так сказать, наняли только по рекомендации Марии Михайловны, нашегостаринного друга.

— Я примерно так и думал, потому что дело тут не в вас,вернее, все идет от меня, это меня хотят подставить. Мария Михайловна в тяжеломсостоянии, и я не могу выяснить у нее, кто мог знать, что она порекомендуетменя вам.

Коллекционер помрачнел.

— И что же вы намерены предпринять?

— План я нарисовал, разумеется, с изменениями, этонужно для того, чтобы оттянуть время, а потом, я думаю, вам следует обратитьсяв милицию.

— Нет, Кирилл, я не хочу обращаться в милицию. У меняоб этой организации не самые лучшие воспоминания. Вы не представляете, кактрудна была жизнь коллекционера в нашей стране в «доперестроечный» период,сколько эта самая милиция попортила мне крови! Я давно уже принял решениеникогда не иметь с ними дела. Но у меня есть хороший знакомый — молодой человекпримерно ваших лет, может, чуть постарше, который какое-то время работал.., вдругом силовом ведомстве, — ну, вы меня понимаете, — а потом ушел,так сказать, на вольные хлеба, создал со своими коллегами частное охранноепредприятие. Мы давно знакомы, я был когда-то дружен еще с его отцом, мы с нимвместе учились в университете. Володя — человек очень порядочный и дажеинтеллигентный, несмотря на свою жесткую и опасную профессию. Он часто помогалмне в своего рода трудных ситуациях, и сейчас я тоже хочу обратиться к нему.

— Очень хорошо, Густав Адольфович, это как раз то, чтонужно. Только.., простите, я хочу спросить вас — верите ли вы мне? Получается,что я принес в ваш дом неприятности.

Коллекционер посмотрел на Кирилла пристальным взглядом исказал:

— У меня была долгая жизнь, и я научился отличатьпорядочных людей. Я вам верю.

Шел дождь, и Кирилл нахально заявился прямо к нам в офис, ау меня не хватило духу его выгнать в жуткую непогоду. Сердобольная Нинапредложила ему кофейку, и он не отказался. Хорошо, что Миши уже не было, онуехал на встречу с поставщиком испанской плитки и так и не вернулся. Пока мыхлопотали после закрытия магазина, Кирилл успел ввинтить перегоревшую лампочкув люстру (сами мы не могли этого сделать, очень высоко), сделать что-то сдверцей моего письменного стола, которая все время открывалась, и починитьиспорченный вентилятор.

— Бывают же мужчины! — ахнула Нина. Кириллулыбнулся и что-то сделал с замком на входной двери. Замок был такой тугой, чтомы с Ниной могли закрыть его только вдвоем. После того как Кирилл в немпокопался, дверь закрывалась быстро, мягко и бесшумно. Нина просто потеряла дарречи, а я делала вид, что все так и должно быть.

— Где ты пропадаешь? — строго начала я, когда мышли к метро под моим зонтиком. — Ты обещал, что будешь держать меня вкурсе, а сам даже не звонишь. Есть что-то новое по делу Жени? Что говоритмилиция?

— Милиция ничего не говорит, — вздохнулКирилл. — Мария Михайловна болеет, кто с них будет спрашивать? А я человекпосторонний, они мне докладывать не обязаны.

— Что же, так все и спустится на тормозах?

— Да нет, тут один… — Он помолчал. — В общем, впрошлом году один мужик попал в аварию и лежал у Генки. А он работает в нашемотделении, которое это дело вначале взяло. Дело это потом у них забрали куда-тов центр, потому что попахивает терроризмом. Они как рассуждали? Кто такаяВалентина? Мелкая бизнесменша. Могут быть у нее, конечно, разборки, могут икиллера послать в парадной выстрелить. Могут и машину заминировать, раз онацелую ночь возле дома стояла, но тогда бомба самопальная какая-нибудь будет. Атут нашли остатки такого устройства, которое международные террористы используют.

— Слушай, — меня внезапно осенило, — так это,может, арабы ее — того?

— Опять арабы, — погрустнел Кирилл. Я посмотрелана него пристально и начала кое-что понимать.

— Ты что, мне не веришь? А как же наш уговор?

— Тебе могло показаться. — Он прятал глаза.

— Ты что, думаешь, у меня крыша поехала? —догадалась наконец я. — Ты думаешь, что раз день из головы выпал, то идальше у меня провалы в памяти будут? Я же четко помню все, что произошло послетого злосчастного воскресенья! Арабы меня похитили, а до этого они побывали утебя. Может, это ты плохо соображаешь, после того, как они тебе по голове дали?

— Ну знаешь…

— Что — «знаешь»? Ничего ты не знаешь! Зациклился намысли, что я ненормальная, дальше своего носа не видишь! Откуда тут арабы? А вЛиване кто, по-твоему, живет — папуасы? Какого черта она в Ливане делала? Этоготебе твой знакомый не сказал? Кстати, у Гены он какое место лечил — не головули? А то у меня такое впечатление, что все вы с приветом.

— Прекрати орать, вон уже люди оглядываются!

— Мне плевать, что люди слышат, надоело все! Русскимязыком тебе говорят, что арабы лежат убитые в той квартире — Ковенскийпереулок, дом пять! Вход из подворотни! Скажи это своему знакомому, путьпроверят!

— Хорошо, скажу, — примирительно ответил Кирилл.

— А про бандитов тоже все правда, спроси его, знает лион Шамана, и он скажет, что знает. А Савела недавно убили, это тоже милициядолжна знать. И ничего я не придумывала, «савеловские» точно за мной следили. Язаписала номер их машины, и Вася выяснил, что это «савеловские».

— Какой еще Вася? — совсем уже обалдел Кирилл.

— Вася Курочкин, мой лично знакомый милиционер, —с гордостью ответила я. — Не веришь — спроси у Нины, он в нее влюблен.

— О Господи!

Мы какое-то время шли молча, потом Кирилл вдруг схватил меняза плечи.

— Так это все правда? Они тебя пытали?

— Не успели. Но могли бы, — злорадно ответилая, — меня спас неизвестный. И это был не ты.

— Ты понимаешь, что они могли тебя убить? — Теперьуже он кричал так, что на нас оглядывались.