— Ага, долго же до тебя доходит.

Он крепко прижал меня к себе, потом отпустил.

— С утра из дому только на работу. С работы я буду тебявстречать каждый день. Ни к кому в машину не садись и в гости ни к кому неходи.

— Вот раскомандовался! Ты лучше скажи, почему тотпротивный голос по телефону утверждал, что это он взорвал Валентину с мужем? Аскорей всего, это арабы ее за то, что она им брошку не отдала. Что же такоебыло в этой брошке?

Кирилл промолчал. На завтра у него назначена встреча спрофессором Солодовым, он наконец узнает, что такое было в этой брошке.

— Знаешь, — медленно произнес он, — пожалуй,все сходится. Этот тип по телефону.., не в его духе взрывать людей. Так,попугать беспомощную женщину, это он может, придумать целый спектакль, чтобыстрашнее было, а на убийство… Тут совсем другие качества нужны. А здесь все такудачно для него обернулось, он и решил сказать, что это он, чтобы ты еще большеиспугалась. В общем, он решил чужими руками жар загребать.

— Да, кстати, вспомнила про арабов еще. Мы как-то сАльбиной говорили, помнишь, такая полная, так вот, она тоже утверждает, что уВалентины что-то было с арабами. Она их в Израиле достаточно навидалась, языкна слух может отличить. Только ты в милиции про нее не говори — зачем человекавпутывать?

Уже на прощание он опять умолял меня быть осторожной, такчто я даже немного растрогалась от такой заботы.

Сергей Лебедев притормозил на перекрестке, открыл дверцу имахнул Кириллу:

— Привет, ты и есть Кирилл Михайлов? Садись быстрее,тут стоять нельзя. Я со стариком договорился, он нас ждет.

— Как у него со здоровьем? — опасливо спросилКирилл. — Он от неожиданности не того?

— Будь спокоен! Поздоровее нас с тобой! Энергии, вовсяком случае, на пятерых.

Старик-профессор Солодов действительно оказался на вид оченьбодрым.

— Что у вас ко мне за дело?

Кирилл без долгих разговоров положил перед ним несколькоувеличенных листков, отпечатанных с микропленки. Он с большим трудом сумелдоговориться и сделать несколько фотографий. Профессор недоверчиво взял листы вруки. Он читал долго, потом что-то узнал, посмотрел с изумлением на Кирилла,потом вернулся к началу, потом заглянул в конец, взглянул на подпись и отбросиллисты, бессильно откинувшись на спинку кресла.

— Откуда это у вас? — беспокойно спросил онКирилла.

— А как, по-вашему, откуда это могло ко мнепопасть? — довольно жестко ответил Кирилл.

— Вы кто, вы — из милиции?

— Нет, — смягчился Кирилл, — я не из милиции.Это попало ко мне совершенно случайно, эти материалы и еще многие другие попалико мне, в общем-то, по ошибке, но, не скрою, с ними связаны криминальныесобытия.

— Я так и знал! — воскликнул профессор.

— Прошу вас, профессор, расскажите мне историю этихматериалов. Я вижу, что с ними связаны какие-то события, для вас неприятные,но, рассказав о них, вы для себя сможете кое-что прояснить и мне здоровопоможете.

— Несколько лет назад в нашем институте проводилисьработы над одним перспективным алкалоидом — лекарственным препаратомрастительного происхождения, который давал некоторый эффект при лечениишизофрении. Препарат создавал временное улучшение состояния психики больных, ноимел побочные действия, через какое-то время после его приема возникалоизлишнее возбуждение, поведение больных становилось немотивированным, ониделались агрессивными. Вскоре это возбуждение проходило, и больные вбольшинстве случаев не помнили о своих поступках в период действия препарата.

— Наступала амнезия! — вставил Кирилл. —Значит, она говорила правду!

— О ком вы, молодой человек?

— Продолжайте, профессор. Об этом позже.

— Вы, конечно, читали о берсерках, или оберсеркиерах, — скандинавских воинах, приходивших во время боя в состояниенеистовства, терявших чувство страха и убивавших в ярости всех подряд, подчасне отличая своих от чужих?

— Да, конечно.

— Так вот, по-видимому, берсерки приводили себя в такоесостояние, принимая какое-то снадобье, сходное с нашим препаратом. Мы работалинад этим алкалоидом, стремясь исключить эффект его последействия, и уже былиблизки к успеху, но в это время начались перебои с финансированием. Конечно, япродолжил бы работу, принимая во внимание важность такого лекарства, но длязавершения исследований требовалось много дорогостоящего оборудования,фармакологического сырья и лабораторных животных — на голом энтузиазме такуюработу не проведешь. В результате мне и моим сотрудникам пришлось отказаться отэтой темы.

— Вы что-то не договариваете, профессор. Что вы имели ввиду, говоря, что так и знали?

Солодов опустил глаза.

— В моей лаборатории работал очень талантливыйсотрудник, довольно молодой человек. Он был способным ученым, но в моральномотношении… На мой взгляд, он придавал слишком большое значение деньгам.Впрочем, вы можете со мной не согласиться. — Профессор покосился на СергеяЛебедева.

— Так вот, когда в нашем институте начались сложности сфинансами, он скоро уволился. Куда он перешел работать, я точно не знаю, слухиходили самые разные, но перед самым его увольнением случился неприятныйинцидент. Я ушел вечером с работы, но на полпути вспомнил, что оставил в своемкабинете материал, который хотел просмотреть дома. Вернувшись, я застал Вадима,простите, того сотрудника, о ком я говорил, у себя в кабинете. Он как-тообъяснил свое присутствие там, но потом я заметил, что бумаги находились вбеспорядке, в них несомненно рылись, наверное, тогда он кое-что переснял. Вобщем-то, секрета в этом не было, постепенно он мог и так все выяснить, но онсобирался увольняться, и ему надо было получить все как можно скорее.

— Вы сказали, его звали Вадим?

— Я ничего не говорил. Вам послышалось.

— Могу вам сообщить, профессор, что Вадим недавно умер.Его убили.

— Да… Я подозревал, что он плохо кончит.

— Я знаю, куда он уволился после нашегоинститута, — вмешался Сергей Лебедев.

Он назвал крупную государственную контору.

— Зачем менять шило на мыло? — удивилсяСолодов. — Там же денег еще меньше платят!

— Ошибаетесь, профессор. Там денег вообще не платят. Нои работы не требуют. А оборудование есть, можно спокойно заниматься своимделом, никто не проверяет. Вот там он и работал. Животных, конечно, сам покупали кормил, а все остальное — за государственный счет, неплохо устроился!

— Профессор, вы сможете ознакомиться со всем объемомматериалов, оставшихся после Вадима. Возможно, тогда вы поймете, какой интереспредставляло ваше лекарство для преступников и какое направление приняла работаВадима после его ухода от вас. Наверное, только вы сможете профессиональнооценить эти материалы. Вы читаете по-английски?