– Верно, – согласился Маккаминз. – Я со своей стороны готов выпить за твое здоровье, Кросс, мальчик мой.

– Да-да, – подтвердил Шон с энергичным кивком.

– Примета почти такая же скверная, как убить альбатроса или привести на борт женщину, – добавил Кейд.

Оба помощника ахнули и поспешно перекрестились.

– Не говорите такое, капитан, даже в шутку, – взмолился Шон, качая головой, Кейд протянул бокал Даньелл. Она взяла его, плотно сжав губы.

– Не хотелось бы накликать неудачу, капитан, – процедила она, окинув его уничтожающим взглядом.

– Превосходно.

Кейд закупорил бутылку и поставил обратно в шкафчик.

– А нам, капитан? – спросил ирландец, с надеждой глядя на бутылку и облизывая губы.

Даньелл молчала. Кейд играет с ней. Дает понять, что сила в этой битве характеров на его стороне. Потому что ему известна ее тайна.

Она расправила плечи и сделала глоток.

Даньелл и раньше пила виски. Это был чертовски хороший виски, но она не должна пить слишком много. Нужно сохранять ясную голову. Пусть Кейд нанес первый удар, но она не позволит ему выиграть войну.

– Да, капитан Оуклиф. Ничего для помощников? – осведомилась она с невинным видом. – Кстати, Оуклиф – уж очень интересное имя. Кто ваши родные, если не обидитесь на вопрос?

Кейд сузил глаза и слегка наклонил голову набок, словно признавая ее правоту. И повернулся к первому и второму помощникам:

– Маккаминз, иди посмотри, не сбились ли мы с курса. О’Малли, взбирайся на мачту, потом доложишь.

– Но, капитан, обычно это дело Хендрикса…

– Немедленно! – Услышав приказ, мужчины спешно бросились к двери. – Я хотел бы поговорить с Кроссом наедине.

Мертвенное молчание воцарилось в каюте после ухода мужчин. Даньелл не могла решить, что громче: тиканье позолоченных, привинченных к столу часов или биение ее собственного сердца. Кейд отвернулся от нее и не произнес ни слова. И все это продолжалось до тех пор, пока ей не захотелось завопить от безысходности.

– Скажите хоть что-то! Сделайте хоть что-то!

Он, наконец, взглянул на нее и одним глотком осушил бокал.

– Я задам только один вопрос, и если понимаете свое положение, скажете мне правду.

Его голос был пронизан ледяным гневом. Сердце девушки сжалось от ужаса.

– Какого черта вы здесь делаете?

– Об этом же я хотела спросить и вас.

Она тряхнула головой, хотя эффект был испорчен, поскольку она забрала волосы под кепи. Раньше она не замечала, насколько эффективен этот жест в исполнении женщины.

– Хотите знать, почему я оказался на собственном корабле? – фыркнул он. – Прекрасный вопрос! Почему вы преследуете меня?

– Я? Вас? Преследую? Не льстите себе. Я здесь не ради вас. Мне срочно потребовалось отплыть.

– Важные дела у камеристки, вот как? – усмехнулся он.

Даньелл закатила глаза:

– Если вы еще к этому времени не поняли, я не камеристка.

– А я чертов принц.

– Ваше высочество, – поклонилась она.

Кейд прищурился:

– Всерьез пытаетесь убедить меня, что вы действительно помощник кока? Я из первых рук знаю, что вы заработаете куда больше, делая прически моей невестке.

– Я, разумеется, не пытаюсь убедить вас ни в чем подобном. Но намерена с успехом убедить вас, что знаю генерала Гримальди.

Глаза Кейда сверкнули белым огнем, прежде чем снова превратиться в щелки:

– Что вы сказали?

– Не отрицайте, что тоже знаете его! Очевидно, это он свел нас вместе на срок маленького приключения!

Кейд открыл рот, стараясь выговорить что-то, но тут же закрыл, вынул бутылку виски, плеснул в свой бокал и тоже выпил.

– О чем, черт возьми, вы толкуете?

– О генерале Гримальди. Моем начальнике.

– Вы отчитываетесь перед Гримом? – спросил Кейд таким тоном, что Даньелл поняла: он пытается убедить себя, что не спит и не видит сон. Возможно, кошмар…

Грим. Она впервые слышала, как ее величественного босса называли подобным образом, но не собиралась признаться в этом Кейду.

– Да. И если я не ошибаюсь, вы тоже.

– Вы не лжете. И не следили за мной. Вы здесь потому, что Грим вас послал?

– Да.

– Почему вы одеты мальчиком?

– Потому что женщин на корабле обычно не терпят.

– Но к чему камеристке притворяться помощником кока?

Даньелл глубоко вздохнула. Очевидно, Гримальди хотел, чтобы они нашли друг друга. Нет никакого смысла уклоняться от истины.

– Говоря по правде, я пиратка.

– Вы?! Пиратка?

– Вернее, контабандистка. В данный момент исправившаяся. – Она кивнула в его сторону: – А вы?

– Тоже пират. А по-вашему, кто?

Она едва не топнула ногой.

– Сейчас мне все равно, даже если вы призрак Горацио Нельсона! Мне нужно плыть туда, куда идет эта груда дерева.

– Груда дерева? – возмутился он.

– Ладно, – пожала Даньелл плечами. – Собственно говоря, прекрасное судно. Плавные грациозные линии. А особенно впечатляет каюта. Положительно роскошна.

– Спасибо. А теперь скажите, какого дьявола вы делали в доме моего брата под личиной камеристки? Шпионили за Рейфом?

– Скорее, за вами.

– За мной? Шпионили за мной? И для этого устроились в дом Рейфа?

– Почему вы жили у брата?

Кейд ударил кулаком по столу:

– Черт побери! Перестаньте отвечать вопросами на вопросы!

Даньелл самодовольно улыбнулась и скрестила руки на груди:

– Или что? Швырнете меня за борт? За это вам придется ответить перед Гримальди. А он уже завтра последует за нами.

Кейд вышагивал по каюте, рассеянно приглаживая волосы:

– Что же, во имя дьявола, тут происходит?

– Я бы тоже хотела знать. Желаете сбавить ход и спросить генерала?

– Нет.

– Я тоже. Батист может ускользнуть.

Глаза Кейда раскрылись шире дна бокалов.

– Вы знаете о Батисте?

– Помимо всего прочего, – ответила Даньелл со вздохом.

Ноздри Кейда раздулись:

– И что, черт возьми, я должен делать с женщиной на своем судне?

– Я с детства жила на кораблях и, возможно, знаю их лучше вас.