— Выиграть наш приз может каждый! Кора, детка, покажи им, как надо петь!

Буря на танцполе — свистят, хлопают, смеются, кричат: «Кора, давай!»

Катя увидела бородатую Кору такой, какой еще не видела никогда — в золотом обтягивающем платье поп-дивы, в туфлях на высоченных каблуках, с микрофоном.

Ну конечно же, не ее голос и даже не караоке, а фонограмма из фильма «Кастрат Фарринелли». Кора пела его голосом «Либерта».

Шум, свистки на танцполе неожиданно стихли.

Бородатая женщина пела чужим, составленным на компьютере голосом неземной красоты и мощи.

— Местная звезда, — шепнул Данила, — она не трансвестит.

— Я знаю, — ответила Катя и… — То есть я так предположила, — тут же поправилась она быстро.

И увидела карлицу Маришку — та с подносом шла обслуживать их столик. На ней костюм Красной Шапочки, в глазах изумление — она узнала Катю, узнала и Данилу. Но вида не подала — умница.

— Так за что мы выпьем? — спросил Данила. Ноздри его раздувались.

— За дружбу. — Катя взяла бокал с коктейлем.

Ты и правда тут завсегдатай, ты и заказ на выпивку не делал — тебе Маришка сразу принесла как постоянному клиенту — коктейль и виски…

— За дружбу, — Данила выпил, — а еще за что? Кстати, я хотел спросить тебя.

— Да?

— Как муж-то на все отреагирует?

— Никак.

— А, вот даже как? Все так запущено?

— И не говори.

— Так вы в разводе, что ли? Я у Женьки добиться не мог.

— А ты опять наводил обо мне справки у сестры?

— А у кого же еще? — Данила улыбнулся. — Ты меня вон избила всего в театре.

Тут к их столику подошел какой-то парень. Данила кивнул ему и поднялся.

— Я на минуту отлучусь.

Катя поняла — хочет еще одну дозу кокаина, а это — местный «разносчик счастья».

Как только Данила скрылся, она тоже встала и покинула балкон, спустилась вниз, на танцпол. Караоке-конкурс после Коры как-то не пошел, включили «медляк», и на танцполе топтались парочки — разнополые и однополые. Влюбленные обнимались и целовались в танце. Парни-геи, девчонки и парочки-натуралы.

Кто-то тронул Катю за плечо — Кора!

— Маришка передала, вы тут с одним из этих, ну, с фото, — шепнула она.

— Кора, потанцуем? — Катя протянула к ней руки.

Это самое естественное в данной ситуации. Если Данила спросит, чего ушла с балкона, она ответит — соблазн велик потанцевать с бородатой певичкой.

Кора обняла ее за талию. Они медленно закружились под музыку. У Коры пряные духи.

— Кое-что узнала, но не много пока, — Кора шептала прямо на ухо, — про Васеньку нашего, земля ему пухом. О покойниках плохо нельзя, но вы ж его убийцу поймать хотите, так, наверное, это важно для вас.

— Что важно? — шепнула Катя.

Посмотреть со стороны — они просто нежно любезничают, кружась в танце.

— Он собой торговал. Ну, отдавался за деньги. Тут у нас с этим строго, клуб следит, чтобы никто со стороны не лез, — ну, ты понимаешь. Так он тайком. А в клубе наши знали, но не капали на него, потому что он деньгами делился. Я ж сказала — он со всеми дружил вась-вась. А на жизнь вот так зарабатывал.

— Мужская проституция? А он не воровал у клиентов?

— Нет, что вы, Васенька не вор, — Кора затрясла головой, — а в остальном мы ему не судьи. У него клиенты постоянные были, сюда приезжали, мужики. Пока больше со вчерашнего дня ничего не узнала, постараюсь еще, фотки нашим покажу.

— Только осторожно, чтобы не вызвать подозрений, — предупредила ее Катя.

И тут…

— А, птички, спелись уже.

Катя оглянулась — Данила.

— Стоило мне отвернуться…

— Все, все, исчезаю, — бородатая Кора очаровательно улыбнулась.

Она выпустила Катю из объятий и скрылась в направлении бара.

— И как это понимать? — хмыкнул Данила.

— У нее потрясающая борода.

— А тебе что, только такие нравятся?

— Возможно.

— А такие, как я? — он привлек Катю к себе.

— Не очень.

— Плевать. — Данила улыбался.

Потом диджей «сменил тему», и танцпол взорвался новыми ритмами, но Данила Катю не отпускал, танцуя свой собственный медленный танец.

— Здесь очень шумно, — шепнул он, — пошли опять наверх, а?

Катя покачала головой — нет, нет, нет, тут хорошо. Они танцевали долго, у Кати начала голова кружиться. Данила медленно в толпе прокладывал путь к бару.

После двух часов ночи публики на танцполе стало меньше, некоторые уехали, кто-то перебрался наверх — в VIP-зону. Они с Данилой достигли бара. А по пути Катя увидела еще одну достопримечательность «Шарады». В толпе мелькнула фигура в розовом платье, густо усеянном блестками. Очень тяжелый откляченный зад и широкие бедра, бюст, обтянутый блестками, — словно два тяжелых арбуза. Наштукатуренное косметикой лицо с нелепыми черными бровями и алым ртом. Существо в розовом — блондинка, парик цвета белой платины.

Сидя за стойкой бара и повернувшись к танцполу, Катя снова увидела эту толстую блондинку. Она вытирала со лба бумажной салфеткой обильно струящийся пот.

К Даниле подошли какие-то знакомые парни — видно, тоже завсегдатаи «Шарады», заказали виски.

А Катя отправилась в туалет. Проходя под балконом, подняла голову — блондинка в розовом уже наверху, смотрит вниз. Катя встретилась с ней взглядом.

Возвращаясь в бар, Катя столкнулась с карлицей Маришкой — та летела с очередным подносом наверх.

— Кто это в розовом и в парике? — спросила Катя.

— Это Марта Монро, — ответила быстро Маришка, — опять она тут, и вчера крутилась. Мы ж говорили — она охране платит.

— Чудная какая-то, на переодетого мужчину похожа.

— С геями не замечена — это однозначно. А там уж и не знаю как. У нас особо не допытываются, каждый прикалывается как хочет, — карлица Маришка частила. — Вы-то как здесь?

— По делу об убийстве. Инкогнито.

— Ясно, — Маришка закивала. — Я — могила. Кора с вами потолковать хотела.

— Уже.

Маришка снова закивала, скорчила самую серьезную мину, на которую только была способна, — мол, все ништяк. И чуть не выронила поднос.

— Будем на связи. — Катя вовремя поднос подхватила. И Маришка, кивнув, побежала по лестнице наверх.

В три утра в клубе «Шарада» еще продолжалось веселье.

Катю разбудил звонок по мобильному. Она никак не могла разлепить сонные веки, открыть глаза — только минуту назад, казалось, закрыла их, коснувшись головой подушки.