— Уходим! Это ловушка! Он нам не ровня! — крикнул Ловчий, черным торнадо пронесшийся мимо меня.

Виола заколебалась, но, взглянув мне за спину, вздрогнула и тоже кинулась бежать.

Артур попытался схватить ее, но силы вовсе оставили его, он покачнулся и едва не упал.

Я оглянулась. За мной стоял Хугин. Самую малость взъерошенный, но, очевидно, весьма довольный.

— Кто ты? — прошептала я.

Он тряхнул головой и ничего не ответил, и тут же затрещали ветки, и на полянку вышла старуха. Она едва ковыляла, опираясь на свою палку.

Оглядев сцену недавнего боя, она укоризненно покачала головой.

— Ну, здравствуйте, голубки, — проговорила старая гадалка, оглядывая меня с ног до головы. Несмотря на преклонный возраст, взгляд у нее был очень цепкий, а глаза по?молодому ясные. — Расшалились, разбедокурились, а старому человеку на ночь глядя на край света тащиться вас выручать!

Странный пес облизал окровавленную морду и как ни в чем не бывало уселся у ее ног.

— Кто вы и почему нам помогаете?

Старуха улыбнулась:

— Узнаешь, милая. Как придет время, обязательно узнаешь. Эх, молодежь, до чего нетерпеливая!

— И все?таки… — я взглянула на Артура в поисках поддержки и заметила, что он едва стоит на ногах. Раненый бок зарастал очень медленно, и темная кровь по?прежнему стекала сквозь пальцы, которыми Артур зажимал страшную рану. Кожа его стала тускло?серой.

— А соколик?то наш совсем обессилел, — прокомментировала старуха, перехватив мой взгляд. — Глядишь, сейчас совсем упадет.

— Как ему помочь? — спросила я.

— Как помочь? Только кровью. Однако не советую, — усмехнулась старуха, а Хугин отвернулся и демонстративно зевнул.

— Почему?

— Потому что он — вампир, — пожала плечами гадалка, зябко кутаясь в свою обычную шаль. — Ты же не будешь кормить своей кровью пиявку? К тому же он сейчас очень слаб, ему нужно много крови, и я не уверена, что он сумеет остановиться прежде, чем твое сердце замолчит навеки.

— Она права, — глухо отозвался Артур. — Я потерял много крови. А чем слабее мое тело, тем сильнее во мне зверь, борющийся за свое выживание. Мне лучше уйти.

Старуха согласна кивнула.

— Зачем искушать судьбу? — философски изрекла она.

Однако я уже точно знала, что нужно делать.

Достав из кармана складной нож, годный скорее для всякой мелкой работы, чем для драки, я сжала зубы и изо всех сил полоснула отточенным лезвием по своей руке. Боль была резкой, как ожог, но, в общем, терпимой. Я думала, будет больнее.

Артур отпрянул от меня, словно от прокаженной, но я шагнула к нему, протягивая ему руку, с которой уже капала кровь.

Хугин угрожающе зарычал. Его шерсть поднялась дыбом, глаза засверкали. Доля секунды — и он оказался между нами.

— Уберите своего пса! — крикнула я старухе. — И не вмешивайтесь не в свое дело!

Собака то ли закашлялась, то ли рассмеялась… если собаки, конечно, вообще могут смеяться. Лично я не удивлялась уже ничему. От собаки, которая преследует меня наяву и во снах, умеет превращаться в огромного ворона и побеждает в открытом поединке Ловчего, можно было ожидать всего, чего угодно.

— Ты сказала «моего пса»?! — гадалка расхохоталась — хрипло, как будто каркающая ворона. — Это же надо было придумать — назвать Хугина моим псом!

Хугин тихо заворчал и вдруг отошел, освобождая мне дорогу.

Мы с Артуром остались друг напротив друга.

— Пей! — я снова протянула ему руку.

— Нет!

Он весь дрожал и, кажется, если бы у него оставались силы, не задумываясь, сбежал бы от меня куда глаза глядят.

— Пей! — повторила я.

Он вздрогнул и вдруг судорожно припал к моей ране. От боли и неожиданности я едва не отдернула руку, но сжала зубы и осталась неподвижна.

Я делилась своей кровью с самым близким для меня человеком. У меня не было никого роднее и дороже его. Если потребуется, я отдам Артуру всю свою кровь! До последней капли.

Постепенно боль в руке сменялась какой?то истомой. Вот оно, древнее кольцо — вампир и жертва, связанные одним тягуче?сладким чувством. Чувства были слишком сильными и яркими — и боль, и эйфория одновременно, и я словно провалилась в глубокую?глубокую яму.

— Держись, моя девочка, все у тебя будет хорошо, ты сильная, — прошептала мама… Моя родная мама, являвшаяся ко мне только во снах и вот сейчас, в тот вечер, когда я вновь оказалась на волосок от смерти. Ее глаза глядели прямо в душу.

— Я люблю его и не смогу без него жить, — прошептала я в ответ.

— Я понимаю, — она ласково улыбнулась. — Ты все делаешь правильно. И не думай, что мы с папой бросили тебя. Мы тебя тоже очень?очень любим и всегда будем с тобой.

— Все, кого ты действительно любишь, всегда будут с тобой, что бы ни случилось, — добавил папа. — И знай, что я по?настоящему горжусь тобой.

В фиолетовых глазах папы, точь?в?точь таких же, как у меня, сияли звезды. Звезды были и в маминых волосах… Родители улыбались мне и… таяли в темноте ночи, становясь все прозрачней и прозрачней…

— Мама! Папа! Не уходите! — закричала я и пришла в себя от холода.

Артур стоял в шаге от меня, грудь его ходила ходуном. Моя голова плыла и кружилась, мне казалось, что воздух вокруг стал плотным и мягким, как облако, и я качаюсь в этих облаках, голова была легкой?легкой.

Старуха и ее пес стояли в стороне и молча смотрели на нас.

— Помнишь, я говорил тебе, что я — чудовище, а ты мне не поверила, — Артур смотрел мне в глаза, а на его белоснежном лбу выступили рубиновые бисеринки пота. — Так вот теперь ты в этом убедилась. Я пил твою кровь и едва смог заставить себя оторваться.

— Но ты же сделал это! — я, покачнувшись, шагнула к нему. — Как твоя рана?

— Она затянулась. Благодаря твоей крови, — ответил Артур. — Ты отдала мне часть своей крови, а я едва не убил тебя.

— Но ты боролся со своим зверем и победил его, — возразила я. — Теперь мы с тобой связаны кровными узами. Пожалуйста, не беспокойся ни о чем. Я отдала тебе свою любовь, так неужели ты думаешь, что я пожалею для тебя своей крови?!

Артур шагнул ко мне и, обняв, крепко прижал к себе.

— Мы связаны с тобой с той самой минуты, когда только встретились. Когда я увидел тебя на ступеньках школы, был хмурый день, но мне показалось, будто из?за туч вдруг выглянуло солнце — не жестокое, испепеляющее, а доброе и удивительно теплое, — прошептал он, уткнувшись лицом в мои волосы.

— Ну, голубки, вижу, что мы здесь лишние. Старая бабушка помогла вам и может спокойно уходить. Разве от нынешней молодежи можно ожидать благодарности?