него смеющийся взгляд – и снова невозмутимо принялся за еду.

– Ну-у-у… – опять глубокомысленно протянул Грэйккон.

Но в этот момент с дальнего конца стола послышался перелив свирели, и несколько человек,

придвинувшись поближе друг к другу, заиграли задорную мелодию. Генерал Крафт чуть заметно

улыбнулся и, покачав головой, пробормотал:

– Сущие дети!

А своды пещеры уже оглашало дружное пение.

У одного крестьянина, вы слышали о нём?

На горке тыква выросла, огромная, как дом!

Ходил, чесал затылок он: «Куда её девать?

Устроить в ней конюшню или выгодно продать?»

Внезапно вражьи всадники, как туча, пронеслись!

А тыква покачнулась, вдруг, и покатилась вниз.

Снесла забор и кузницу и пять сараев в ряд,

И раздавила по пути весь вражеский отряд!

Эх, богатый урожай

Вырос не для пирогов.

Эй, приятель, не зевай!

Закидаем им врагов!

«Эх!» – вскрикивали воины так, что стены пещеры дрожали, а свет факелов колебался и мерцал.

Торниэн сидел, обхватив подбородок рукой, и улыбался одними глазами. Потом, повернувшись к

Крафту и долив вина в его чашу, с виноватой улыбкой спросил:

– Ты, наверное, считаешь меня легкомысленным, генерал? Завтра – битва, а мы тут празднуем,

песни распеваем…

Крафт вскинул бровь и, усмехнувшись в бороду, покачал головой.

– Легкомысленным? Это тебя-то? Я бы хотел, чтобы ты хоть немного побыл легкомысленным,

тебе полезно! Ты вообще ещё помнишь хоть что-нибудь, кроме того, как махать мечём?

Торниэн только снова улыбнулся и пожал плечами.

– Вот скажи: ты помнишь, как пахнет земляника? – генерал приблизился к нему и расплылся в

улыбке, по-детски счастливой и совсем неожиданной на его суровом лице.

– Если скажу, что помню, как ты проверишь? – не задумываясь, весело парировал Торниэн.

– Ишь ты, выкрутился! – снова усмехнулся генерал, – Ладно, вопрос попроще: ты помнишь, какого

цвета розы на Дворцовой Площади?

– Розы… – Торниэн взглянул на Айви и неожиданно смутился, – … Красные?..

– Малиново-красные! – возмущённо поправил генерал, и его разрумянившееся от вина и мяса

лицо запылало от удовольствия.

– Надо же… – с лёгкой ухмылкой пробормотал Торниэн, снова взглянув на Айви, наблюдающую

за ними искрящимися глазами и готовую вот-вот расхохотаться.

– Я так и думал! – Крафт покачал головой с видом доктора, оглашающего диагноз, – Вы тут

совсем одичали! – он снова наклонился к Торниэну и наставительным тоном добавил: – А что

касается песен: пусть поют! Особенно, когда идут в бой! Запомни: когда человек поёт, он перестаёт

бояться!

И вот, про тыкву спелую услышал сам Король,

Призвал «вояку» смелого, сказал ему: «Изволь!

Изволь надеть доспехи, меч на пояс пристегнуть.

Беру тебя на службу! Вместе с тыквой, не забудь!»

Теперь засажен тыквами весь королевский двор!

И враг обходит стороной те земли до сих пор.

Придворным всходы дружные приказано полить,

Чтоб грозным тем оружием всю армию снабдить!

Эх, богатый урожай

Вырос не для пирогов.

Эй, приятель, не зевай!

Закидаем им… вра-гов!

Потом были ещё песни: одни весёлые, другие спокойные и протяжные. Воины пели о далёких

землях, о боевых походах и о Золотом Городе: тогда их голоса звучали не громко, но глубоко и

торжественно.

– По традиции, в этот день в Серебряном Городе устраивают состязания лучников, – рассказывал

Айви Грэйккон, довольно и расслабленно привалившись спиной к стене и потягивая вино из чаши, –

Воины сражаются за право получить венец победителя из рук самого Короля. Думаю, и в этот раз

они не упустят такой возможности. Ну, точно, смотри, кажется, начинают! – он встрепенулся и,

напрягшись, подался вперёд.

Несколько воинов вышли из-за стола и неторопливо направились к стене с оружием. Другие,

сразу сообразив, к чему идёт дело, стали оборачиваться – и вскоре уже несколько десятков человек,

пристегнув колчаны и взяв в руки луки, двинулись к выходу. За ними, возбуждённо галдя, повалили

остальные. Послышался чей-то выкрик:

– В яблоко! Начинаем с пятнадцати шагов!

Глаза Грэйккона загорелись, а лицо опять словно помолодело.

– Ты пойдёшь, Торниэн? – он стал похож на жениха, боящегося опоздать на собственную свадьбу.

Владыка отрицательно мотнул головой.

– Как хочешь… Пошли, Айви, это будет интересно! – Грэйккон нетерпеливо схватил лук и пошёл

догонять толпу.

Торниэн с задумчивой полуулыбкой посмотрел им вслед, а потом, наморщив лоб, повернулся к

Крафту, пытаясь вспомнить, что же хотел у него спросить… О битве думалось с трудом. Мысли

норовили улететь в какие-то светлые дали, выплывающие то ли из детства, то ли из других, никому

не ведомых миров: это было приятно, но уж слишком необычно; Торниэн не привык позволять

мыслям такие вольности. Он с усилием заставил себя сосредоточиться и, крепко сжав кулак, словно

обхватив рукоять меча, вперил пристальный взгляд в побелевшие пальцы и проговорил:

– Скажи, генерал, ты знаешь, что проход к Старой Охранной Башне Серебряного Города разрушен

врагом?

– Да, ты говорил мне об этом. Это не удивительно – я бы тоже на их месте его разрушил, кто хочет

получить удар в спину!

– Проход был разрушен с самых первых дней осады. Прошло уже около двух недель, – продолжал

Торниэн. – Теперь Башня отрезана от городской стены и окружена вражеским войском. Как ты

думаешь, не могло ли так случиться, что кто-то из наших остался там? Дозорные или… не знаю…

Генерал пожал плечами.

– Пока мы с государем ездили на север, гарнизоном Серебряного Города командовал генерал

Альтэр. Он один может ответить на твой вопрос. Одно я знаю точно: врагу эта Башня ни к чему,

разве что… они захотят полюбоваться окрестностями.

– Понимаешь, – в голосе Торниэна звучала тревога, – Эта Башня не выходит у меня из головы в

последние дни… Наваждение какое-то!..

Он замолчал и задумался. Потом, тряхнув головой, и потерев пальцами лоб, решительно

закончил:

– Что ж, завтра всё станет ясно.

Грэйккон и Айви вернулись к столу довольно быстро.

– Никакого шанса! – возбуждённо выдохнул Грэйккон, ещё не остывший от охватившего его

боевого задора, – Слышишь, Владыка, твои воины не оставили мне, старику, ни единого шанса! Они

неплохо стреляют, а? Почему ты не пошёл?

– Если бы он пошёл, – вмешался генерал Крафт, – Им бы пришлось стрелять не в яблоко с

пятнадцати шагов, а в орех с тридцати!

Грэйккон удивлённо посмотрел на Торниэна.

– Это правда? Ты многого требуешь от своих воинов!

– Он требует от них не больше, чем требует от себя, – опять вставил генерал. – Но не каждый

может выполнить эти требования. Я знаю только одного воина в Серебряном Городе, который может

попасть в орех с тридцати шагов, – Крафт многозначительно посмотрел на Владыку.

– А я знаю ещё одного! – отозвался тот, хлопнув по плечу старого генерала.

– Ну, это было давно… – довольно крякнув, пробурчал тот. – А,