два часа в поместье Хаштов. Но без деталей, конечно. Слуги герцога были обучены не видеть и не слышать лишнего — этим приемы у министра финансов и славились — но всем все было понятно. Более демонстративно приблизить к себе мага с соблюдением хотя бы формальных приличий Отавия не могла.

— Это сила молодости, Легер, поверь почти мертвому старику. Я в последние годы частенько вспоминал те времена, когда я был юн и, по моему собственному разумению, бессмертен. Может, твоя кровь была не так горяча, как у прочих в том возрасте, но не отрицай очевидного: именно юноши склонны к подвигам и безумствам. Не требуй от мальчика рассудительности взрослого мужчины.

— Он уже не мальчик, мой господин. Он — жетонный маг и…

— Один из самых молодых жетонщиков Башни за последние годы. Редко кто получает знак отличия в его возрасте. Сколько ему? Восемнадцать?

Легер только пожал плечами.

— Он же бродяга и беспризорник. Думаю, он и сам не знает, сколько ему точно лет.

Император согласно кивнул головой, глядя куда-то перед собой. Будто бы вспоминая собственную молодость.

— Мы его припугнули, пока это возможно. Думаю, он будет осмотрительнее. А с Отавией я поговорю, чтобы держала его при себе, наблюдала и одергивала, когда надо. В отличие от юношей девушки не столь подвержены штормам взросления, точнее, они проходят их намного раньше. И по поводу Варналов. Когда там уже младший заступит на пост?

— Смотр в гвардию только на неделе, мой государь, — напомнил император Легер.

— Ускорь, — махнул рукой император, — я подпишу указ. Мне нужно, чтобы эти трое притирались на моих глазах. А зная крутой нрав Париса, барон уж точно вбил кой-какую науку в голову своего отпрыска. Он будет уравновешивать нашего бродягу.

— Вы слишком много времени уделяете этому вопросу, мой государь, — возразил Легер, — будто бы…

— Будто бы я не верю в совпадения, — с раздражением перебил мага император. — Не спорь со стариком, Легер! Если я говорю, что это важно — значит, важно!

— Да, мой государь, — поклонился маг.

Тем временем император обмакнул перо в чернила и размашисто написал пару строк о переносе смотров в гвардию по его высочайшему повелению. Подписал, поставил печать и протянул бумагу Легеру.

— Давай, займись. Я не хочу, чтобы Отавия ошивалась тут бесконечно с требованием вернуть ее магика, так что организуй службу младшему Варналу.

— Будет сделано, мой государь, — поклонился Легер, забирая бумагу из скрюченных пальцев императора.

Как только маг вышел из кабинета, Форлорн Девятый опять тяжело закашлялся, а на ладони старика остались сгустки крови. Как же многое надо ему успеть, и как мало времени у него осталось! Одно радует — Элаиза совершенно не интересуется жизнью своей дочери, так что император может делать то, что считает нужным без оглядки на кронпринцессу. Да и поздно ей уже вмешиваться. Отавии на самом деле нравился этот юноша и расставаться с ним так скоро, если расставаться вовсе, она не собиралась. Он читал это по блестящим глазам внучки, когда она приходила к нему по вечерам на беседы, а в последнее время она стала делать это очень часто.

**

Уже несколько дней Виола мучилась от головной боли, а ее причина была весьма прозаична — молодой маг, которого Осиор притащил за собой в Шамоград, а потом бросил на нее, растворившись где-то на севере.

В том, что ее старый друг и любовник жив, она не сомневалась ни секунды, пусть и известия о смерти Аурантиса в бою подтвердились. Осиор был невероятно живуч и сейчас, скорее всего, прятался где-то в Кифорте или Кибашаме от преследования.

Известия о гибели Аурантиса она получила довольно давно. Сначала на уровне слухов и неподтвержденных доносов. Но чем больше Виола собирала информации об оранжевом архимаге, тем более крепла ее уверенность в том, что учитель Осиора пал в бою, как и двое истигаторов ранее. А вот подтверждений смерти Шестого Трибунального Истигатора не было, так что сейчас Виола обещала Осиору все существующие кары и всех возможных демонов бездны на его дурную голову, когда маг вернется в Шамоград.

То, что натворил Рей, выходило за пределы разумного и спасло его только вмешательство герцога Торлорна, которого Виола прямо сейчас ожидала с визитом. Только власть Торлорна помогла вытащить Рея из темниц, и только давление этого солдафона на графа Умберта позволило имперским дознавателям снять с Рея всяческие претензии. Даже штрафа не потребуют! Немыслимо!

А это означало только одно — Торлорн в очередной раз попробует прогнуть Башню на какие-нибудь услуги. Новые маги в его дружину или разрешение на боевые амулеты для бойцов, или еще что! Вариантов была масса, а расплачиваться ей — Виоле. Архимаг Рубрум трусливо самоустранился и собирался вовсе в дорогу — сказал, что в столице стало слишком шумно и тесно, а Неро будто бы в воду канул. От Красного Трибунального Истигатора ни слуху, ни духу — казалось, он прятался от Торлорна, избегая контакта с герцогом и выманить на свет его у Виолы не получилось.

Так что теперь она сидела в большом зале Башни и ожидала официального визита герцога на обед. Виола знала, что вести переговоры этот человек предпочитал за едой, с ножом и вилкой в руках, будто бы приборы добавляли ему уверенности. Странная привычка — но что поделать, в этом Виоле, придется подстраиваться под одного из самых знатных вельмож империи.

Давать же какие-либо поблажки герцогу архимаг не планировала. Как бы не был ценен Рей для Осиора, она не позволит использовать паренька и его судьбу в качестве рычага давления на Круг. Так что Торлорну придется прийти, вкусно поесть, а потом убраться из обители магов восвояси без каких-либо приобретенных выгод. Таков был план Виолы.

Когда двери распахнулись, и внутрь вошел герцог с несколькими сопровождающими, Виола встала со своего места и вышла поприветствовать гостя.

— Госпожа архимаг! — воскликнул герцог, улыбаясь во все зубы. — Рад встретиться!

— Это вы почтили Башню своим визитом, герцог! Очень рада приветствовать вас! — также улыбаясь, ответила волшебница.

Торлорн ей никогда не нравился. Грубый, властный, он был типичным мужланом и солдафоном, и любые попытки скрыть эту свою