Нордик не успел остановить принца, и тот, активировав кристалл, появился перед хранителем. Тот сразу оценил костюм и возраст стоящего перед ним мужчины и довольно выдохнул, у него даже появилась слабая улыбка, и он, смиренно кивнув, начал свой рассказ.

— Вы же знаете, ваша королевская чета были последними Оракулами, что родились в нашем мире. Прошло несколько лет прежде, чем все хранители осознали, что стали служителями последних магов. Все вопросы о наследии этой магии оставались без ответа. Когда хранители настаивали на ответе, в ответ говорилось, что в мире Великого леса прозвучало пророчество, и, когда сила без тела явится в наш мир, оно запустит свой ход и уничтожит наш мир.

Поначалу никто не понимал, о каком пророчестве идет речь, на все просьбы повторить, мы получали отказ. Тогда мы пошли другим путем и выяснили, кто его слышал. Нам указали на несколько людей, в числе которых был герцог Ле Вильмон и его люди. Наши стражи допросили людей герцога, и тем самым привлекли к себе его внимание. Это стало нашей фатальной ошибкой.

— Почему? — Нордик создал стул и сел перед хранителем.

— И вы еще спрашиваете? Вы же были там, слышали пророчество.

— Да, слышал и запомнил слово в слово. «Один за другим Оракулы будут сходить с ума. Никакие печати и запреты не смогут их остановить. Сея то, что дадут им люди, они повергнут королевства в хаос и разрушение. Обрекая человечество на погибель. Лишь последний Оракул даст надежду обреченным, но он». На этом Оракула прервали.

— Да, вот только, кто мог подумать, что Оракулов начнут насильно сводить с ума, и сделает это Ле Вильмон. — Принц и магистр переглянулись, и хранитель это заметил. — Вы не знали?

— Нет.

— Он пришел к нам практически сразу после падения короля Олерана. Просил дать возможность поговорить с нашим сильнейшим Оракулом, и наш король позволил. Герцог спросил, где кристалл, что сокрыл королевскую чету, но Оракул отказался с ним говорить, назначив такую высокую цену, что напугала самого герцога.

— И что это была за цена? — поинтересовался принц, надеясь выяснить, чего так боялся Адриан.

— Оракул потребовал себе все его чувства и память. Иногда Оракулы просят взять себе память о чувствах, что пережил просящий, но чтобы потребовать все… Это мы слышали впервые. Герцог ушел ни с чем, а спустя несколько месяцев к одному из наших Оракулов пришел просящий и задал тот же самый вопрос, согласившись оплатить ответ полностью. Когда цена названа, Оракул не может отказаться, и потому обмен был совершен. Мужчина потерял память и все свои чувства, а взамен Оракул ответил, что кристалл перенесли в тайное место, где его сможет найти Оракул из пророчества. Безумца с его ответом забрали люди герцога, а кристалл, что получил такую плату, замолчал. Как хранитель не взывал к Оракулу, чтобы он не делал, тот замолк на несколько месяцев. А после… лучше бы он молчал…

— Что произошло?

— Он стал безумен, только не так, как раньше. Раньше, когда Оракулы сходили с ума, мы это сразу понимали. Они начинали нести всякий бред, и общение с ним прекращали, но в это раз речи были разумны и ответы действенны, только их выполнение порождало раздоры и болезни… Но на этом наши беды не кончились. Герцог стал появляться на наших землях и предлагал хранителям переехать к нему в замок и служить ему. Столько лет мы были верны одной короне и, разумеется, все ему отказали, и тогда он стал пытаться забрать их силой.

Пользуясь магией Оракулов, герцог делал это очень ловко, и мы теряли связь с кристаллами. Хранители больше не чувствовали связь с ними и не могли точно сказать, где находятся Оракулы. Многие после такого подстраховались и привязали кристаллы к месту, но и эту уловку обернул против нас Ле Вильмон. Он стал посылать к таким оракулам безумцев, что платили своими чувствами и памятью, задавая вопросы, что были нужны герцогу, и у нас появлялся новый безумный Оракул или молчащий кусок кристалла…

Мое королевство рушится, мой Оракул был последний, я прятал его, как только мог, но нас нашли. Я хорошо запомнил людей с гербом Ле Вильмонов прежде, чем они вырубили меня.

— Вы надеетесь вернуть свой кристалл? — Принц не знал сочувствовать ли ему хранителю или сохранить нейтралитет.

— Я не знаю, но мой Оракул многое мне говорил прежде, чем его похитили. Он сказал, что последний Оракул может принести надежду нашему миру или погибель.

— Тогда почему вы настаивали увидеть моего спутника? — нахмурился Нордик.

— Оракул сказал, что если невидимой силой будет управлять мальчишка, он сожжёт Великий Лес в пламени своей мести, но если придет благородный муж, у нашего мира будет надежда, что последний Оракул смилуется над нами и у нас появится шанс на выживание.

— Ничего не понимаю, — Рэтмир покачал головой. — То Оракул принесет погибель, то молодой парень…

— Вы станете причиной появления последнего Оракула, — пояснил хранитель. — Если бы вместо вас был мальчишка, Оракул бы не пришел. Пепелище — не то место, что понравится ему. Но ваше появление дает только надежду на появление Оракула, а что он выберет, никому не известно.

— Что сейчас происходит в вашем королевстве?

— Оно гибнет, — хранитель опустил голову. — Оракулы влияют на своих хранителей, и те приводят к ним просителей. Те просят о помощи и вместе с ответами разносят хаос, что охватывает всю нашу землю… Два, три месяца и вспыхнет междоусобная война, что похоронит в своем огне королевство и людей. Те, кто по умней, уже бегут из Тансвиля, но пока герцог не получит желаемого, он будет продолжать собирать Оракулов и сводить их сума.

— Что же ищет герцог?

— Последнего Оракула, что может изменить весь мир…

Хранитель закрыл глаза и, казалось, уснул. Нордик коснулся его лба, забирая заклинание контроля памяти, что поставил на пленника изначально. Когда тот очнется, то о приходе гостей даже не вспомнит. Повернувшись к принцу, они покинули темницу, оставляя Ле Вильмону право самому разбираться с хранителем».

В прошлом Ратмир читал, что есть осознанные сны, но плохо понимал, что это значит. Сейчас же, перемещаясь между мирами, он осознавал, как это происходит, но не мог понять, может ли он влиять на происходящее.

Ника писала книгу, погружаясь в только ей понятный эффект слияния, что открывал двери домой, но неужели в ее руках принц будет послушной марионеткой? Говорить то, что она решит, чувствовать то, что она захочет. Магия Оракула не имела конкурентов, но терять контроль над своими мыслями и желаниями Ратмир не хотел и с каждым новым переходом старался сам управлять своим телом и мыслями, отказываясь быть игрушкой в руках Оракулов.

Вновь почувствовав течение магии в своем теле, он постарался закончить все переговоры и, закрыв глаза, вновь оказался в камере с пленником. Видя привязанное тело, поразился, как же разнится его восприятие с Землей. Там, в кресле, он видел врага, что решил обидеть Нику, здесь же избитый, полуголый мужчина внушал сочувствие. Тем более, узнав его историю, понимал, что того спровоцировали на проникновение в замок.