Я побежала в нашу с Олегом спальню. Интересно, что скажетКуприн, когда узнает, что деньги, которые мы откладываем ему на дубленку,потрачены на противоостеохондрозный массаж Дюшки? Хотя сегодня, наверное,промолчит! Ему небось все же неудобно за дурацкую шутку!

Остаток вечера мы провели, пытаясь отмыть собачку отлипкого, как свежее варенье, ароматического масла. Дюша, обычно воспринимающаяводные процедуры с философским терпением, сегодня вела себя будто разбуженнаяфурия. Она визжала, стонала, лаяла, выворачивалась из рук и даже попыталасьцапнуть Кристину, когда та решила намылить ей голову.

Устав удерживать беснующееся животное, я выпрямилась, и в тоже мгновение озверевшая Дюша выскочила из ванной и, оставляя повсюду клочьябелой пены, понеслась по коридору.

– Не заметили, где у нее эта точка, сяо-мяо? – спросилаКристина, кидая в лужу тряпку.

– Нет, – ответили мы с Томочкой хором, – а что?

– Может, нажать еще раз и она успокоится?

– Ни в коем случае! – испугалась я. – Больше никакоймануальной терапии.

– Вилка, – послышался голос Куприна.

Я высунулась в прихожую. Супруг, смущенно улыбаясь, протянулбукет из непонятных цветов, больше всего смахивающих на гибрид тюльпана иастры.

– Вот, – забубнил Олег, – держи, от чистого сердца. Простидурака. У меня прямо в глазах потемнело, когда тебя с тем парнем увидел. Стоит,за плечи обнимает и лыбится. Вот я обозлился и наговорил глупостей. Кто жедумал, что такое получится: газеты, корреспонденты… И потом, ну как люди-тотебя узнают?! Мне это совершенно непонятно! В жизни ты совсем другая Я попыталасьскрыть усмешку. Надо же, Олег, оказывается, способен на ревность! Совершеннонеожиданное открытие!

– Вот еще, – держа одной рукой букет, заявил супруг, – на…

Я взяла протянутый пакет и впала в полное изумление. Внутриоказалась коробка дорогущего бельгийского шоколада. Наверное, жара повлияла наразум мужа, если он решился приобрести конфетки стоимостью в половину своегооклада!

– Букет тоже мне? – улыбнулась я.

– Конечно, держи, – Олег протянул мне неведомые цветы, –кажется, твои любимые.

Да уж, теперь не спросить, что это за звери, не могу же я незнать названия своих обожаемых цветов. Только я собралась их взять, какпроизошло невероятное. Из темноты коридора вылетела Дюша. Увидав Олега, онаосела на задние лапы и издала страшный звук, похожий на стон и рычаниеодновременно.

– Дюшенция? – удивился муж. – Что с тобой стряслось, небосьжара…

Но договорить фразу Куприн не успел, потому что собачкарезко подпрыгнула вверх, вырвала у него из рук букет, а потом с утробнымчавканьем и хрустом принялась быстро-быстро пожирать неведомые гибриды прямовместе с бумагой.

– Мама, – попятился к двери Куприн, – вызывайте ветеринаров!Она от жары взбесилась!

– Нет, – вздохнула я, – сяо-мяо до конца не дожали!

– Что? – поразился Олег в полном ужасе, наблюдая, какДюшенция, смолотив растения, принимается за его ботинок. – Что?

«Р-р-р-р…» – трясла головой собачка.

Шнурки она проглотила в момент и теперь пыталась справитьсяс довольно толстой подметкой.

– Не бойся, – потянула я мужа за рукав, – пошли, объясню, вчем дело!

До Розочки Шифриной я смогла дозвониться только через двадня, да и то когда, отчаявшись, набралась наглости и позвонила в семь утра.

– Да, – ответил звонкий, совсем не сонный голосок.

– Можно Розу.., простите, не знаю отчества…

– Ну, пока я превосходно обхожусь без него, – засмеяласьневидимая собеседница, – слушаю внимательно.

– Мне ваш телефон дала Фаина Семеновна, мама Игоря,припоминаете, о ком идет речь?

– Конечно, как она себя чувствует?

– Спасибо, вроде бы прекрасно, но у меня к вам дело.

– Извините, пожалуйста, – очень вежливо перебила меняРозочка, – но я опаздываю, у нас пятиминутка в половине девятого. Подъезжайтепрямо в больницу, паспорт только не забудьте.

– Зачем? – изумилась я.

– Так на аборт без документов не возьмут, – деловитосообщила Розочка, – еще прихватите медицинский полис, тапочки, халат и ночнуюрубашку. Если к девяти успеете, тогда в пять вечера спокойненько домой уйдете.

– Адрес подскажите, – попросила я.

Небольшое четырехэтажное старое здание, похожее на школу,пряталось среди высоких деревьев. На круглой площадке перед входом во всю мощьлегких надрывался слегка пьяноватый парень.

– Анька! Ну на кого он похож? Ань? На кого?

– На мою маму, – проорала в ответ свесившаяся из окнарастрепанная женщина.

– Вот ужас-то! – перепугался муж. – Ну и несчастье!

– Дурак! – окрысилась жена. – Я-то боялась, что в тебя,козла, окажется!

– Ну, Ань, – занудил молодой отец, – не злись… Я не сталаслушать, чем закончится их диалог, вошла в приятно прохладный холл и спросила утолстой тетки в белом халате, курившей у окна:

– Где я могу найти Шифрину?

– Двенадцатый кабинет, – ответила та, не поворачивая головы.

На двери кабинета висела аккуратная табличка: «Прием ведеткандидат медицинских наук Роза Яковлевна Шифрина». Я сунула голову внутрь иувидела молодую женщину, сидевшую за письменным столом. Она подняла голову иулыбнулась.

– Проходите.

Я улыбнулась в ответ. Роза Яковлевна оказалась красавицей.Большие, чуть навыкате черно-коричневые глаза с кукольно загнутыми вверхресницами, разлетающиеся к вискам стрелы бровей, точеный, аккуратный носик,пухлый, красиво очерченный рот и в качестве последнего, завершающего штриха –маленькая, пикантная родинка над верхней губой.