– Алина, ты забыла, что нам говорил Воронков. Красин совсем… – я без звука, одними губами показала ей: «Не Красин. Это не его имя. Нинин отец сидел в тюрьме, а после освобождения сделал себе «чистые» документы», – и в голос добавила: – Ничего в отделе кадров мы найти не сможем.

Алина поняла меня и в знак согласия кивнула. Валентин напрягся, подозревая, что от него что-то утаивают. Мне стало жаль парня.

– Валентин, расслабься. Дети за поступки своих родителей не отвечают. Нина хорошая девушка и достойна настоящей любви. Зачем тебе ее отец?

– А что с ее отцом? – все же спросил Валик.

– Ничего. Ошибки молодости, – поставила точку в разговоре Алина. – Но все равно – в строительное управление съездить надо. В жизни часто случается «вдруг». Кстати, где наш Рома?

– Вот! Никого в Михайловском мы не нашли, зато Романа потеряли, – сказала я и тяжело вздохнула. Мне не терпелось убраться отсюда, а тут, как назло, пропал Рома. Его следовало найти. Не бросать же парня в поселке?

– А ну его, – фыркнул Валентин. – Было бы за кого переживать. Не маленький, не пропадет. Поехали в управление.

– Нет. Нехорошо бросать парня. Вот что, – предложила я. – Вы езжайте в управление. Не думаю, что вы там задержитесь надолго. А я постою здесь или вон там, на остановке автобуса, и подожду Рому. Не мог же он уехать в город, не предупредив нас? Скорей всего, он продолжает ходить по домам и выспрашивать о Нине.

– Как раз он и мог уехать. Это вы, Марина Владимировна, о нем беспокоитесь, а он пару домов обошел, надоела ему эта затея, ноги в руки и поминай как звали, – пробухтел Валентин.

– Я все равно останусь, так вы быстрей вернетесь, – упрямо сказала я и пошла на остановку автобуса.

– Так ты быстрей замерзнешь, – бросила мне вдогонку Алина. – Почаще заходи в магазин согреться.

Они пошли в сторону оставленной машины, а я осталась стоять под навесом автобусной остановки. С моего места хорошо просматривались оба конца улицы, время от времени я поворачивала голову то вправо, то влево, но как ни старалась, Рома в поле моего зрения не попадал.

Вскоре мне стало скучно. От нечего делать я стала читать автобусное расписание. В город из Михайловского было всего четыре рейса: два утром и два вечером. Утренние автобусы выехали в город задолго до нашего сюда прибытия, а первый вечерний автобус будет только через три часа. То есть Роман выехать из Михайловского на рейсовом автобусе никак не мог. Значит, он все еще где-то болтается в поселке.

Я посмотрела на часы, прошло пятнадцать минут, как укатили Алина и Валентин. «Даже если они уже там, им надо найти управление, найти нужного человека и поговорить. На все про все уйдет не меньше часа», – подумала я и решила пойти вдоль улицы, поискать Романа.

В этой стороне улицы новостроек было значительно меньше, чем в том месте, с которого мы с Алиной начали поиски Нины. Чтобы не терять зря времени, – мы уже выяснили, что девушка в Михайловском не объявлялась, – в дома я стучаться не стала, а просто шла в конец улицы, заглядывая через заборы в надежде увидеть Романа. К сожалению, мои поиски не увенчались успехом, Рому я не нашла и потому решила вернуться на исходную позицию.

Остановка пустовала. Да это и понятно. Если автобус будет только через три часа, его лучше ждать дома или в другом теплом месте. Кстати о тепле – мои пальцы на ногах начали неприятно покалывать, а в горле подозрительно запершило. Я замерзала с каждой минутой все больше и больше, а дождик все усиливался. Холодные капли ветром задувало под навес, одежда и волосы пропиталась сыростью, я рисковала заболеть. На остановке было неуютно, и я откровенно пожалела, что не поехала с Алиной и Валентином в строительное управление.

Я выглянула из-под навеса, от остановки до магазина «Хозтовары» было метров двадцать, не больше. Можно было на время спрятаться от непогоды там. Я уже решилась выйти под дождь, чтобы перебежать к заветному магазину, как рядом с остановкой остановились бежевая иномарка. За рулем автомобиля сидела девушка. Она перегнулась через пассажирское сиденье, отворила дверь и жалобным голоском попросила:

– Женщина, вы мне на карте не покажете, где я?

Я пожала плечами. «Почему нет? Времени у меня навалом!» И я плюхнулась на переднее сиденье автомобиля. Девушка достала атлас автомобильных дорог и положила мне на колени. Я тогда подумала: «До чего полезная штука – навигатор. Почему она себе не купит?»

– Так, – я нависла над страницей, на которой была изображена наша область. – Ага! Вот дорога, вот река, а вот и мы. Мы находимся вот здесь. – Я уверенно ткнула пальцем в населенный пункт Михайловский, который на карте почему-то был обозначен как село Михайловское.

Не отводя от карты глаз, я одной рукой подняла атлас и протянула его девушке, пальцем продолжая держать палец второй руки на кружочке с названием населенного пункта.

– Где, где, вы говорите, мы находимся? – обрадовалась девушка и придвинулась ко мне ближе. Это было последнее, что я отчетливо помнила.

Дальнейшее мне почему-то виделось со стороны. В салоне автомобиля странно запахло эфиром. В руке девушки каким-то образом появилась белая тряпка, возможно, это был большой носовой платок, она резко протянула руку над атласом и плотно прижала тряпку к моему лицу. Я попыталась отпрянуть, но в голове у меня помутилось, я закрыла глаза и откинулась на спинку сиденья.

Временами я приходила в себя. Помню шум мотора, подпрыгивание на дорожных ухабах, бесчисленные повороты. Сколько мы ехали, не знаю – возможно, час, может быть, больше или меньше. Куда ехали, тем более не скажу. В тот момент я находилась вне времени и пространства. Но при всем при этом я не была в полной отключке, кое-что я потом все-таки вспомнила.

Когда машина остановилась, мне помогли выйти и отвели в темное помещение. Там стоял стол и жалкое подобие дивана, на который меня сгрузили и оставили приходить в себя.

Чтобы мне окончательно очнуться, понадобилось время. Сначала я лежала и бездумно смотрела в потолок. Глаза мои то разъезжались в разные стороны, то сходились на переносице, потолок то приближался, то удалялся. Впечатление не для слабонервных, но меня такое положение строительных конструкций совсем не пугало, я будто смотрела в калейдоскоп, забавляясь картинкой.

В конце концов ко мне вернулось ощущение реальности, зрение восстановилось, и я уже могла задерживать взгляд на предметах, но легче мне от этого не стало: чувствовала я себя по-прежнему отвратительно. Голова тупо болела, жутко першило в горле и хотелось пить.

«За какие грехи я здесь? – подумала я. – По чьей милости меня здесь держат?»

Я продолжала лежать на диване. Было очень неудобно: какой-то идиот связал мне за спиной руки, и теперь кулаки больно впивались мне в поясницу. Я чертыхнулась и повернулась набок, но не туда – мой взгляд уперся в стенку. Пришлось повторить попытку: сначала на спину, затем на второй бок. Я осмотрелась и почему-то решила, что комната находится в полуподвале. Единственное невысокое окно было задрано под потолок, и кроме решетки с обратной стороны стекла и клочка серого неба в нем, ничего видно не было.