сигналу светлячков словно стало больше в сотни раз, и это самое что ни на есть чудо. Словно нас окружил неземной свет. Поняв, о чем я думаю, Тобиас заговаривает таинственным голосом.

– Это место. Прямо сейчас. Волшебно.

Я фыркаю.

– Ты слишком прагматичный реалист, чтобы верить в магию.

– А это прагматичная магия, – возражает он, – потому что здесь мы можем поймать свет. – Тобиас протягивает руку и ловит светлячка, который продолжает сиять у него на ладони. – Не нужно принимать никаких решений, здесь нет ни тягот, ни долгов, ни заключенных сделок. Не здесь, не сейчас.

– Очень кстати.

– О. – Он раскрывает ладонь, жучок пролетает между нами и упархивает. – Существует магическое слово. Если чего-то хочешь, нужно лишь представить, а потом протянуть руку и забрать желаемое.

– Наверное, дело в вине и месте, но звучит не очень правдоподобно. – Я делаю еще один глоток. – Это место для тебя особенное?

Тобиас кивает:

– Это место меня создало. Здесь хранятся все мои тайны.

Я перевожу на него взгляд, но он продолжает смотреть на мерцающие деревья. На мгновение я закрываю глаза, прогоняя тревогу. Остается только обида, и, наверное, так будет всегда, но сейчас она терпима.

Голос Тобиаса пропитан прошлым.

– Один из самых пугающих моментов моей жизни случился, когда я понял, что совершенно не знаю того, чему меня не учили. Вот тогда-то я и был наиболее покорным, наиболее уязвимым. Когда понял, как сильно мне нужны люди.

– Когда это произошло?

– Ночью, когда я потерял любимых учителей. – Он сглатывает, словно ему больно, слова звучат сипло. – Той ночью, когда Дельфина сообщила, что наши родители не вернутся… я встал, вышел из дома и не останавливался. Не помню, как добрался сюда, но знал, что ищу что-то, что-то нужное. Я случайно оказался на этой поляне, смотрел на эти деревья и искал в небе ответы.

– Так вот где…

Тобиас поворачивается ко мне, его густые волосы взлохмачены, на подбородке щетина.

– Для меня здесь все и началось. – Он снова сглатывает. – Сначала это место стало своего рода храмом, святилищем. Диким, запущенным и нетронутым. Меня привлекла его чистота. На протяжении многих лет это место словно взывало ко мне. Сначала здесь я скорбел, потому как не хотел, чтобы Дом заметил. Со временем я стал сюда приходить, чтобы продумать свое будущее и проветрить голову. Каждую ночь, когда Дом засыпал, я пробегал девять миль, чтобы оказаться тут. Иногда, когда Дельфина вырубалась, брал ее машину.

– Вот почему ты оказался здесь той ночью? – Ночью, когда я убежала в лес и звала его братьев. Ночью, когда он поцеловал меня и я полностью потеряла контроль.

Тобиас насмешливо качает головой с мрачным выражением лица.

– Это место было моим. Не знаю, может, вмешалась судьба, но я понял это, когда нашел его. Понял, что это место создано специально для меня.

Он выдергивает пару травинок и трет их пальцами.

– Вот почему я не удивился, когда Роман начал строить свою крепость рядом с местом, где я планировал и свое, и его будущее. – Я стараюсь представить Тобиаса мальчиком, который только что осиротел и, оказавшись один в лесу, смотрит в ночное небо. Образ, представший перед глазами, трогает каждый уголок моего сердца. Такой юный – и в мгновение ока все потерявший. Уму непостижимо.

Тобиас пьет вино, и я слышу, как он глотает.

– Я до сих пор помню, как папа рассказывал про свои заветные мечты. Его планы относительно нас, как он агитировал за это место и желал, чтобы мы представляли вместе с ним новую жизнь в новом мире, в который он так верил, но мир обернулся против него и лишил всех грез и жизни. Поэтому, когда я потерял родителей, то оттолкнул мир. Я никому не доверял. Я так злился, что замкнулся в себе. И чем больше я узнавал о мире, в который верил папа, о людях, которым он слепо доверял, тем больше я злился. – Тобиас внимательно на меня смотрит. – С годами мои цели начали меняться. Я ушел в них с головой. И с тех пор осуществляю то, что намеревался. Я воплотил в жизнь каждый план, придуманный здесь. Исполнил все решения, к которым здесь пришел. – Тобиас поворачивается ко мне. – И за все это время ни разу не огляделся, не поднял глаза к небу, не сосредоточился на чем-то ином. Я был решительно настроен на то, чтобы довести свои планы до конца. Я осквернил это место. Я поделился им по одной простой причине – чтобы достичь своей цели. Спустя несколько лет это место перестало быть святилищем, потому что мои амбиции превратили его в поле битвы. Поэтому мне нравится твой ракурс. Сейчас ты видишь это место таким, каким увидел его я в первый раз. – Тобиас делает большой глоток, а я впитываю его слова и решаю предложить свою версию.

– Я верю в судьбу, – заявляю я. – Искренне верю. Сегодня, в том конференц-зале, я это почувствовала. Я находилась в самом уязвимом положении, когда что-то щелкнуло в голове. Словно голос, которого прежде не слышала. И на несколько секунд увидела свое будущее очень ясно. Я не верю, что мой приезд в Трипл-Фоллс или опыт, который я получила за последний год, – совпадение. Казалось, будто все мучения, что я пережила, в тот момент обрели смысл. – Я поворачиваюсь. – Недавно ты спросил, чем я займусь, и сегодня я увидела свое будущее.

Тобиас устремляет взгляд на землю, кивает, и мы снова пьем вино.

– Ты так молода. – Тобиас смотрит на меня, а потом смахивает прилипший к моим губам локон. Я открываю рот, чтобы возразить, но он прижимает к нему палец, заставляя меня умолкнуть. – Я говорю это не со снисхождением. Но когда поживешь подольше, перестанешь воспринимать все так категорично, как сейчас. Ты получила простые решения для сложных проблем. Но чем больше познаешь, тем больше сил это из тебя высасывает. Чем больше ты будешь сомневаться в своих решениях, тем чаще будешь сожалеть о них. Просто не позволяй им тебя изменить. Никогда не забывай, что чувствовала сегодня в том конференц-зале. Неважно, сколько еще ты испытаешь.

– Я не забуду.

Он кусает губы, а потом говорит:

– Знаешь, мне не жаль. Правда, не жаль. Я помогал Доминику делать домашнюю работу. Получил первую работу в четырнадцать – упаковывал продукты, чтобы в рождественское утро он получил новый велосипед. – Тобиас сгибает колени и кладет на них предплечья. – Я задался целью воспитать его, как воспитал бы наш папа. Отдать ему все, что могу. Я до сих пор четко помню тот день, когда