class="p1">Мы ощущаем желание, и с каждым касанием его языка я алчно жажду большего, чтобы раскрыть все, что мы прятали под флером ненависти.

Тобиас наклоняется и задирает подол моего сарафана, а я поднимаю руки над головой и держу их так, пока он снимает с меня ткань, оставляя совершенно обнаженной посреди залитого солнцем сада.

Он изучает меня с головы до ног, ведет пальцами по моему телу, накрывает ладонями в трепетном касании, прося прощения за все грубые прикосновения в прошлом. С моего подбородка капает слеза, и он смахивает ее языком, а потом подхватывает меня на руки и укладывает на шезлонг. Между поцелуями молча снимает футболку и боксеры. Лежа в тени глицинии, я с упоением наблюдаю за ним. Мы обмениваемся одним поцелуем за другим, каждый последующий пьянит сильнее предыдущего. Тобиас отстраняется и смотрит на меня, нежно поглаживая ладонями по макушке.

– Почему, ну почему ты просто не можешь оставить меня в покое? – спрашиваю я хриплым голосом, не в силах противиться эмоциям, которые Тобиас во мне разжигает.

– C’était trop demander[25].

Тобиас смотрит на меня, касаясь каждого миллиметра моей плоти. Его глаза и губы поклоняются мне, а сердце гулко стучит напротив моего, требуя признания. Поцелуй становится лихорадочным, мы заключаем губами перемирие и начинаем давать обещание, которое никогда не сможем произнести вслух, потому что в противном случае перестанем быть врагами.

Но в мелькнувших огоньках его глубоких глазах все исчезает: его презрение, осуждение, его гнев и неприязнь сменились нежностью, желанием и откровенной потребностью. Тобиас ведет теплой рукой вниз по моему животу и вводит в меня пальцы. От каждого прикосновения его губ в моей груди и по всему телу возникают искры.

Мы не отрываясь смотрим друг на друга, пока он двигается, чтобы нависнуть надо мной. Прижимая его к себе между ног, я кладу руку ему на подбородок. Подготовив меня, Тобиас без колебаний входит в меня, полностью заявляя свои права. Прижавшись своей грудью к моей, он начинает двигаться, и у меня кончается кислород. Его член так глубоко, что я никогда не смогу забыть эти ощущения.

Он входит в меня, прижимаясь сильнее, и смотрит на меня, взглядом умоляя не отворачиваться, принять его, принять нас и нашу судьбу. Тобиас раздвигает мои ноги еще шире и начинает двигаться медленно, слишком медленно.

Мой мир накреняется, пока Тобиас двигает бедрами, не сводя с меня глаз, а я принимаю его, принимаю то, как он клеймит мое тело, его заявление, его одержимость.

С каждым толчком, поцелуем, взглядом и вздохом я чувствую нашу связь.

Мы даем себе волю, сливаясь губами в идеальном поцелуе, стонем и задыхаемся от того, насколько я ему подхожу, как он идеально меня заполняет. Занятие любовью с Тобиасом – экстаз в чистом виде. Я дрожу в его объятиях от полноты ощущений.

Прижимая его к себе еще крепче, я вскрикиваю, когда он резко входит в меня, обхватив губами грудь и зубами потягивая за сосок. Тобиас выходит из моего тела и снова входит до упора, закрепляя свои притязания.

– Je ne peux pas aller assez loin[26].

Каждым медленным движением языка, каждым собственническим толчком бедер Тобиас обрекает нас на муки ада. Признание в его глазах повествует нашу историю, нашу злосчастную судьбу обреченных глупцов, разделяющих безжалостную любовь, которую ни один из нас не посмеет отрицать, но и не сможет сохранить.

Оказавшись на грани, я прерываю наш поцелуй, смотрю Тобиасу в глаза и кричу его имя, когда мною овладевает удовольствие. Услышав свое имя, слетевшее с моих губ, Тобиас срывается, и я чувствую, как он изливается в меня, погрузившись в последний раз.

Наши тела покрыты испариной. Тобиас вжимается в меня, тонкая вуаль пота покрывает его тело, и он дрожит в моих объятиях. В его глазах сияют чувства, искажая черты лица. Он полностью обнажен и позволяет мне увидеть его в самом уязвимом состоянии, а я никогда не видела ничего столь идеального.

Он прижимается ко мне лбом, и мы дышим в унисон. Я глажу его по спине, из его взгляда исчезает удовольствие, сменяясь правдой. Тобиас наклоняется поцеловать меня, и я чувствую, как он отстраняется, а мое сердце начинает оседать под грузом нашего секрета.

Когда Тобиас отодвигается, его отсутствие разрывает меня на части, и я сдерживаю всхлип. Он отворачивается от меня и понуро садится на край шезлонга, крылья напрягаются на его мускулистой спине.

Связь, которую он образовал со своими братьями, становится еще крепче. Вот и ответ, причина нашего начала и причина нашего финала – связь, созданная любовью. Неподвластная времени связь, которую не разрушить иной любовью. Связь с его братьями является его смыслом жизни.

Он никогда не сможет выбрать меня.

Он никогда меня не выберет.

Я никогда не смогу попросить его об этом.

– Между нами ничего не может быть, – тихо произносит он.

– Знаю. – Я приподнимаюсь с шезлонга и сажусь, а Тобиас медленно встает и, подняв мое платье, протягивает его мне. Забрав свои боксеры, он оглядывается через плечо, и я вижу в его глазах сожаление. – Я не могу ничего тебе обещать.

– Я и не прошу.

– Теперь все кончено. Все должно кончиться, Сесилия. Должно.

– Знаю.

С еле сдерживаемым гневом он натягивает нижнее белье. Я готовлюсь к боли из-за его отсутствия, к тоске на сердце, пока он подбирает с земли футболку. В прошлом мне разбивали сердце. Я слишком хорошо знакома с этим чувством, но сейчас в груди беснуется боль такой силы, какую я и представить себе не могла.

На мгновение Тобиас вдруг перестает одеваться и смотрит на меня, замерев с майкой на шее, а потом продевает в нее руки. Я встречаюсь глазами с измученным взглядом и вижу его неповиновение – не мне, а звездам, которые ополчились против нас.

Полная катастрофа.

– Черт подери, я не хочу уходить. Не хочу спорить. Не хочу ненавидеть себя. Не хочу винить тебя. Я устал на них злиться, но будь они прокляты и… будь проклята ты, Сесилия. Ты не должна была познакомиться с ними, и ты никогда… – Его лицо искажается от ярости, а мое сердце сжимается. – Ты была… – Он рывком заставляет меня встать и прижимает к себе. Я чувствую, как волнами исходит от него гнев, вижу в его глазах боль.

– Твоей. Я всегда должна была быть твоей, – отвечаю я, а Тобиас кивает и втягивает меня в поцелуй.

Глава 20

–Расскажи о ней, – прошу я Тобиаса, который лежит, положив руки мне