— Ты преувеличиваешь, — кашлянула я. — Ректор ко всем относится одинаково. Одинаково строго, но справедливо.

— Тэра Гранд, вы настолько глупая или притворяетесь?

— Фред! — вспыхнула я. — Что ты себе позволяешь? Сейчас выставлю за дверь и… И иди сам разбирайся со своим мучителем!

— Да ладно вам, — парень махнул рукой, — без обид. Давайте лучше поищем след того, кто к вам приходил без приглашения…

— Ты умеешь? — спросила я, сама стыдясь признаться, что не сильна в этом.

— Немного, — Фред, снова прищурившись, принялся осматриваться, затем несколько раз втянул в себя воздух. — След смазан, все-таки это произошло довольно давно, часа два назад…

И все же как много умеет этот парень в свои восемнадцать лет… Мало того, что он преуспевает по всем предметам, (кроме тренировок Гварта, похоже), еще и знает сверх программы своего курса. Вот и след магический читать способны далеко не все.

— Мне кажется, это была женщина, — заключил между тем Фред.

— Женщина? Гелла? — встрепенулась я.

— Почему сразу Гелла? — хмыкнул он. — Ей-то это зачем? Есть еще Элизабет, она как раз к вам особенно «тепло» относится.

— Но как она могла пробраться ко мне в комнату? Дверь же закрыта…

— А это вы уже сами разбирайтесь, — Фред развел руками. — Что ж, тэра Гранд, спасибо за великодушие и гостеприимство, но уже стемнело и мне пора. Пойду я.

И он направился… к окну. Открыл его и легко забрался на подоконник.

— Что ты собираешься делать? — с замиранием в голосе спросила я.

— Иду к себе в комнату. Она находится прямо под вашей, разве вы не знали? — Фред послал мне воздушный поцелуй — и прыгнул.

— Фред! — я кинулась к окну, выглянула из него почти по пояс.

А тот, целый и невредимый, уже забирался в окно комнаты ниже. Вскоре он скрылся в ней весь, но через секунду наружу высунулась его рука и помахала мне.

Я с облегчением вздохнула и захлопнула свое окно.

Ночные откровения с ректором, утреннее собрание, увольнение Дейдарка, испорченная кем-то одежда и в заключение — Фред Зарух у меня в гостях... Нет, нужно поскорее ложиться спать, чтобы этот сумасшедший день не подложил мне очередной сумасшедший сюрприз.

Вдруг завтра будет хоть немного спокойнее?

— Как дела? — Бигельтон, похоже, уже не был расстроен увольнением Дейдарка и сам подсел ко мне за завтраком. — Вы кого-то сторонитесь, тэра?

— Нет, просто нет настроения, хочется немного побыть одной, — ответила я, нехотя выныривая из своих размышлений.

— То есть мне уйти? — Бигельтон обезоруживающе улыбнулся.

— Можете остаться, — разрешила я, подавляя вздох. — Да и я почти закончила завтракать… Не знаете, девушки, которых вы привозили сюда, добрались домой без проблем? — спросила уже сама.

— Не знаю, — он пожал плечами.

— А вас самого это не интересует? Вы, вроде, проявляли симпатии к одной из них, — напомнила я, имея в виду Лиссу.

— Не думал, что меня это к чему-то обязывает, — Бигельтон усмехнулся.

— Ясно, — резко отозвалась я и поднялась. — Приятного аппетита…

В холле я заметила ректора и Тхуко Варта. Орк что-то говорил ему, а Мадейро хмурился. Уж не о Фреде и его побеге с тренировки они беседуют? Надеюсь, о моем участии в этом, они никогда не узнают… Я поспешила к лестнице, но ректор все равно меня увидел, кивнул, здороваясь. Против воли в груди распустился цветок радости, я, с трудом сдержав улыбку, кивнула в ответ и продолжила свой путь.

— Я не буду больше ничего делать! — услышала нервный голос Лео Гадриеля, подходя к аудитории, а после увидела и его самого.

Он стоял у окна в коридоре вместе с Элизабет и выглядел рассерженным. Меня они сразу не заметили, и Гадриель продолжал сквозь зубы:

— Я и так вернул тебе долг сполна. Хватит меня втягивать в свои бредовые идеи. Я не собираюсь больше вредить тэре Гранд!

— Так-так, очень любопытно, — произнесла я, подходя к ним. — Это вы обо мне?

Гадриель вздрогнул, обернулся, Элизабет тоже посмотрела на меня. Первый испуг в ее глазах быстро сменился знакомой злобой.

— Хотелось бы узнать подробности. О каком вредительстве идет речь? — спросила я, переводя взгляд с одного на другого.

— Это все из-за тебя, — внезапно прошипела Элизабет, глядя на меня. Сейчас, стоя ближе, я видела ее покрасневшие, словно от плача, веки и искусанные губы. — Из-за тебя… Его уволили из-за тебя! — выкрикнула она с ненавистью и, сорвавшись с места, понеслась прочь.

Я перевела обескураженный взгляд на Лео. Он протяжно выдохнул и провел ладонью по лицу, затем ответил:

— Она расстроена, что уволили тэра Ридда. Она…

— Влюблена в него, — закончила я, понимающе кивнув.

Гадриель тоже кивнул и глянул на меня исподлобья:

— Она считает виноватой в этом вас.

— Меня?

— Все знают, из-за чего уволили тэра Ридда…

Гхарк… Даже не буду уточнять, кто источник этой «ценной» информации. И без того догадываюсь: Фред Зарух.

— Но другие так не думают, — поспешил добавить Лео. — О том, что вы виноваты… Тэр Ридд…

— Давайте не будем обсуждать это, курсант Гадриель, — перебила его я сухо.

— Простите… Чего уши греешь? — это уже было адресовано не мне, а Дерику Румону, который, оказывается, стоял в дверях. Интересно, как долго? Но судя по расстроенному виду, он все слышал. Ну вот, еще одно разбитое сердце…

— Курсант Румон, — обратилась я к адрийцу, — возвращайтесь в аудиторию, сейчас начнется занятие. И закройте дверь за собой, пожалуйста.

Дерек послушно удалился, а я вновь посмотрела на Гадриеля:

— О каком вреде вы говорили с Элизабет?

Он нервно дернул головой и сглотнул, сцепил зубы, будто в бессилии.

— Ты можешь рассказать это мне, и тогда никто ни о чем не узнает, — сказала я, — или же придется пригласить к участию в этом разговоре ректора. Тогда я ничего гарантировать не могу…

— Элизабет… — Гадриель снова сглотнул. — Она… С первого дня вас не возлюбила, как только вы появились в столовой вместе с тэром Риддом. Ревновала вас… А потом, видимо, захотела отомстить… Я… Мне пришлось помочь ей.

— Значит, тогда это была ее идея украсть мою одежду в бане? — поняла я.

— Да. Я не мог ей отказать, потому что был должен… Когда-то она прикрыла меня, помогла и вот попросила о помощи. И мы с Бредом и Уиллом сделали это, нам самим сразу это казалось забавным, но потом… В общем, осознали, что были не правы.