Карка!

Она подошла к опушке леса, где росли большие старые деревья; их искривленные почерневшие стволы почти сгнили.

Сквозь бормотание Зачарованных пробился жалобный голос:

– Пожалуйста, отпусти меня! Мои родные будут тревожиться!

– Твоим родным повезло, что они остались в живых, – прорычала Карка. – Мэйг рад новым членам своей стаи.

Это заставило молодого лиса умолкнуть. Он склонил свою темно-коричневую голову, его длинный хвост волочился по земле.

Карка исчезла между деревьями, лисицы бросились за ней. В вышине закаркали вороны. Пара Зачарованных задержалась. Они смотрели вверх, опасливо наблюдая за черными птицами.

Захваченный в плен лис воспользовался моментом. Он повернулся к одному из Зачарованных с мольбой:

– Прошу, неужели ты не разрешишь мне передать словечко родным? У тебя ведь тоже есть семья? Меня зовут Лиро. И я ничего вам не сделал… Куда вы меня ведете?

Появилась Карка.

– Да неужели предатель осмеливается говорить? – рыкнула она. Проскочив сквозь подлесок, она подбежала к Зачарованному, который попятился от нее. – Злобная крыса, ты поймешь безумие пустых слов! – Ее губы оттянулись назад, блеснули клыки. Единственный серый глаз оглядел лес. – Старейшины! – внезапно пронзительно закричала она. – Я чувствую, один из них наблюдает за нами! Быстрее!

Лисицы, толкая и кусая пленника, погнали его к упавшим деревьям, чьи мертвые стволы были опутаны вьюном…

Я моргнула и рухнула на снег. Яркость видения пробудила во мне глубокий ужас.

Черный Лис наблюдал за мной.

– Ты в порядке, Айла? Я не сразу сумел оторваться, хотя пытался… Просто не мог этого сделать. – Он опустил голову. – Вот почему я отказывался от твоей маа. Я теперь просто шелуха. Я пуст, как пыльная земля, которую насыпают, чтобы перекрыть ручей. Ты можешь влить в меня всю свою маа и увидишь, как она просочится в сухую землю. Ее никогда не будет достаточно.

Я встряхнулась.

– Во время маа-шарм я видела лиса – того, что попал в плен… – Я нахмурилась, припоминая. – Его звали Лиро…

Мой голос дрогнул. Маа-шарм утомила меня. Снег теперь летел гуще, крупными хлопьями. Он налипал на мои усы.

– Этот молодой лис – из Диких земель. – Митис склонил голову. Кончик его хвоста дернулся и вспыхнул серебряным светом. – Ты его знала?

– Была знакома с его семьей. Родные Лиро говорили, что он пропал. – Мои уши прижались к голове. – Лиро в плену, но его ум пока свободен?

– У Мэйга насчет него другие планы. – Старый лис посмотрел на Штормовую долину. – Нам нужно двигаться дальше. Буря приближается. Нас накроет снегопадом.

Я зашагала вперед.

– У Лиро сильная маа. – Лапы у меня дрожали, голова слегка кружилась. – У моего брата тоже была сильная маа… – тихо добавила я.

– И что с того? – пробормотал Митис.

Он уже обогнал меня. Его черная шкура стала пестрой от снега.

Я тащилась за ним. Маа-шарм поменяла нас местами, как будто я вдруг состарилась, а он стал молодым лисом. Словно я бескорыстно отдала ему свою жизнь, ее источник. На моем загривке зашевелились волоски. А не может ли это происходить против моей воли, подобно привязыванию? Как это называется? Скрии-маа? Ту-маа-шарм. Меня обуял темный страх.

Любое лисье искусство может быть искажено и вывернуто. Разве ты еще не поняла? Почему ты думаешь, что Старейшины существуют? Потому что видела, как они действуют. Но искусством можно и злоупотребить.

Митис говорил со мной мысленно. Я сильно тряхнула головой. Я его не приглашала…

– Ты сказал, Мэйг наращивает маа.

– И что? – Митис шел дальше, не оглядываясь.

– Утром ты заговорил об этом. Что ты имел в виду? Откуда Мэйг берет маа?

Митис обернулся ко мне. Сквозь густой снег я увидела, как полыхнули его глаза. И вдруг поняла.

– Лисицы… – пробормотала я. – Лисицы с особенной маа. Они не зачарованы.

– Это было бы пустой тратой, – сказал Митис.

И снова побежал по тропе через тундру.

– Но это не Пайри! Его не убили вместе с моей семьей. И его нет среди Зачарованных. Он убежал!

– Откуда тебе знать, что он убежал?

Я прижала уши.

– С помощью джерра-шарм я чувствовала, как он бежит. Он пробирался сквозь Серые земли к крылатому бесшерстному.

– Твой брат был один?

Я напряглась и ощутила чье-то движение, будто в тумане. Лисицы гнались за кем-то. Пайри стремился к крылатой бесшерстной. Не там ли стая Карки поймала его, как и остальных?

– Может быть, нет… – медленно ответила я.

А потом вспомнила, как Карка продолжала выслеживать меня, даже когда я добралась до крылатой. Значит, Карке не удалось найти Пайри.

– Карка гналась за мной до самых Диких земель. Но искала она Пайри. Он точно убежал!

Именно на этом и держалась моя надежда – на мысли, что мой брат до сих пор свободен. Однако теперь, когда я все это высказала вслух, мои слова прозвучали неуверенно.

– А зачем еще ей было гоняться за мной? – пискнула я.

Митис остановился, тяжело дыша.

– Тебе действительно нужно об этом спрашивать?

Моя собственная маа…

– Полагаю, в том и состоял с самого начала их план – поймать тебя ради твоей маа. – Митис снова зашагал по скользкой земле. – Но когда ты оказалась в Диких землях да еще подружилась с Сиффрином, Кивени понадеялся, что ты приведешь Хайки к Камню Старейшин.

– Откуда тебе это известно? – с подозрением спросила я.

– Я говорил с другими Старейшинами. Ты ведь знаешь, что такое джерра-шарм, сама этим пользуешься. – Митис бросил на меня пристальный взгляд. – Конечно, Кивени – Старейшина. И искал он совсем не Камень.

Мой хвост волочился по земле. Я начала понимать, в чем дело…

– Ему нужны были Старейшины, чтобы ослабить шану. Он знал, что Джана позволит мне пройти через магическое кольцо, и отправил со мной Хайки. – Я злобно сплюнула. – Мне не надо было верить ему!

– Мэйг наверняка запугал Хайки. Должна быть какая-то причина, по которой тот поддался страху.

– Родные Хайки. – Я сжалась на снегу.

Митис кашлянул.

– Я все думал о тебе, Айла, и об исчезновении твоего брата. Я просто вообразить не могу, чтобы Мэйга интересовали какие-то детеныши из Серых земель. Но возможно, Нарралы расширили свои поиски, чтобы утолить жажду власти своего хозяина. И весьма вероятно, что маа твоего брата стоила таких усилий. – Митис немного помолчал, перевел дыхание и двинулся дальше. – Вставай, идем… Насколько я понимаю, Пайри – особенный?