Мы сражались с бурей. Я не отрывала взгляда от легких отпечатков чьих-то лап. Следы возникали словно из ниоткуда. Наконец я подняла голову и задохнулась, увидев серебристо-белые стволы.

– Березы!

С новыми силами я бросилась к деревьям. Вдали уже был слышен гул реки. Когда березы вывели меня к высокому берегу, я увидела у кромки воды большой плоский камень. В волнах чернели и другие камни, по которым можно было перебраться на другую сторону.

– За мной! – пролаяла я.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Митис доковылял до реки. Не было времени рассуждать об опасном течении. С глубоким вздохом я прыгнула на ближайший камень.

Митис последовал за мной, стиснув зубы.

Мы перескакивали с камня на камень. Берег остался позади. Снегопад начал утихать, небо слегка посветлело.

Я сосредотачивалась перед каждым прыжком. И, выскочив наконец на гальку, радостно завизжала. Мы были в Диких землях!

Митис рухнул на землю рядом со мной.

– Как тебе это удалось? – выдохнул он. – Как ты сумела найти дорогу к переправе?

Я повернулась к дальнему берегу. Тонкая фигура на мгновение возникла там – старая лисица с пятнистой шкурой. Она глядела на меня. Ее силуэт едва заметно выделялся на фоне снега.

«Бабушка! Я позвала тебя, и ты пришла!»

Я смотрела, как она тает среди белизны.

Над Бурной рекой стремительно неслись тучи. Сквозь летящий снег едва можно было различить тундру. Белые горы возвышались над тучами, острые, как лисьи уши.

Наш путь лежал к окраине Диких земель. Лес Старейшин скрывался в темноте, хотя на западе реяла бледно-желтая дымка. Белые витые полосы прорывались сквозь этот зловещий ореол.

Митис тяжело сел рядом со мной.

– Это продолжается… – проронил он.

Мое сердце упало.

– Нам нужно добраться до Камня Старейшин.

Я не знала толком, что буду делать после этого, с чего мне начать спасение брата. Но надежда еще теплилась во мне, даже в худшие моменты, и я знала, что уже никогда не откажусь от нее.

«Спасибо, бабушка…» – думала я.

Уши Митиса встали торчком, но он ничего не сказал, просто поднялся и побрел по гальке. Двигался он рывками. А его морда исказилась от боли.

Мои замерзшие лапы начали понемногу согреваться. Галька казалась приятной после ледяной тундры. И чем легче было идти, тем быстрее текли мои мысли. Что собирался делать Митис у Камня Старейшин? Чем он мог помочь в таком плачевном состоянии?

– Ты собираешься сразиться с Белым Лисом?

Зеленые глаза Митиса метнулись в мою сторону, потом он уставился себе под ноги. Перебираясь через кучку гальки, старый лис хмыкнул.

– Мэйг высасывает маа. Он собрал целую армию Зачарованных. И Старейшины могут противопоставить его силе лишь одно. – Он снова бросил на меня косой взгляд.

Митис явно прикидывал, что именно можно мне сказать.

Я мысленно попросила: «Скажи мне всю правду. Мне нужно ее знать».

Митис вздохнул и произнес:

– Надо соединить умы Старейшин.

У меня шерсть вздыбилась от ужаса.

– Но именно так Зачарованных лишили силы воли! Именно так ты поступил с королем волков! Ты же говорил: это плохо, неправильно, это против лисьих знаний! – От моих усов будто искры полетели. – Как ты мог подумать о повторении столь жестокой ошибки?! Ты разве ничему не научился?..

– Не то говоришь, – перебил меня Митис. – Детеныш, ты не понимаешь. Привязывание – опасное лисье искусство. И его применение ограничено и защищено Старейшинами. Но, как и любое другое лисье искусство, оно может послужить добру.

Я перепрыгнула через галечный холмик и вытряхнула камешек, застрявший между пальцами.

– Против воли другого существа?

– Нет. В том-то и разница. Привязывание в его настоящем виде происходит по обоюдному согласию. Старейшины соединяют свои умы по собственной воле.

Я не была уверена, что понимаю.

– Значит, вы все соединяете умы, и что происходит?

Беспокойные уши Митиса повернулись вперед.

– Наши умы сольются. Наши мысли и маа свободно поплывут между нами. Мы не поодиночке, когда привязаны. Представь, шестеро лисиц превратятся в одну. Сила ее будет огромной. – Он немного помолчал, лизнул пострадавшую переднюю лапу. – И тогда, получив силу всех Старейшин, я отправлюсь на поиски Кивени. Я его остановлю, чего бы то ни стоило.

Но слабый, больной лис едва ли мог уйти далеко. Появится у него маа Старейшин или нет, как он победит Мэйга?

– Я с этим справлюсь, – рявкнул Митис, словно я говорила вслух. – Дай только мне отдохнуть немножко.

Он тяжело сел на землю.

Свет растекался вдоль берега. Поднимался над рекой.

– Мэйг не станет ждать, пока ты переведешь дыхание, – напомнила я.

Митис попытался встать. Но его лапы дрожали, он снова упал.

– Ладно, ладно…

Он сделал новую попытку.

«Раньше я был не таким. Ты бы меня видела… Я был стремительным и сильным. Я был серебристым…» – услышала я словно издали.

Митис сильно встряхнул головой. И с мрачной решительностью встал на лапы. Но сделал всего несколько шагов, прежде чем снова упасть.

– Идем, Митис! Идем же! – умоляла я, наклоняясь над ним. Мой хвост дергался. – Мы наверняка уже недалеко от Камня Старейшин. Не сдавайся!

– Я и не сдаюсь, – огрызнулся он.

Но я видела, что даже это стоило ему усилий.

– Разреши, я дам тебе еще маа.

– Нет! – выдохнул Митис. И добавил мягче: – Не хочу. В прошлый раз я чуть тебя не убил. Я чуть не убил нас обоих.

Показалось солнце – верхушка оранжевого круга. Странный мерный гул звучал под галькой. Я прикидывала, не лучше ли будет мне оставить Митиса здесь и помчаться на поиски Старейшин. Но вдруг с ним что-то случится? Я же обещала довести его до Камня.

Я посмотрела на восходящее солнце. Но что это за шорох? Кто-то идет по гальке? Я увидела фигуру… Лис! И он нас заметил. Уже ведь было довольно светло. Это не мог быть один из Зачарованных. Но вдруг это Наррал?

– Митис! – прошептала я. – Кто-то идет к нам.

Незнакомец припустил бегом.

Черный Лис повернулся к берегу. Затем поднялся, оскалив зубы.

– Встань позади меня! – приказал он.

Я подчинилась, хотя что мог сделать старый лис? Напрягла лапы. «По крайней мере, нас двое», – напомнила я себе. Я не собиралась сдаваться без хорошей драки.