Чужак приближался. Он несся по гальке, стройный и сильный. Длинный хвост летел за ним. И было что-то знакомое в его плавных движениях. Яркая красная шкура сверкала в утреннем свете…

Мое сердце подпрыгнуло.

– Это Сиффрин!

Красный лис проскочил мимо Митиса и резко остановился.

– Айла! – выдохнул он. – Я думал, на этот раз потерял тебя навсегда!

Его огромные глаза сияли. Я никогда не видела никого прекраснее.

– Я каждый день приходил на этот берег! Каждую яму и корягу осматривал, все искал тебя. – Он потряс головой. – Ты только посмотри на нее! Как выросла!

Я подбежала к нему. Вдохнула сладкий, вкусный запах его меха.

– Я была в Снежных землях. Как я по тебе соскучилась! – вырвалось у меня. – Пайри там не оказалось. Он в Темных землях. Его захватил в плен Мэйг! А я встретила Митиса… там, в Снежных землях. Он привязал свой ум к волчьему, и его маа пострадала.

Сиффрин резко вздохнул и повернулся к Черному Лису:

– Митис… я тебя не узнал.

– Я сам себя не узнаю, – с горечью ответил Черный Лис. – Сиффрин, нам нужно добраться до Камня Старейшин. И обязательно до полусвета.

Сиффрин понимающе склонил голову.

– Маа-шарм? – предложил он.

Митис посмотрел на Сиффрина. Я чувствовала, что он оценивает молодого лиса: сияние глаз, густоту меха… Митис вздохнул:

– Я – высохший ручей, пустая шкура. Маа, даже если ее будет много, меня не спасет. Но, возможно, поддержит недолгое время… – Он коротко кивнул. – Да, маа-шарм. Ровно столько, чтобы я дошел до Камня.

Лес Старейшин изменился за то время, что я провела в Снежных землях. На зеленых ветвях повисли плоды. Птицы хлопотали в гнездах. Земля гудела под нашими лапами, и ее биение звучало куда сильнее, чем это слышалось сквозь гальку.

Янтарная шана танцевала вокруг Камня – магическое кольцо, сотканное Старейшинами для защиты от чужаков. Когда мы вошли в круг древних деревьев, ее цвет сгустился до алого.

Сиффрин шагнул вперед, откашлялся.

– Старейшины, это ваш посланец. Я пришел с Айлой и Черным Лисом.

Шана начала таять. Я двинулась было вперед, но Митис меня остановил, ткнув носом. Выражение его глаз удивило меня: он выглядел удрученным и будто пережившим потрясение. Даже казался моложе.

– Я хочу кое-что сказать, – прошептал он. – Я был с тобой суров. Поначалу я видел в тебе просто наивного детеныша из Серых земель. Я ошибался. Я хотел сказать… – Он опустил голову. – Ты – друг Старейшин. И ты была другом мне. Я не добрался бы сюда, если бы не ты.

Я не нашла слов в ответ. А Митис поднял морду, его зеленые глаза вспыхнули. Его острые уши двигались в разные стороны, настороженные, как всегда. Я сожалела, что не знала его раньше, когда его маа сияла, словно солнце.

Туман шаны развеялся.

Старейшины воскликнули в один голос:

– Митис!

Черный Лис встряхнул головой.

– Я подвел вас, – с горечью проскулил он. – Вы уже поняли, что я соединил свой ум с волчьим.

Я увидела на Камне Джану, а остальные сидели позади нее.

– Поначалу мы не были уверены, что это ты. Кивени – мастер привязывания, и его зачаровали возможности этого искусства. И теперь мы знаем, что Мэйг – это он.

– Я должен его победить, – заявил Митис.

– Поднимись на Камень. – Джана нахмурилась.

Митис заковылял вперед. Маа, отданная ему Сиффрином, уже угасала. Я помнила, что сказал старый лис: «Я – высохший ручей… Маа, даже если ее будет много, меня не спасет…»

Я последовала за Митисом, Сиффрин держался рядом со мной. Когда он ступил на Камень, Старейшины уже напевали:

– Соберитесь вместе, лучи света; успокойте меня в смертоносной ночи. Сотките стену густейшего тумана; каждого злодея и врага остановите…

Запевалой была Шая, строгая темно-рыжая лисица.

Старейшины оценивающе посмотрели на Митиса, потом на меня. Кроме серой лисицы Джаны, мастера ва-аккира, здесь была маленькая старая рыже-белая Мика, мастер пашанды. Брин, крупный поджарый лис, добродушно подмигнул мне.

Он и Шая не соглашались с Джаной. Они не хотели обманывать меня.

Коло склонил голову набок. Когда он пел, я заметила, что у него нет одного клыка. И вспомнила, как он караккил, посылая свой мощный голос в воздух, заставляя дрожать ветки древних деревьев.

На Камне были еще две лисицы. Они прыгнули ко мне, энергично замахали хвостами.

Я не верила собственным глазам.

– Симми! Тао! – Я подскочила к ним. – Я думала, вы в Свободных землях!

Симми нежно куснула меня за лапу.

– Мы там были. Учили семьи лисьему искусству.

– Но нам пришлось вернуться, – добавил Тао, касаясь носом моего носа, а потом повернулся к Сиффрину. – Мы увидели желтую пыль – она поднималась над Темными землями.

– Мы не могли оставаться в стороне, – зарычала Симми. – Мэйг убил наших родных, а тех, кого оставил в живых, зачаровал. Мы хотим драться с ним.

– Мэйг захватил в плен Пайри, – сообщила я. – Так что и я буду с ним драться.

Старейшины перестали напевать. Шана клубилась вокруг Камня густым оранжевым туманом. Джана в упор взглянула на нас и произнесла:

– Мы все должны сражаться, кто как сможет.

Я сердито посмотрела на нее:

– Вы меня обманули!

Краем глаза я заметила, как Брин переглянулся с Шаей.

– Да, – согласилась Джана. – Мы увидели в тебе надежду. Кто еще мог бы спасти нашего потерянного Старейшину? – Она не сочла нужным извиниться и повернулась к Митису. – Мы не знали, чего ожидать. Митис, старина, как я рада видеть тебя! Мне никогда по-настоящему не верилось, что ты можешь быть Мэйгом. Но ты не пришел во время малинты… – Между ушами Джаны собрались глубокие складки. – Ты изменился.

– Но это меня не остановит, – ответил Митис. – И нынешней ночью я отправлюсь в Дикие земли.

Старейшины надолго замолчали.

Наконец Шая обнюхала Митиса и отступила назад.

– Ты не сможешь этого сделать. Я чую твою маа. Она испорчена, ее уже не восстановить.

Меня потрясла жестокая откровенность ее слов.

Митис кивнул.

– Но я должен использовать последние силы, чтобы сразиться с Кивени.

– Я знаю, что ты очень этого хочешь, – сказала Джана, – но у тебя не получится. Оставайся-ка лучше у Камня. Мы объединим наши умы. У тебя несравненный дар к джерра-шарм. Однако твоя маа никуда не годится, и это все меняет. Поделись своим даром через наш круг крови, и ты все равно будешь участвовать в схватке.