подробнее. Если сумеешь, повтори ее точные слова.

Он опять вздохнул.

– Когда она перешла на английский, то сказала, что рада со мной познакомиться. Что тебе лучше иметь веский повод не брать трубку, ведь твое последнее сообщение было действительно жутким. И что тупой хиппи, который отвечает за цветы, испортил ей свадьбу: букеты не сочетаются со скатертями на столах.

Я фыркнула. Бедный флорист еще не знает, что его ждет.

Аарон продолжал:

– Что она ждет не дождется, когда увидит меня на свадьбе. – Я мигом позабыла про веселье. – Перед этим она спросила, не из тех ли я хипстеров, которые не едят мяса. Потому что в таком случае приглашение отменяется. Правда, потом добавила, что это шутка и лучше мне приехать – это в моих же интересах. Особенно если я люблю жареную баранину. Я ответил: «Конечно». Я, кстати, люблю баранину. Правда, ем не так часто, как хотелось бы.

У меня вырвался громкий, неприличный, совершенно мерзкий стон.

– Mierda. Qué desastre. Qué completo y maldito desastre.

Я закрыла лицо руками. Жаль, нельзя так легко спрятаться и забыть об этой дурацкой ситуации.

– Она тоже говорила что-то похожее, когда думала, что разговаривает с тобой. – И с врачебным педантизмом Аарон уточнил: – Как именно это переводится?

– Это значит дерьмо. Полный бардак. Трагедия. Катастрофа, – чуть слышно ответила я сквозь пальцы.

Аарон хмыкнул в знак согласия.

– О да, фраза определенно вписывается в контекст нашего разговора.

– Аарон. – Я уронила руки на колени. – Почему ты сказал ей, что приедешь? До свадьбы считаные дни. Я лечу в Испанию уже на этой неделе!

– Ведь только объяснил, – вымученно ответил он. – Я не говорил, что приеду. Она сама так подумала.

Я бросила на него взгляд.

– После всего, что было? – Я попыталась зайти с другой стороны. – После того, как мы обсудили нашу сделку и решили ее отменить? И ты позволил Изабель думать, будто приедешь?

Может, он забыл про тот наш разговор? Я вот помню каждое слово.

– Я же обещал, что мы еще поговорим.

«Когда? – чуть не спросила я. – Когда я буду ехать в аэропорт? У нас уже нет времени на разговоры».

– Аарон, мы давно все обсудили.

Две недели! У него было целых две недели! Как я себя ни презирала, в глубине души надеялась, что он подойдет. Правда, поняла это только сейчас. Что ж, по крайней мере, теперь ясно, почему я так и не рассказала о нем Рози. И своей семье. До сих пор.

Я покачала головой. Какая я все-таки дура…

– К чему лишние разговоры? Мы уже решили.

Аарон стиснул зубы и промолчал.

Телефон пару раз звякнул – я на него не глядела. Все внимание было занято Аароном.

Исчерпав силы, я сдалась и уронила затылок на мягкий подголовник. Веки тянуло вниз. Хорошо бы закрыть глаза и не видеть, что вокруг творится.

Телефон на коленях замолк, но тут же снова разразился каскадом сообщений.

По-прежнему было не до него.

– Что делать? – принялась размышлять я вслух. – Изабель вот-вот растрезвонит, что разговаривала по телефону с парнем Лины. – Это же надо было так облажаться, причем накануне свадьбы? – Ладно, видимо, придется сказать, что мы с тобой порвали. – Я протяжно выдохнула и повернулась к Аарону. – В смысле, не с тобой. А с… – Я тряхнула головой. – Ну, ты понял.

Аарон выпрямился на сиденье, еще больше стеснив, казалось бы, просторный салон автомобиля.

Не успели мы ничего сказать, как телефон опять зазвенел. Я схватила его с колен, собираясь выключить звук.

– Por el amor de Dios!

На экране, как я и боялась, мигали десятки сообщений.

Изабель: Только что говорила с твоим парнем. *Ухмыляющийся смайлик* Какой у него сексуальный голос. Вышли фотку, плз.

Mamá: Твоя сестра сказала, что общалась с Аароном. Если он не ест мяса, можем поговорить с рестораном и заказать ему отдельно рыбу. Рыбу ведь он ест? Ему можно?

Mamá: Или вегетарианцы едят курицу? Каро раньше была флексоторианцем. Или флексатарианецем?[43] Не помню, как правильно. Но она ела и хамон, и чоризо. Ты же знаешь, я не разбираюсь в этих ваших модных пищевых привычках.

Mamá: Если он ест курицу, можем заказать ее. Спроси.

Ох, святые угодники. Какого черта и матери не спится посреди ночи?!

Изабель: Странно, что я не знаю, как выглядит твой парень. Он такой страшный? Не переживай. Наверняка в другом хорош. *эмодзи с баклажаном*

Mamá: Просто скажи, что он ест. И не волнуйся. Бабушке я ничего говорить ничего не стану. Ты ведь знаешь, какая она.

Изабель: Шучу, конечно. Я не буду судить твоего парня исключительно по внешности.

Изабель: Даже не буду выпрашивать фотку члена – это твое личное дело. Но если пришлешь, обижаться не стану.

Я застонала.

Изабель: Опять шучу. *Смайлик-сердце*

Изабель: Голос у него шикарный. Прямо *смайлик-огонь*

– Итак, у тебя два варианта, – произнес мужчина рядом.

Повернув голову, я чуть не задела Аарона. Оказалось, тот глядит мне через плечо. Он был очень близко – губы в считаных миллиметрах от моей щеки.

Я прижала телефон к груди, заливаясь краской.

– И много ты увидел?

Аарон – мой будущий начальник! – пожал плечами:

– Много.

Ну, естественно. Это ведь Шоу Лины Мартин, в конце концов.

– Достаточно, чтобы посоветовать тебе не совершать опрометчивых поступков, пока не выслушаешь оба варианта, что у нас есть.

Этот мужчина нагло, без спросу лез мне в самую душу. Надо бы злиться. Негодовать. Но его «нас» – в знак того, что мне не одной придется вылезать из неразберихи, которую я навертела как снежный ком – немного успокаивало. Обнадеживало. Заставляло чувствовать не такой одинокой.

– У нас? – уточнила я не без сомнений. Было страшно поверить ему и в то же время хотелось помощи.

Аарон опять смерил меня хорошо знакомым взглядом. Это значило, что он говорит в последний раз и повторять уже не станет.

– Каталина, я не буду навязываться. Знаю, у тебя есть свои мотивы. Почему-то ты передумала сразу, как только услышала о моем повышении. – Он поднял руку, откидывая со лба волосы, словно собираясь сказать что-то очень важное. – Я обещал, что мы поговорим, однако слишком затянул. Виноват. Тому есть свои причины. Сейчас не о об этом. – Он выдержал паузу, давая время осмыслить его слова. Они камнями падали мне в живот. – Мы справимся. У нас все получится, если захочешь. – Он опять замолчал, и у меня перехватило дыхание. – Все будет хорошо.

Я посмотрела ему в глаза – они были