Стронг недоверчиво хмыкнул, красноречиво кивнув головой на огромную дыру с рваными краями в борту кунга.

— Новенький? А по виду и не скажешь. Я — Кавказ.

— А вот я про тебя уже однажды слышал, к слову говоря.

— И где же, интересно, ты обо мне слышал?

— Я неделю назад вместе с одним рейдером и еще парочкой парней на Б-12 с Чертями схлестнулся. Барсук по рации потом очень ругался и спрашивал, не ты ли там берега потерял. Буран его послал в пешее эротическое.

На жестком лице Кавказа впервые с начала разговора появилась искренняя заинтересованность и намек на улыбку.

— О, так ты Бурана знаешь? Как там эта курилка картонная, жив еще? Давно его видел?

— Да недавно совсем, дня четыре назад. И еще пару дней назад по рации с ним трепался.

— Откуда знаешь его?

Дикарь пожал плечами.

— Я ж говорю — Бурана с Шутом на кластере встретил. Он меня с парнями проводил до Флюгера.

Услышав имя воспитанника рейдера, стронг окончательно расслабился и опустил оружие, демонстрируя мирные намеренья. Но тут их милую беседу прервало появление другого стронга. Он шокированно окинул взглядом стойки со стоявшими внутри киборгами и удивленно присвистнул.

— М-да, по ходу мы конкретно провафлились с конвоем.

Он остановил потемневший от гнева взгляд на одном из киборгов, собранном из человеческих запчастей.

— Вот суки рваные! Это же Саха, из отряда Хвоста! Его ушлепки гнойные в плен взяли пару месяцев назад. Мать-перемать!

Скрипнув зубами и кое-как справившись с эмоциями, он взял себя в руки и обратился к своему командиру.

— Звал?

— Тамтам, вот скажи мне, кто у нас в отряде сенс?

Тот, услышав вопрос, недовольно дернул щекой.

— Ну, я!

— А раз ты, то ответь: как так вышло, что ты мне сказал, что в окрестностях кристально чисто, а на деле этот парень засел наверху еще до начала веселья и всю заварушку за нами оттуда наблюдал?

Боец насмешливо хмыкнул, после чего активировал на левой руке небольшой дисплей и постучал по нему пальцем.

— Поздравляю, мы повстречали человека-невидимку. Я его совершенно не ощущаю своим даром, даже когда он в упор передо мной стоит. Но датчик сердцебиения его регистрирует вполне четко.

Кавказ сверился с показаниями собственного оборудования, после чего уже в который раз многозначительно ухмыльнулся Дикарю. Тот, в свою очередь, сделал невинное лицо, а про себя сделал зарубку в памяти позднее расспросить об этом непонятном для него эпизоде с сенсом поподробнее.

— Новичок, значит, говоришь?!

— Ну, вроде того.

Тут вновь голос подал сенс стронгов.

— Командир, пора валить. Минут пять-шесть — и дроны будут тут. А там и кавалерия подтянется.

Кавказ вновь взялся за рацию.

— Всем приготовиться к отходу. Через минуту выдвигаемся. Саратов, Араб, тащите сюда подарки и «двухсотых». Похороним парней в этом железном гробу.

Дождавшись, когда он закончит отдавать приказы своим подчиненным, Дикарь взял в руки тачпад погибшего научника и мазнул по экрану пальцем, отчего активировались и подняли свое оружие ряды киборгов по обеим сторонам грузового отсека, заставив схватиться за оружие и испуганно выматериться сенса и лидера стронгов.

— Какого хрена?!

Дикарь улыбнулся им во все тридцать два своих зуба.

— Ребята, у меня есть предложение поинтереснее. Как насчет еще немного тут пошуметь?

Оптика визора дрона внешников засекла шевеление вокруг разгромленного конвоя. В следующий миг оператор беспилотника получил сигнал о том, что аппарат взяла на прицел вражеская система самонаведения. Он бросил дрон в маневр уклонения, пытаясь избежать столкновения с ракетой, но спустя несколько секунд на экране монитора полыхнуло пламя, а потом вместо картинки с высоты птичьего полета остался лишь «белый шум», наглядно демонстрируя гибель летательного аппарата.

Спустя несколько минут опорный пункт внешников превратился в разворошенный улей.

* * *

Дикарь лежал на влажном мху, скрываясь в болотной растительности, и чувствовал, как влага постепенно проникает через слои одежды внутрь, начиная холодить кожу. Но это сейчас было меньшей из его проблем. Он окинул взглядом заросли кустарника по соседству с собой и вздохнул. Укрытие из куцых куртин ивы и вербы, заполонивших не скрытое под водой и торфяной жижей пространство болотистой низины, было сильно так себе. Если для самого Дикаря оно было еще более или менее удовлетворительным, то скрыть массивные фигуры киборгов они уже могли с большим трудом. Но другого выбора все равно не было, так что пришлось довольствоваться тем, что было.

После непродолжительного обсуждения дальнейших действий со стронгами совместными усилиями был выработан план, который имел шансы на успешное исполнение. Первым делом люди Кавказа, поначалу с недоверием косившиеся на Дикаря и его новоприобретенное воинство, пригнали из укрытия, находившегося в километре от места засады на конвой внешников, БРДМ-3. С помощью троса и такой-то матери стронги освободили тягач из болотного плена и подготовили его для дальнейшей езды. В разгар этой возни прилетел с разведкой очередной «блин» «полосатых», явно обеспокоенных пропажей связи с конвоем. Без лишних церемоний его укокошили пуском еще одной «Иглы», после чего возня с подготовкой продолжилась. До прибытия тревожной группы внешников оставалось мало времени, а успеть нужно было многое.

По совету Дикаря, Араб — штатный сапер группы Кавказа — установил на площадке, с которой вниз рухнула металлическая конструкция, несколько шашек тротила таким образом, чтобы при детонации возник очередной обвал. Уклониться от каменной осыпи сверху на узком шоссе, подпертом почти вплотную топким болотом, у вражеской техники шансов не было, так что идею приняли с энтузиазмом. Кроме того, неподалеку от места крушения металлической конструкции — там, где она почти полностью перекрывала проезд по трассе элементами искореженного корпуса, — сапер заложил несколько эрзац-заменителей мин направленного взрыва. Короткий обрезок простой металлической трубы, наглухо сплющенный с одной стороны, начиненный взрывной смесью и болтами и гайками, направлялся раструбом в сторону проезда предполагаемых целей. Импульс взрыва такого самопального взрывоопасного «подарка» создавал направленный конус поражающих элементов, который на короткой дистанции гарантированно уничтожал легкую технику типа багги и «шахид-мобилей» и мог нанести приличные повреждения бронетехнике, попутно перемножая на ноль водителей и десант на броне.

Смысл закладки был не в том, чтобы уничтожить всю колонну вражеских средств усиления. Направленный взрыв и обвал должны были заблокировать врагу пути отступления и урезать вражеский боевой потенциал. С основной массой врагов стронги должны были разобраться позднее, связав их силы в лесу, где готовилась еще одна засада. По крайней мере, задумка была такая. Вся эта затея должна была оттянуть силы противника и дать Дикарю и его воинству шанс напасть на опорный пункт, по возможности проредив оставшихся там бойцов, и разгромить лабораторию со сборочной линией. После того, как бойцы узнали, что тела их друзей и соратников внешники используют для того, чтобы создавать разрушительное даже по меркам Улья оружие, их негодование и ярость, и без того находившиеся у среднестатистического стронга на критических величинах, сейчас вообще взлетели до небес. Что, в свою очередь, подготовило почву для предложения Дикаря по уничтожению назревающей проблемы. По здравому рассуждению, эту опасность необходимо было купировать в самые кратчайшие сроки, не считаясь ни с какими потерями. И в этом вопросе Кавказ и его люди единодушно поддержали мнение Дикаря. Стоит «полосатикам» наладить массовое производство киборгизированных солдат из тел зараженных и иммунных, и Внешка вместе с прилегающими к ней территориями моментально превратится в место крайне неуютное.