Вчера после ухода Кристины Эля успела вычислить самый удачный дом, с которого можно было начать. Всего они планировали обрушить восемь домов. Восемь древних развалюх, которые и без того дышали на ладан, дребезжали от проезжавших мимо трамваев, осыпались штукатуркой на головы хозяев, а в непогоду разражались какофонией сквозняков, завывающих в щелях стен. Кристина представила финальную часть плана — обрушение. Она словно наяву увидела, как стены складываются внутрь и падают, как вздымаются клубы пыли, как грохот сотрясает землю… И как злятся городские чиновники, которым придется выделять новые квартиры для жильцов в кратчайшие сроки. Кристина отлично знала, что деньги на это в бюджете есть. Просто в чей-то карман отправится меньше, чем планировалось. Ничего, переживут. Нужно только наложить на чиновников заклятие помощнее. Против жадности сработает не всякая магия. Жадность — это, пожалуй, еще более могущественная сила, чем любовь.

На верхнем чертеже было жирным маркером написано: «Заклятие паники!»

Точно. Элька гений. Если с утра наложить на жителей обреченных домов заклятие паники, можно не беспокоиться насчет эвакуации. Они сами упакуют все вещи и выбегут…

— Вижу, здесь все в порядке, — раздался голос Лещинского, и Кристина вскинула голову.

Она и не заметила, когда он успел прийти в себя и сесть. Злыдень свалился с его плеча, но уцепился когтями за ткань серой футболки-поло, которая была у инквизитора под курткой, и вскарабкался обратно. Лещинский недоуменно скосил на него глаза и фыркнул. Злыдень фыркнул в ответ, улегся на плечо и громко замурлыкал.

— Да у вас идиллия, — прокомментировала Кристина. — Как вы?

— Отлично, — Лещинский погладил Злыдня. Кажется, тот и вправду пытался ему помочь, а не навредить. — А там у вас что — план?

— Да, — Кристина взглянула на Элькину подпись и не смогла сдержать торжествующей улыбки. — Когда рассветет, наложим на жителей заклятие паники, и можно начинать. У меня настроение разрушать!

Инквизитор ответил понимающей усмешкой.

На рассвете зарядил мелкий холодный дождь. Не дождь даже, а морось, повисшие в воздухе капли чуть гуще тумана, влекомые ветром. Они впивались в лицо едва ощутимыми ледяными уколами. Прибывшая на своем юрком алом «матизе» Эля куталась в такой же алый непромокаемый плащ. Кристина уныло натянула поглубже капюшон куртки и вышла на крыльцо офиса.

— Все живы? — бодро поинтересовалась Эля. Огляделась, заметила Лещинского в глубине холла, Раду Кирилловну, дремлющую там же на диване, Дарину, которая вывела Раечку на прогулку, и кивнула. — Ага, все. Хотя насчет этого, как его… Семена Никитича я бы не была так уверена. Он же до сих пор сидит в кабинете Рады Петровны с бумажками своими.

— Что? Как до сих пор? — ахнула Кристина. Это когда же его отправили перебирать бумажки? Кажется… кажется, позавчера. А потом она напрочь о нем забыла. Он не маячил перед глазами, она и не вспоминала… Мать-магия! Она замахала Лещинскому, подзывая к себе.

— Какие вы чары наложили на Семена Никитича?!

— Кхм… Это не он, — чуть смущенно подала голос Эля. — Это я. Простите. Он когда ушел, так спокойно стало. Я и наложила узор, чтобы он работал и не отвлекался, и не трогал нас. А потом забыла…

— Какой суровый к инквизиции город, — вздохнул Лещинский. — Черт, нам сейчас некогда заниматься еще и Семеном Никитичем! Снимите с него чары и отправьте в отель спать. И вызовите Аля с Игорем Игоревичем.

Эля недоверчиво посмотрела на него, будто ждала, что на нее вот-вот наложат взыскание, а потом поспешила в офис.

— Если бы вся инквизиция временно исчезла и не мешалась под ногами, — в сердцах сказал Лещинский, — я был бы на седьмом небе. Поехали, Кристина, нам нужен весь запас ваших бодрящих зелий, потому что спать нам не придется еще долго.

— Не придется?

— После катастрофы можем устраивать засаду и ждать. Сектанты покажутся. Очень скоро. Через полчаса, час, в обед или к вечеру… Было бы обидно это проспать, как вы думаете?

Он слегка улыбнулся и кивком указал в сторону парковки. Кристина зашагала к машине.

— Что-то вы повеселели с тех пор, как явились в Город, — заметила она. — Признавайтесь, любите засады и погони?

— Согласитесь, они отлично развлекают, — ответил инквизитор, но смотрел на нее с легким недоумением. Не замечал, наверное, как превратился из примороженной ледышки в почти нормального человека. Ну пускай и дальше не замечает. Акцентировать на этом внимание стоило бы, если бы дело обстояло наоборот.

— Проверьте мою машину, — сказала Кристина, прежде чем завести мотор. — Вдруг сюда тоже подсадили какого-нибудь автоподгрыза.

…В квартире никто не ждал. Ни единого завалящего заглота. То ли сектанты решили оставить ее в покое, то ли — что более вероятно — готовили нечто масштабное. Может, собирались оживить душу города прямо сегодня. Кстати…

— А почему они не оживляют души городов сразу, как только прибывают? — спросила Кристина. — Что они вообще делают так долго, что это вызывает аномалии фона? Зачем перетягивают на свою сторону магов и магических существ и к чему именно их принуждают? Зачем все это, если их цель — пробуждение души, и все?

Она прошла на кухню, порылась в ящиках, отыскала запасные баночки и пузырьки и начала переливать в них зелья. Лещинский медлил с ответом. Оглянувшись, Кристина увидела, что он стоит, прислонившись к стене, и беззвучно читает заклинания, водя перед собой руками и периодически принимаясь плести какие-то узоры.

Она вздохнула. Если бы это помогло, пусть бы хоть оббил все стены авиационной сталью и превратил квартиру в бункер без окон. Смелость смелостью, но Кристина понятия не имела, сможет ли вообще хоть раз уснуть у себя дома до того, как секта будет разгромлена. Как спать, если ежесекундно ждешь, что стоит тебе задремать — и пробуждение будет уже в пасти зубастой пушки?

— Им нужно не только это, — ответил Лещинский, закончив чары. — Пробуждение души — это как бы… вишенка на торте. Нет, важнее. Финальный этап, завершение, очень важное, но не единственное. Их главная идея не в том, чтобы пробудить души всех городов мира и радоваться. Их идея в том, что грядет некое чудовище… Остальная деятельность — подготовка к встрече чудовища. Не знаю, собираются ли они встречать его с оружием или с хлебом и солью.

— Думаю, что с хлебом и солью. То есть, по-моему, они собираются его зачем-то использовать. Чтобы просто обезвредить какое-нибудь чудовище, не нужно городить огород, можно обратиться к инквизиции за помощью и бороться с ним вместе, — заметила Кристина. Она критически осмотрела батарею пузырьков на столе. Переливать в них зелье можно было до вечера. Да и зачем? Отодвинув пузырьки, она извлекла из холодильника недопитую двухлитровую бутылку «Кока-колы», вылила газировку в стакан и принялась мыть бутылку под краном.

— Тоже так думаю, — согласился Лещинский. — Вообще неплохо бы поймать какое-нибудь существо, которое они используют, и допросить. Жаль, до сих пор мне не попадались те, кто умеет разговаривать. Только один кто-то, и тот сразу исчез.