Несколько дней погода оставалась плохой; наконец, утром 15 сентября, на рассвете все «ланкастеры» были готовы к полету. Они ждали с работающими моторами, когда вернется «москито», отправленный ночью, чтобы узнать, какая погода в Альтен-фьорде.

Наконец, серый «москито» приземлился, и летчик доложил, что над целью небо чистое.

От Ягодного до Альтен-фьорда было четыре часа лету. «Ланкастеры» выстроились широким прямоугольником – черные самолеты четко выделялись на фоне синего неба над ними и белого снега внизу. Но над поверхностью фьорда черными полосами уже стелилась дымовая завеса, с которой смешивался дым от разрывов снарядов корабельных зениток. «Ланкастеры» опоздали на две минуты; к тому времени, когда они были над «Тирпицем», летчики могли видеть только верхушки мачт, торчавшие из густого черного тумана. Бомбы были сброшены, но все равно ничего не было видно, за исключением нескольких столбов черного дыма, которые могли быть результатом попаданий. Кто-то даже заявил, что видел, как бомба с самолета пилота Тейта попала в «Тирпиц». Один «ланкастер» не вернулся на базу.

Эскадрильи вернулись в Соединенное Королевство. После этого 617-я совершила налет на канал Дортмунд – Эмс; бомбы разрушили его каменные ограждения, и канал до конца войны вышел из строя.

Через несколько дней после налета на «Тирпиц» в Альтен-фьорд вылетел самолет-разведчик, который не обнаружил там линкора. «Тирпиц» вышел в море – впервые после рейда на Шпицберген за год до этого.

Некоторое время никто не знал, где он; предполагали, что он отправился в новый рейд на «смертельные гонки», как называл такие походы Дёниц.

Но он вышел в море совсем по другому поводу, хотя и тут смерть подстерегала его. Вскоре после сообщения о том, что линкор покинул Альтен-фьорд, от норвежского патриота Линдберга, передатчик которого располагался в комнате над моргом в городе Тромсе, поступил сигнал: «Сегодня днем «Тирпиц» прибыл в Тромсе. В передней палубе большая пробоина».

Значит, бомба, сброшенная Тейтом, все-таки попала в линкор, и он, очевидно, перебрался к югу, чтобы заделать пробоину.

Бомба, сброшенная капитаном авиации У.А. Дэниэльсом, пробила нависающий над водой нос немецкого корабля и взорвалась от удара о воду. Сила взрыва и вызванная им огромная волна сорвали палубу и завернули ее назад, как крышку консервной банки с сардинами. Но гораздо серьезнее оказался тот факт, что взрывом повредило носовые шпангоуты, уже деформированные минами, поставленными мини-подлодками, из-за чего линкор мог развивать скорость не более шести узлов. Это означало, что до конца войны выходить в море он уже не сможет, ибо добраться до германских доков в нынешнем своем состоянии было для него совершенно немыслимо.

Во время взрыва погиб всего один моряк. Он сидел в камере в носу корабля, ожидая казни за дезертирство, так как покинул линкор без разрешения и был арестован полицией, которой заявил, что сыт по горло жизнью на «Тирпице», который, по его мнению, превратился из боевого корабля в тюремный барак. Он добавил, что хотел пробраться в Швецию, а оттуда в Англию, чтобы поступить на службу в британский флот. Капитан Вебер, командовавший теперь «Тирпицем», и корабельный капеллан упрашивали его взять назад свое признание, утверждая, что против него нет никаких улик, за исключением того, что он самовольно покинул корабль, но он отказался и был приговорен к смерти.

«Тирпиц» перешел в Тромсе из-за опасений, что русско-немецкий фронт в Северной Норвегии, восточнее Альтен-фьорда, может быть прорван в любую минуту, и в данных обстоятельствах самое лучшее, по мнению командования германского флота, было поставить «Тирпиц» на мелководье в каком-нибудь стратегическом пункте и использовать его качестве артиллерийской батареи.

После долгих поисков более или менее подходящее место было найдено в 3 милях от Тромсе, рядом с небольшим островком Хакоя. Здесь линкор встал на якорь, и землечерпалки тут же начали намывать прямо под его килем искусственную банку, а около 500 человек личного состава из машинного отделения были списаны на берег, как не нужные кораблю. Для защиты линкора рядом стали два крейсера ПВО, но немцы опасались, что толку от них будет столько же, сколько от десяти эсминцев, охранявших его от воздушных налетов в Альтен-фьорде.

С точки зрения англичан самым важным было то, что «Тирпиц» оказался теперь на двести миль ближе в Соединенному Королевству, чем когда он был в Альтен-фьорде. Это означало, что от берегов Великобритании до места стоянки линкора и обратно самолетам надо было пролететь 400 миль. «Ланкастеры», взлетевшие с аэродромов Северной Шотландии, могли теперь достичь «Тирпица», при условии внесения некоторых изменений в конструкцию самолетов. Необходимо было установить на них новые, более мощные моторы и дополнительные баки для топлива. Кроме того, самолеты следовало облегчить, оставив на них только то, без чего нельзя обойтись.

Итак, на «ланкастерах» были установлены моторы «Мерлин-24»; их собирали по всем бомбардировочным полкам, снимая с других самолетов. На все это ушло трое суток непрерывной работы. Затем с «ланкастеров» сняли верхнюю фюзеляжную турель и броневую защиту, и, наконец, были найдены длинные узкие баки для дополнительного топлива, первоначально предназначавшиеся для «веллингтонов». Эти баки пылились на складах в разных частях Соединенного Королевства; их установили внутри фюзеляжа, сделав необходимые отверстия. Когда все было готово, 36 «ланкастеров» 617-й и 9-й эскадрилий с полной бомбовой загрузкой и дополнительным топливом превышали свой вес на две тонны.

Сроки поджимали. В это время года в течение месяца выпадает не больше трех дней, когда небо над Тромсе на несколько часов освобождается от облаков. Более того, после 26 ноября наступала полярная ночь; после этой даты будет еще несколько относительно светлых дней, когда в полдень еще можно будет сбросить бомбы на цель, а потом все полеты прекратятся до весны.

Однако две эскадрильи нельзя было постоянно держать в Лоссимауте – ближайшем к Тромсе аэродроме, пригодном для взлета сверхтяжелых бомбардировщиков, – они нужны были и в других местах. «Ланкастеры» могли дожидаться сообщения самолетов-разведчиков погоды о том, что небо над Тромсе прояснилось, находясь на аэродромах на юге Англии, на случай, если понадобится совершить налет на объекты в Германии. Как только погода улучшится, они могли перелететь в Лоссимаут.

По прогнозу метеорологов, 28 октября над Тромсе небо должно было расчиститься, и обе эскадрильи прибыли в Шотландию. «Москито», совершавший разведывательный полет над Тромсе, сообщил, что в полночь подул западный ветер. Это означало, что небо над целью будет свободно от облаков.

Через час после этого сообщения «Ланкастеры» взяли курс на Норвегию. Они подошли к Тромсе, заметили корабль и стали снижаться. И тут летчики увидели, как с моря на порт наползают огромные высокие массы облаков – ветер переменился, и «ланкастеры» летели теперь наперегонки с тучами – кто быстрее достигнет места стоянки «Тирпица». В прошлый раз, когда они летели из Ягодного, дым опередил их на две минуты. На этот раз им не хватило 30 секунд.

Пробивать облака и сбрасывать бомбы ниже их кромки было бессмысленно – падая с такой высоты, они не наберут достаточной силы, чтобы пробить бронированную палубу. Поэтому «ланкастеры» сбросили свой груз в облака, которые вскоре осветились разрывами; Тейт и некоторые другие спустились вниз, чтобы посмотреть на результаты своей работы.