Вокруг «Тирпица» рвались бомбы, но попаданий видно не было.

Один из «ланкастеров» был подбит и совершил вынужденную посадку в Швеции.

По возвращении в Лоссимаут эскадрильи были переброшены на юг. 4 ноября они вновь прилетели в Шотландию, а 5 ноября опять вернулись на юг. Погода была ужасной, синоптики предсказывали штормовой ветер и мороз.

Интеллидженс сервис сообщила о том, что от двадцати до тридцати немецких истребителей переброшены на аэродром Бардуфосс, ближайший к Тромсе оборудованный аэродром. Это было плохо. «Ланкастеры» могли бомбить только днем, а их пулеметы не могли противостоять пушкам истребителей. Во время следующего полета они могли быть сбиты немцами все до единого.

Даже после тех выдающихся налетов, которые совершили «ланкастеры», и необыкновенных успехов, которых они добились, когда все, казалось, было против них, трудно было решиться вновь послать их в Тромсе, даже если бы там и не было немецких истребителей.

И все-таки такое решение было принято, и, когда был получен благоприятный прогноз погоды, Тейта вызвали прямо с футбольного матча и велели снова перебросить обе эскадрильи в Лоссимаут. Метеорологи сообщили, что фьорды затянуты туманом, а на полпути к Норвегии – облачность. Небо над Тромсе днем могло прочиститься, могло и нет, кроме того, из-за мороза самолеты могли обледенеть в воздухе. Каждый «ланкастер» весил 32 тонны, из них 6 тонн приходилось на бомбы и 7 – на топливо.

12 ноября 1944 г. в 3 часа утра эскадрильи отправились в полет. Но не успели они взлететь с аэродрома, как самолеты стали покрываться льдом, отчего скорость их снизилась.

«Ланкастеры» в экономичном режиме пролетели над Северным морем, пересекли побережье Норвегии и, развернувшись, подошли к «Тирпицу» со стороны суши, откуда их меньше всего ждали. Они летели под прикрытием гор и горных долин, чтобы не попасть на экраны радаров, но, когда позади оказался последний горный хребет, «ланкастеры» появились на фоне чистого голубого неба. Теперь они были хорошо видны на радарах; их заметили зенитчики и истребители. Английские пилоты увидели «Тирпиц», окруженный противоторпедными сетями; дыма на этот раз не было. Немцы перевезли устройства для создания дымовой завесы из Альтен-фьорда в Тромсе, но не успели еще установить большую часть из них.

Оставались истребители. В Бардуфоссе поняли, что «ланкастеры» летят бомбить «Тирпиц», в ту же самую минуту, когда бомбардировщики были обнаружены. Командир линкора требовал, чтобы самолеты немедленно поднялись в воздух.

На фоне снега и льда, покрывавших горы и фьорд и сверкавших в лучах солнца, даже «Тирпиц» показался маленьким, а «ланкастеры» напоминали черточки в небе.

На корабле и по берегам фьорда заработали зенитки, и в небе появились яркие вспышки и клубы черного дыма. Хвостовые стрелки в «ланкастерах» наблюдали за горной цепью, откуда могли появиться истребители противника, помня, что если враг налетит, то от их мастерства будет зависеть судьба экипажа, поскольку верхние фюзеляжные турели остались дома.

«Ланкастеры» бомбили с высоты 14 000 футов; перед тем как бомбы достигли цели, прошло некоторое время. Затем на полубаке «Тирпица» появилась желтая вспышка. Другая бомба попала в берег, еще две поразили корабль – одна попала в мостик, другая – позади трубы, после чего все заволокло дымом. Летчики видели, что другие бомбы разорвались в сетях и что корабль горел. Потом появилась еще вспышка, и на высоту пятисот футов поднялся столб дыма – это взорвался артиллерийский погреб.

Через три минуты начали бомбежку самолеты 9-й эскадрильи и довершили начатое. Но корабль уже был обречен. Когда дым развеялся и «ланкастеры» повернули домой, пилот последнего самолета, оборудованного кинокамерой, увидел, что «Тирпиц» медленно переворачивается. Истребители так и не появились – они вылетели, но опоздали к месту битвы.

Бомбардировщики вернулись в Шотландию, и через несколько часов пришло подтверждение гибели линкора. Разведывательный самолет видел, что «Тирпиц» лежит во фьорде кверху килем; вскоре в эфир вышел Линдберг, норвежский борец Сопротивления, и доложил, что корабль затонул, а немцы сносят в морг, расположенный этажом ниже, трупы погибших моряков.

Вместе с «Тирпицем» погибло около 1200 человек. Семидесяти шести удалось выбраться из его корпуса, прорезав отверстие в днище.

А утром ничто не предвещало такого разгрома. Начинался тихий, прекрасный воскресный день. Рыбаков, живших в небольших, выкрашенных в разные цвета домиках по берегам фьорда, разбудил огонь его 15-дюймовых орудий. Это был заградительный огонь против самолетов, которых еще не было видно. Рыбаки распахнули ставни и выглянули на улицу.

Над «Тирпицем» развевался флаг с тремя полосками: желтой, голубой и снова желтой, которого здесь еще никто не видел, – это был сигнал, предупреждавший о воздушном налете. После первого залпа 15-дюймовых орудий, который был слышен за много миль, было сделано еще два. Из орудий вырывались длинные красно-желтые вспышки, за которыми поднимался коричневый дым. Снаряды рвались в воздухе, оставляя грушевидные облачка, медленно дрейфовавшие по небу.

Заработало несколько дымовых устройств. Но их было слишком мало, и «Тирпиц» выделялся на гладкой поверхности фьорда, словно на картинке. Со стороны солнца показались четырехмоторные самолеты, и воздух наполнился ревом.

Теперь снаряды главного калибра не могли причинить им вреда, и в бой вступила артиллерия среднего калибра и зенитки. Самолеты, казалось, плыли среди разрывов и вскоре были уже над целью.

Две бомбы упали рядом с кораблем, подняв огромные столбы воды. Затем люди на берегу увидели, как огромная третья бомба оторвалась от самолета над «Тирпицем» и ударила рядом с трубой.

Когда развеялся дым, все увидели, что «Тирпиц» резко накренился на левый борт, и его пушки уже не могли стрелять.

Но это была только первая волна «ланкастеров»; за ней шли другие, сбрасывая бомбы, падение которых можно было наблюдать невооруженным взглядом. Одна попала в кормовую башню, которая взлетела в воздух, окруженная клубами дыма, и упала в море рядом с кораблем.

Позже в ста восьмидесяти метрах от фьорда, в горах, норвежцы нашли части механизмов, на которых вращалась эта башня, такие тяжелые, что человек не мог их поднять. Они были выброшены на берег взрывом.

Бомбы продолжали падать, но корабль заволокло дымом, освещавшимся время от времени вспышкой нового взрыва. Когда дым рассеялся, «Тирпиц» кренился уже под углом 45°, и крен продолжал увеличиваться. Наконец, корабль перевернулся почти строго вверх днищем, но тут его надстройки уперлись в дно, и он остался лежать в таком положении. Над поверхностью воды виднелось только его красное днище. На воде горела разлившаяся нефть, повсюду виднелись головы уцелевших моряков, пытавшихся спастись от огня. Не всем, однако, это удалось. Кое-кто смог доплыть до берега, другие уцепились за буйки сетей или залезли на корпус «Тирпица», убедившись, что он больше не погружается.

Были и такие, кому удалось даже не замочить ног. Когда палуба накренилась, они перешли на борт, вставший почти горизонтально, а оттуда – на днище, откуда их и сняли потом спасательные лодки.