Голова монстра, закрытая каменным капюшоном, склонилась над тем, что оно прижимало к груди. Вот только разглядеть, что оно держало, не представлялось возможным. Лишь несколько золотых прожилок и вспышек — вот и все, что Хаджар смог различить.

— Что за извращенный разум мог создать подобное изваяние.

— Это не изваяние.

Хаджар выхватил меч, но вовремя сдержался. Вряд ли бы он добился чего-то кроме раскрытия своей позиции, если бы нанес полновесный удар на обман собственного зрения.

Рядом с ним, на краю скалы, стояла высокая фигура. Закутанная в черный плащ, развевающийся на несуществующем ветру, полупрозрачная, она, так же как и монстр, скрывала лицо под капюшоном.

— Как ты…

— Сейчас не время для вопросов, ученик.

Хаджару хотелось напомнить Черному Генералу, который каким-то образом смог создать свой мираж перед глазами Хаджара, что тот не является учеником, но… сейчас действительно было не самое подходящее время.

— Это не изваяние, — повторила Тень.

— Что? Что ты имеешь ввиду?

— Ты уже понял, что я имею ввиду, — только и ответил Враг всего Сущего.

Хаджар снова окинул взглядом исполинскую статую. Сложно было даже представить какого она была бы роста, если бы не застыла в этой позе.

Выше Горы Ненастий, где Хаджар тренировался когда-то, это без всяких сомнений.

Вечерние Звезды. Да она бы с легкостью перешагнула крепостные стены Даанатана!

— Но как…

— У любой армии есть разведчики и лазутчики, мой ученик, тебе ли этого не знать.

Лазутчик… демоны…

Такой лазутчик был заметнее белого пятна на душе грешника.

— Он мертв?

— Оно… не может быть убито. Если бы твари за Гранью подчинялись законам нашего мироздания, я бы не сражался с ними дольше, чем существует история твоего народа.

Ну да… боги ведь бились на той волне куда дольше, чем существует история людей и разумных рас. Те эпохи в старых легендах и мифах называют Эпохой Богов. Когда кроме Богов, Духов и Первобытных Монстров в мире не существовало больше никого.

Рассвет Безымянного Мира.

Самое начало всего.

— Оно спит?

— Спит, — Черный Генерал не шевелился. Просто стоял и смотрел. И мерно покачивался его порванный, лоскутный плащ. — Глупый вороненок хочет это исправить. Он собирается пробудить тварь.

Глаза Хаджара расширились от удивления. Пробудить вот это?

Орден Ворона, конечно, полон весьма специфичных адептов, но…

Но немного подумав, Хаджар начал сомневаться, что Кафем, в данный момент, действует от лица ордена Ворона. Скорее это его самостоятельная вылазка, что легко объясняет скрытность, не желание огласки и наличие наемников, а не людей ордена.

— Он хочет силы, — ответил на незаданный вопрос Черный Генерал. — Думает, что в обмен на пробуждение ото сна, тварь дарует ему могущество равное богам. Глупец… никто и ничто не может сделать тебя Богом, кроме тебя самого.

— Да? Несколько десятилетий тому назад я…

— Санкеш, выпив то зелье, променял бы свою карму и жизненный путь, на пару мгновений могущества. Не верь сказаниям и легендам, ученик, они лишь кривое зеркало, в котором отражается история.

Хаджар не знал — верить ли Черному Генералу или нет. Он помнил, что эликсир в Библиотеке Города Магов был связан с Горшечником и его проклятьем.

— Ты сказал — карму?

— Карма, судьба, жизненный путь, называй как хочешь. Я лишь использовал самое понятное и близкое по смыслу для тебя, ученик, слово.

— Тогда, может, раз уж ты пришел, расскажешь все, что знаешь.

— Этим я и занят… давно занят. Ты не хочешь меня слушать.

— Поверь мне, — с нажимом ответил Хаджар. — в данный момент я само внимание.

— Что же… Кафем хочет пробудить ото сна тварь. Для этого ему нужно провести ритуал, в котором ему потребуется огромное количество позитивной кармы. Хорошей судьбы. Длинного срока жизни. Пока ты не прошел испытание Небес и Земли и не узрел глубинные силы, движущие мироздание, мне сложно объяснить тебе этот процесс и…

— И переходи тогда к делу, — перебил Хаджар. Он чувствовал как время утекает песком сквозь пальцы.

— В обычной ситуации Кафему потребовалось бы невероятное количество жертв. Может быть… десять тысяч адептов силы… как сейчас говорят — Небесного Императора. Но иногда, Хаджар, рождаются особенные люди. За все циклы своих перерождений они сотворили столько… «добра». Возможно это подходящее слово… В итоге вселенная, чтобы поддержать баланс, возвращает им его. Такие люди обладают невероятной кармой. Они легко продвигаются по ступени силы. Именно поэтому Лэтэя обладала таким могуществом в столь юном возрасте.

И действительно. Девочке едва исполнилось восемнадцать весен. И, судя по тому насколько широки и длинны были обрывки её меридиан и насколько крепок источник-ядро, клан специально затормаживал её прогресс, чтобы Лэтэя смогла принять участие в турнире.

— Я вижу и слышу лишь то, что видишь и слышишь ты, Хаджар, но уверен, что это Кафем подстроил все, что произошло с принцессой. Не знаю каким образом простой смертный может видеть карму, но… Кафем может. И он знает, что Лэтэя стоит десяти тысяч простых адептов. Так что ему потребовалось заманить в ловушку лишь несколько человек.

— А Тьма Последних Ночей?

— Позитивная карма легко становится негативной, ученик. Именно поэтому порой люди, которым суждено творить великое добро, совершают вместо него великое зло. Они просто не видят разницы… как не видит её вселенная.

— Черный Генерал, — прорычал Хаджар. — не знаю, с чего вдруг ты приобщился к философии, но сейчас не то время.

— Я лишь пытаюсь дать тебе подсказку, ученик, но ты опять не слушаешь… в этом мы с тобой похожи… Тьма Последних Ночей нужна Кафему, чтобы собрать всю позитивную карму Лэтэи и отдать её в жертву твари. В результате ритуала, на короткое время, девочка действительно исцелиться, но тут же постареет и умрет.

Получается, Кафем действительно не собирался преступать своей клятвы. Он даже не обманывал Кассия.

— Помешай ритуалу, мой ученик, — мираж Черного Генерала постепенно исчезал.

Хаджар бросил в спину узнику его собственной души.

— А какая карма у меня?

Перед тем, как полностью исчезнуть, первый из Дарханов произнес:

— Зачем задавать вопрос, на который знаешь ответ?

В это время Кафем и Кассий уже подошли к тому, что большего всего походило на тот самый алтарь. Камень, явно подвергнутый обработке человеческой рукой. Стесанный валун, вершина которого предстала теперь в виде широко ложа. Именно на это ложе и опустили завернутую в шелк и атлас Лэтэю.