Настоящему Гарри Поттеру Снейп никогда столько внимания не уделял. Про собаку он спрашивает, возможно, потому, что ему знакомо ощущение травли, либо потому, что задумался о родственниках Гарри. Сейчас Гарри для него – живой человек. Он даже готов признать, что первая попытка была не так плоха, хотя Гарри действительно пустил его слишком далеко.

– Давайте попробуем еще раз… На счет три. Раз – два – три – Легилименс!

Огромный черный дракон парит перед ним… Отец и мать машут из зачарованного зеркала… Седрик Диггори на земле, его пустые глаза смотрят на Гарри…

– НЕЕЕЕЕТ!

Он снова стоит на коленях, спрятав лицо в ладонях, мозг болит так, словно кто-то пытался вытащить его из черепа.

– Вставайте! – отрывисто сказал Снейп. – Вставайте! Вы не стараетесь, не прикладываете усилий, вы сами открываете мне воспоминания, которых страшитесь, сами даете мне оружие!

Гарри снова поднялся на ноги, его сердце колотилось так, словно он только что и впрямь был на кладбище, где лежал мертвый Седрик. Снейп выглядел бледнее обычного и злее, но его злость не шла ни в какое сравнение со злостью Гарри. (ГП/ОФ)

Снейп еще глубже погружается в воспоминания Гарри. Дракон: страх и адреналин в крови. Этот парень многое повидал. Джеймс и Лили: каким шоком, должно быть, стало для Снейпа это воспоминание; так он узнал, что увидеть родителей живыми – «самое искреннее, самое сокровенное» желание Гарри. (ГП/ФК) А потом смерть Седрика. Вот как этот невинный юноша умер в тот страшный вечер. Вряд ли Снейп предвидел, что воспоминания Гарри будут настолько тяжелыми даже для наблюдателя. Именно об этом кричал Гарри, пытаясь достучаться до Рона и Гермионы прошлым летом на площади Гриммо; ему требовалось выговориться, а он был на Тисовой улице, вдалеке от волшебного мира; от болезненных воспоминаний его сердце колотилось так, словно он переживал все вновь.

Неудивительно, что Снейп побледнел. У него тоже есть травмы, о которых хотелось бы поговорить, однако у него слишком много дел и слишком мало времени. Он отвечает резко и зло, как и всегда, когда нервничает, если кто-то не в состоянии защитить себя. Он отчитывает Гарри, но за этим не кроется никакой манипуляции. «Вы не стараетесь, не прикладываете усилий, вы сами открываете мне воспоминания, которых страшитесь, сами даете мне оружие!»

Человек, который хотел бы навредить Гарри, не стал бы так реагировать. Снейп действительно волнуется.

– Попробуем еще раз! Ну, приготовились! Легилименс!

Он смотрит, как дядя Вернон заколачивает почтовый ящик… Дементоры летят к нему над озером… Вслед за мистером Уизли он бежит по коридору без окон… В конце он видит неприметную черную дверь… Гарри думает, что они сейчас войдут туда… Но мистер Уизли уводит его налево, вниз по каменной лестнице…

– Я ЗНАЮ! Я ЗНАЮ!

Он опять стоял на четвереньках в кабинете Снейпа, шрам неприятно покалывало, но в голосе, который только что вырвался из его горла, слышался триумф. Гарри в очередной раз поднялся и увидел, что Снейп пристально смотрит на него, держа палочку наготове. Только на этот раз, кажется, Снейп снял чары прежде, чем Гарри попытался отбиться. (ГП/ОФ)

Гарри сам узнал дверь, но в этот момент испытал такой прилив эмоций, что потревожил Волан-де-Морта; потому Гарри и чувствует боль в шраме. Теперь Волан-де-Морт слышит мысли Гарри. Снейп тоже узнал дверь. Он знает, чем на протяжении вот уже многих месяцев бредит Темный Лорд.

– Я видел… Я вспомнил… – тяжело дыша, произнес Гарри. – Я только что понял…

– Что вы поняли? – резко спросил Снейп.

Гарри ответил не сразу; он потер шрам, все еще наслаждаясь этим восхитительным мигом озарения…

Ему уже столько месяцев снился коридор с запертой дверью в конце, и ему ни разу в голову не пришло, что это место существует на самом деле. А теперь, заново пережив воспоминание, Гарри понял, что все это время ему снился коридор, по которому они шли с мистером Уизли двенадцатого августа, когда спешили на министерское слушание. Этот коридор ведет в Отдел тайн, и мистер Уизли был там в ту ночь, когда на него напала змея Волан-де-Морта…

Гарри поднял взгляд на Снейпа.

– Что находится в Отделе тайн?

– Что вы сказали? – тихо переспросил Снейп, и Гарри с большим удовольствием отметил про себя, что Снейп нервничает. (ГП/ОФ)

Снейп боится, что Гарри понял, чем занят Орден Феникса, а это идет вразрез с приказом Дамлбдора не сообщать Гарри больше, чем ему необходимо знать. Но более того, Снейп опасается, что теперь Волан-де-Морт знает, насколько Гарри заинтересовали эти нескончаемые виден́ ия запертой двери. Для Волан-де-Морта это может быть опасно, а может и дать ему возможность манипулировать Гарри через ментальную связь. Именно эту угрозу Дамблдор и хотел предотвратить с помощью окклюменции. Снейпу придется тщательно взвешивать каждый свой шаг, иначе оба его начальника будут недовольны, а Гарри станет еще более уязвимым.

– Я спросил, что находится в Отделе тайн, сэр, – повторил Гарри.

– И чем вызван подобный вопрос? – медленно произнесСнейп.

– Видите ли, – сказал Гарри, пристально наблюдая за Снейпом, – этот коридор, который я только что видел… он снится мне уже несколькомесяцев. Я только что узнал его, он ведетв Отдел тайн… и я подумал, что Волан-де-Морту что-то оттуда…

– Я же сказал вам не называть Темного Лорда по имени!

Они сверлили друг друга взглядом. Шрам снова горел огнем, но Гарри было все равно. Снейп явно нервничал. Когда он заговорил снова, Гарри показалось, что он только пытается придать своему голосу холодный и безразличный тон. (ГП/ОФ)

Страхи Снейпа подтвердились. Прежде Гарри заметил, что Снейп «машинально» потирал Черную метку на предплечье, а теперь Снейп видит, как Гарри потирает лоб, и знает, что это означает. Оба носят магические отметины, которые оставил один и тот же маг. Шрам Гарри причиняет ему боль; в этот момент Волан-де-Морт точно чувствует его. Когда Гарри произносит имя Волан-де-Морта, это усиливает власть легилимента: мысленный образ в голове Гарри становится более четким, когда он произносит настоящее имя, а не эвфемизм, тем самым он открывает свое сознание. Возможно, Волан-де-Морт видит сейчас глазами Гарри, а значит, отслеживает каждое действие Снейпа. Снейп должен подавить в себе сильные эмоции, которые испытывал прежде, и разговаривать с Гарри Поттером презрительным, равнодушным тоном – именно этого ждет от него Волан-де-Морт.

– В Отделе тайн