– А дальше, как это часто бывает в семейных историях, все очень туманно. Наш влюбленный авантюрист погиб, спасая свою возлюбленную.

– А она? Она осталась жива? Ее защитил ваш волшебный амулет?

– Очевидно, – он пожал плечами. – Истории Ромео и Джульетты тут не получилось. Но амулет пропал. Думаю, она позабыла о несчастном возлюбленном, вышла замуж и была счастлива… Более или менее, учитывая последовавшие за этим события – революция, война…

– Ну, у нее был волшебный амулет, так что ей нечего было бояться, – отшутилась я, ощущая на груди слабое, но ровное тепло. Знать бы, Денис заговорил об этой истории случайно или ему откуда-то известно о той странной вещице, что висит сейчас у меня на шее? Может, это вообще какой-то психологический эксперимент или реалити-шоу? Что, если на нас сейчас пялятся миллионы телезрителей, делая ставки, как именно я поступлю?

– Может быть, – он равнодушно пожал плечами. – В любом случае, это просто семейная легенда. Обычная сказка. Я не верю в сказки, зато верю в человеческую подлость и в желание урвать что-нибудь для себя.

– Да ты циник, прямо как твой дальний родственник, – усмехнулась я. Если все это шоу, а сентиментальные телезрители делают ставки на то, что сейчас я сорву медальон с шеи и отдам его Денису, а потом мы зарыдаем друг у друга в объятьях, они просчитались. Ничего подобного.

У Дениса снова пискнул телефон.

– Ага, последний акт Марлезонского балета, – проговорил молодой человек, взглянув на экран. – Вот и Санев. Как говорят твои друзья-журналисты: очные ставки, скандалы, интриги, расследования.

– А ты не боишься, что он тебя убьет? Ты же влез на его территорию? – поинтересовалась я, невольно коснувшись медальона кончиками пальцев.

– А ты за меня беспокоишься? – не задержался с ответом Денис. – Очень приятно, конечно. Но заверяю тебя, что умирать я не планирую. Самое интересное мы уже выяснили, так что пора исчезнуть с горизонта событий.

Плечистый молодой человек ожидал нас у двери в кухню, откуда мы с Димой проникли в дом. Дмитрий был тут же и при виде меня виновато опустил голову.

– Поторопитесь, если, конечно, не хотите встретиться с разгневанным хозяином поместья, – сказал Денис, придерживая для меня дверь.

Я молча вышла. Похоже, что я изначально интересовала его только как пешка в их разборках с Саневым. И Денис собирался меня использовать ровно так же, как это делали другие.

Мы прошли через сад, и в этот момент мне показалось, что на дорожке мелькнула черная молния. Всего секунда – и Денис оказался на земле, а на груди у него стояла поджарая черная собака, весьма недвусмысленно фиксируя его горло.

– Что за нафиг? – выругался приспешник Заревского. – Мы же их заперли!

В этот миг из кустов прыгнула вторая собака – точная копия первой, и молодой человек тоже оказался на земле, взвыв от боли, – челюсти собаки сомкнулись на его руке, которой он попытался защититься.

– Бежим! – Дима дернул меня за рукав и потянул к выходу. – Лиза, уходим!

Первый шаг за ним я сделала по инерции, но потом оглянулась.

В груди отчаянно пекло. У меня было чувство, словно вот сейчас я совершаю самую большую ошибку.

– Бежим, не теряй времени! – Дима снова потянул меня за руку, но я вывернулась. – Ты чокнутая, Лиза?

Я посмотрела на Дениса. Даже находясь в таком тяжелом положении, он все равно умудрялся смотреть на меня насмешливо и с явным любопытством, словно наблюдал за происходящим из удобного кресла в первом ряду зрительного зала.

– Уходи, – проговорил он одними губами. Нависшая над ним собака угрожающе зарычала и сильнее сжала челюсти.

Я снова оглянулась на Диму. Он был испуган и растерян.

– Уходи, пока не поздно. А я остаюсь, – произнесла я четко.

И он побежал.

Не скажу, что такое послушание меня обрадовало, но вполне можно было ожидать чего-то подобного. Готова спорить, что он бросал меня и раньше, а предавший единожды обязательно поступит так и в следующий раз. Наверное, просто не следует предъявлять слишком высокие требования – просто есть слишком слабые люди, они – не герои по своей сути. Иногда они способны на отчаянные поступки, но в трудный момент обязательно дрогнут и отступят. Почему-то мне казалось, что Денис не такой.

– Уходи, – просипел Денис, не отводя от меня взгляда.

Я опустила ладонь на медальон. От него снова исходило тепло, но на этот раз оно казалось успокаивающим.

А на дорожке уже слышались шаги.

– Ну, что же тут происходит? – человек, которого я еще недавно считала своим отцом, вышел из-за кустов и удовлетворенно оглядел представшую перед ним картину. – Денис. Решил заглянуть в гости, мальчик? Знаешь, как же я рад тебя видеть! Молчишь? И правильно. Мои собачки не любят болтливых… И ты здесь, – он посмотрел на меня и покачал головой. – Не сбежала. Такая добрая. Совсем не похожа на Мику. Ты ведь уже все знаешь?

В горле запершило. Неясно, в какое чудо я верила, но получить из его уст прямое подтверждение того, что меня использовали вслепую, было больно.

– Зачем? – только спросила я. Голос едва меня слушался.

– Ну… – Санев закурил. – Понимаешь, моя дочь погибла, а я не был уверен, что доберусь до всех ее убийц. Неподалеку от места преступления нашли тебя, и тогда я придумал прекрасный план – подобрать первую более-менее подходящую по возрасту девочку… Никто здесь не видел подросшую Мику. Что, если выдать тебя за нее, убедив всех, что покушение прошло неудачно, и поймать злодеев на живца? Специальный состав повлиял на твою память, а пока ты была без сознания, мы навели справки и поняли, что ты подходишь. Правда, ты не слишком походила на Мику, – Санев выдохнул клуб дыма, и я закашлялась. – Пришлось тебя покрасить. И держать поблизости доктора, чтобы он контролировал твою память.

Я кивнула. Выходило логично. Получается, добрый доктор не лечил меня, а напротив, тщательно отслеживал возможные улучшения, да и колол мне, полагаю, вовсе не безобидные укрепляющие, а какую-нибудь дрянь. Как я уже и предполагала.

– Так о чем там я? – Санев удовлетворенно оглядел поверженных противников. – Признаюсь, что Володя, мой охранник, меня весьма удивил. Чуял, что предатель рядом, но не подозревал его, пока не получил превосходные доказательства. Ну, подумаешь, переспал с его женой, с кем не бывает, а он окрысился, пасть на меня разинул. А вот этого, – он пнул ботинком Дениса, – я очень ждал.

– Я не трогал твою дочь, – прохрипел Заревский. – Хотя она еще та сука.

Собака снова зарычала и сильнее сжала челюсти.

– Верю, – Санев отшвырнул сигарету. – Знаешь, я тебе верю. Но что делать, если обстоятельства