Так я и поступила, прибралась в рабочей лаборатории, отнесла неиспользованные наполнители и основы в архив и забрала свои вещи. Ключ потом ректору отдам. И от кабинета Гайера тоже…

На ужине Гайер не появился, но все только и шептались, что он пришел в себя. Еще бы, несколько месяцев пролежать в коме, а потом очнуться ближе к экзаменам – студенты были в панике. Мне уже пришло обновленное расписание на магофон – со всеми моими дисциплинами и без второкурсников. Правда, артефакторика стояла уже через день… Нет, ректор совсем Гайера не бережет? Ему же нужно отдохнуть, отлежаться, а не бросаться в омут очень срочных дел… Хотя я ведь не знала, как он себя чувствует, может, полон сил и сам рвется преподавать…

И тут я осознала еще одну проблему: я не готова его видеть. Особенно, послезавтра - так скоро! Да я же от смущения взорву аудиторию и… Я ведь только вспоминала его сегодня, а щеки пылали, как будто он находился рядом… Нет, нет, сейчас нельзя к нему приближаться. Возможно, чуть позже, когда я привыкну и начну контролировать свое глупое сердце. Решено! Не пойду на занятие. Что я там не видела, в конце концов? Думаю, мне простят даже несколько пропусков.

Решить-то решила, но глупое сердце понукало взглянуть на него прямо сейчас – хоть одним глазком. Я действительно переживала, все ли в порядке, оправился ли он после заточения в моей голове в течение стольких месяцев, как он вообще сейчас себя чувствует? Я просто не смогла усидеть на месте и вечером все-таки совершила вылазку.

Никогда так осторожно не кралась по академии. Мелькнула даже мысль, что надо было захватить зеркальце, чтобы за углы заглядывать, но потом я себя отругала – из-за влюбленности совсем с ума сошла!

Перед дверью лечебницы я стояла минут пять, не решаясь зайти, пока на мое счастье оттуда не вышел целитель Хенкс. Он, судя по одежде, уже закончил работу.

- Целитель, - обрадовалась я, развернулась и быстренько пристроилась к нему сбоку. – Как раз хотела с вами поговорить.

- Об Исае? – последовал спокойный, будто бы само собой разумеющийся вопрос. Такой, что я остановилась, как вкопанная, но Хенкс взял меня под руку и пошел дальше, удерживая.

- Откуда вы?..

- Ну я же не дурак, понимаю, что вы сроднились в такой ситуации и оба переживаете друг за друга, - пояснил он.

И чего оба? Гайер что-то говорил про меня, спрашивал? Нет, я не решусь задать такой вопрос!

- Как он?

- Нормально. Менталисты проверили, с его сознанием все отлично. Все воспоминания на месте, никаких побочных явлений не наблюдается. Я тоже ничего не нашел, абсолютно здоровый человек. Его выписали пару часов назад как раз.

У меня как от сердца отлегло. Замечательно, что с ним все хорошо. Я быстро распрощалась с целителем, уж очень мне некомфортно стало от его внимательного взгляда. А когда оказалась в общежитии вздохнула с облегчением: преподаватели здесь появляться не могут. Не то чтобы им кто-то прямо запрещал, но негласно сложилось именно так.

А на следующий день меня снова вызвал к себе ректор. Поднимаясь к нему, я еле удерживала себя от бурчания. Ну серьезно: третий день подряд – явный перебор.

Собираясь к ректору, я захватила все кулоны-ключи, которые он мне выдал в начале года. Даже от внутренних порталов, и теперь придется бегать по лестницам, как и все остальные студенты.

Ректор, к моему огромному облегчению, был один. Я все же очень опасалась встретить здесь Гайера. На ключи кивнул и шустренько спрятал их в ящик стола.

Потом уставился на меня пронзительным острым взглядом. Я напряглась. Он предложил мне присесть, и когда я заняла место напротив него, начал разговор.

- Мисс Джойс, прежде всего я хотел поговорить с вами насчет Йена Харди. Он совершил серьезное преступление, но поскольку оно не было доведено до конца, - ректор даже немного смутился под моим взглядом, - то его родственники настаивают на отмене наказания.

- Как? – ахнула я.

- Я, как ваш представитель, пока вы учитесь в данном учебном заведении, имею полномочия выступать от вашего имени в подобных случаях… Слушание пройдет завтра утром. Хотелось бы узнать вашу позицию. Может, вы сами хотите там высказаться? Стражи на вашем присутствии не настаивают, им вполне хватило записи.

- Нет, - качнула я головой. – Не хочу.

Все, чего я хотела от ситуации – чтобы Йен больше ко мне не приближался.

- Хорошо. Тогда, может быть, вы предупредите, какое желаемое наказание вы бы предпочли…

- Мне все равно, - перебила я. – Единственное мое желание – больше его никогда не видеть. Это все.

- Ладно, - задумчиво протянул ректор, рассматривая меня.

- Я могу идти?

- Нет, подождите, пожалуйста. Еще я хотел поговорить с вами насчет профессора Гайера.

Сердце от неожиданности ухнуло вниз, но я заставила себя сидеть спокойно и дышать размеренно. Еще не хватало покраснеть!

- А что с ним? Насколько я поняла, теперь, когда он пришел в себя, все становится как раньше.

- Да, - кивнул Блимс. - Это вы верно сказали, как раньше. Я надеюсь, вы помните про устав академии, который запрещает любые близкие отношения между преподавателями и студентами?

- Конечно, - ответила я, несмотря на то, что горло снова сдавило.

- И я надеюсь, вы осознаете, что вам не стоит как-то искать с ним встречи вне учебного времени?

- Конечно, - кивнула, как болванчик.

- Вот и чудесно, - просиял Блимс. – Вы умная девочка, Этель, можете рассчитывать на меня, когда будете поступать в магистериум.

- Я поступлю своими силами, - жестко и холодно ответила, но потом попыталась смягчить свои слова. – Для меня это важно., - и мило улыбнулась.

- Как угодно, - невозмутимо ответили мне и наконец отпустили.

Я поднялась и развернулась к выходу, но в этот момент в дверь стукнули и, не дожидаясь разрешения, вошли. Гайер.

- Ректор, приветствую, я хотел… - он увидел меня и остановился, будто на стену налетел.

А я жадно окинула его взглядом, ища подтверждение словам Хенкса. Он действительно выглядел как раньше, совершенно в порядке. Спохватившись, я опустила глаза и, рассматривая его ботинки, пробормотала:

- Добрый день, профессор Гайер.

- Здравствуйте, - чуть хрипло ответил он, не двигаясь и, видимо, разглядывая меня.

- Идите, мисс Джойс, - раздался недовольный голос ректора, и я, обмирая от страха и волнения, сделала пару шагов к дверям.

Гайер так и стоял, загораживая выход. Я задержалась, не доходя до него немного, и теперь ждала, пока он посторонится, всматриваясь в его рубашку. Посмотреть ему в глаза у меня не хватило ни воли, ни смелости. Мне казалось, один взгляд – и он все поймет. А я не хотела жалости и сочувствия. Особенно, от него.