– Я не знаю Мари, – глухо произнес Эдрик. – Но иногда люди – это просто ресурс, которым распоряжается король, как бы цинично это сейчас ни прозвучало. Если честно, я даже рад, что мне скорее всего никогда не придется стать им, – принц печально улыбнулся. – Но в наших силах, Мари, сделать все, чтобы прекратить войну как можно скорее. Пускай, сейчас нам всем тяжело, а впереди – лишь неизвестность, я верю в лорд-канцлера. Верю, что если кто и способен найти несуществующее племя в диких землях и договориться с ним, то это точно Дрейк.

При звуках имени лорда Вестона – давно я его не слышала – я вздрогнула и подняла глаза на принца.

– Как так случилось, что мы с тобой стали друзьями, а я и не заметила?

Очевидно, общение с принцами – не самая моя сильная сторона. Со стороны Ирвина я пропустила любовь, будучи погруженной в собственные переживания, а с Эдриком внезапно дошла до разговоров по душам и дружеских подтруниваний.

– Север и общие трудности определенно сближают, – озорно подмигнул Эд. – Но не забывай, ты – все еще мой политически выгодный проект, поэтому на дружбе я не остановлюсь и буду постепенно продвигаться дальше. Глядишь, и получится вытеснить лорда Вестона из твоего сердца, тем более что как я понимаю, наш непогрешимый канцлер в чем-то успел проколоться, учитывая твою холодность с ним в общении. Если, конечно, он не окажется хитрее и не убьет меня раньше или не сгноит в постоянных нарядах.

Я рассмеялась. И за это, пожалуй, можно было простить принцу все давние обиды. Мы уже не те юные студентусы, коими были в университете. Время и испытания, выпавшие на долю нашей страны, поменяли всех без исключения. Ни титулы, ни деньги ни для кого не стали защитой от внезапного удара.

После привала мы снова отправились в путь. До самого захода солнца я сидела в объятиях лорд-канцлера, самой себе напоминая пичугу, готовую вспорхнуть при любом неверном движении хищника. Мозг остро фиксировал каждый вдох, каждое малейшее шевеление лорда, сидевшего позади меня. Он это чувствовал и мудро старался лишний раз не задевать меня.

Мы двигались в ту сторону, куда указывала моя магия. Сама жизнь вела меня и весь отряд заодно. Стоило только нам свернуть с прямого пути, как чужая ментальная магия перестала влиять на нас, это ощущалось даже подкоркой. Глубоким дыханием и легкостью в плечах. Земли, через которые мы шли, были действительно дикими или свободными, как все их зовут. Ни единого свидетельства присутствия человека. Только животные, только природа, прекрасная и вольная в своей нетронутой строгости. Я любовалась и черпала в ней спокойствие, в этом безбрежии, конца и края которому, казалось, нет. Ближе к ночи я так устала, что умудрилась задремать в руках лорда Вестона. Почувствовала только, как кто-то несет меня на руках, укладывает на шкуры и гладит по волосам. Во сне я принимаю ласку и с готовностью отзываюсь, во сне нет нужды уворачиваться, для чувств нет преград, нет контроля и доводов рассудка. Знакомый и такой родной голос что-то шепчет, а потом я остаюсь одна, переворачиваюсь на бок и уплываю в сон.

Я проснулась от чьих-то стонов. Таких отчаянных и несчастных, что сердце сжималось. А потом почувствовала, как кто-то трясет меня за плечи.

– Мари, – встревоженно, но негромко – так чтобы не разбудить других, звал лорд-канцлер. – Мари, проснись, это все не на самом деле, ты в безопасности…

Понять, что ему от меня нужно, удалось не сразу. Страшное разбитое лицо Графа в кровоподтеках и ссадинах, которое светилось немым укором, все еще стояло перед глазами, а рядом с погибшим товарищем стонали сонмы обожженных воинов, и я снова не могла нащупать свою магию, чтобы помочь тем, кто вот-вот испустит последний дух. Сморгнуть жуткую картинку никак не получалось. В полумраке палатки я пыталась сфокусировать взгляд на лице лорда Вестона, цеплялась за его шерстяную поддеву трясущимися пальцами и повторяла отчаянным шепотом: «это все не на самом деле, это все не на самом деле»…

– Иди-ка сюда, – лорд-канцлер легко сгреб трясущуюся меня прямо вместе с плащом, которым я укрывалась, и вынес на улицу. Я уткнулась холодным носом в его шею, вдохнула такой знакомый запах хвои, но стоило мне только прикрыть глаза, как жуткая картина снова восстала. Я резко дернула головой и уставилась на небосвод. Белое далекое солнце уже начало свой восход и выглядывало из-за макушек деревьев. – До чего ты себя довела, Мари, – в голосе лорда Вестона отчетливо звучали укор и печаль.

– Я забыла выпить снотворное на ночь, – тихо призналась.

Весь лагерь спал за исключением двух воинов, что несли караул. Их глаза светились магией, доказывая, что подчиненные лорд-канцлера честно выполняют свою работу. Лорд Вестон вместе со мной на руках сел возле костра, оперся спиной на огромный валун и запрокинул голову. Я последовала его примеру и уставилась на низкое блеклое небо. Воины тактично делали вид, что нас не замечают.

– Я могу убрать эти воспоминания, – предложил менталист.

– Не нужно, – спустя минуту раздумий обронила я. – Это все важно, не хочу забывать, какой ценой я стала теперешней. Боюсь потерять себя.

А еще вернуться к той несчастной, беспомощной и брошенной Мари, какой я была до того, как прошла этот сложный путь в полевом госпитале. Но последних слов я вслух не произнесла.

– Позволь хотя бы притупить твою реакцию на те события, – лорд Вестон нежно провел пальцем по тыльной стороне моей ладони. Мои руки уже перестали ходить ходуном, поэтому проверку я, можно сказать, прошла. – Ты будешь все помнить и знать, но горе станет не таким острым, как будто уже минуло с десяток лет.

– Вы и такое можете? – я откинула голову на его плечо и не отрываясь смотрела ввысь. Казалось, само небо оттягивает на себя эхо жуткого сна.

– Для тебя я могу все, Мари, – обыденно и даже немного устало произнес он, словно легкого утра желал. – Ювелирная работа, если честно, и потребуется твое согласие. Так ты согласна? – после моего молчания позвал лорд-канцлер.

– Вы опять сможете прочесть все мои мысли до единой?

– Я и так их знаю – у тебя на лице все написано, а еще чувствую каждую твою эмоцию, – напомнил менталист. – Моя магия настроилась на тебя и никак не хочет поддаваться, чтобы хоть чуть-чуть уменьшить интенсивность восприятия, – он был предельно откровенен, за что я была благодарна. Ведь никто не мешал лорд-канцлеру соврать, чтобы помочь мне сделать нужный ему выбор.

– Хорошо, – спустя вечность произнесла я. Мы молча смотрели в небо, наблюдали как огромный шар в который раз бескомпромиссно идет к покорению своей вершины, и, казалось, за это время вопрос, повисший в воздухе, легко можно было забыть, но лорд Вестон никогда не упускал ничего, что меня так или иначе касалось. – Я согласна. Но что бы вы ни прочли в моей голове, знайте: я никогда не буду ничего обещать помолвленному мужчине.

– Это меньшая из наших трудностей, Мари, – невесело хмыкнул лорд. – Повернись ко мне спиной и закрой глаза, – я повиновалась, села, как он просил, и почувствовала чужие теплые пальцы у себя на висках. Кожа на их подушечках была чуть шершавой, но это не воспринималось как что-то неприятное. В нашем северном путешествии мы все были далеки от лоска, столь необходимого в столице. Казалось, мы были чище и правдивее, ближе к самим себе. Таким, какими нас задумала природа, а не таким, какими диктовало нам быть современное искушенное общество. Лорд Вестон сначала прошелся легкими массирующими движениями по всей моей голове, а когда я достаточно расслабилась и доверилась его рукам, шепнул: – Готова?