– Буду резать, буду бить! – это легко. Здесь изображена «резня». А чуть левее – «драка».

– Лёха, ты спятил?

– Все равно тебе водить!

Где? ГДЕ?!

Ничего похожего…

Ер-Кис и Бинк наваливаются сверху, отнимают фонарик. Они спешат – что-то уже скрежещет по металлическим створкам дверей…

Время вышло.

Но за миг до того, как стена с рисунками погружается во тьму, я успеваю разглядеть внизу то самое!

Крохотный путник ведёт на поводке диковинную шестиногую тварь.

И уже на ощупь, вслепую я дотягиваюсь до картинки…

Скрип дверей. Вопль Ер-Киса. Вспышки и грохот выстрелов.

Я не оглядываюсь.

Главное происходит не там.

Стена! Семь рисунков, семь кодовых знаков вспыхивают, будто подсвеченные изнутри.

Я угадал!

Стрельба затихла. Ер-Кис сердито бормочет:

– Рано. Только спугнули…

Они ещё не видят. Капустин оборачивается первым. И выдавливает:

– Охренеть!

Я жду у стены – если код сработал, что-то должно произойти? Должен открыться проход – ведь так?

Ничего подобного. Стена с пылающими рисунками остаётся незыблемой…

Может, надо её толкнуть?

Я наваливаюсь с разбега… И едва успеваю притормозить.

Это кажется бредом. У самого моего лица – твёрдая поверхность, озарённая кодовыми картинками. Вполне реальная на вид. Но моё плечо ушло в неё до половины!

Я шевелю рукой внутри. И пальцы чувствуют что-то вязко-податливое – словно там не камень, а густая жидкость…

Я боязливо отдёргиваю руку. По стене пробегает лёгкая рябь – как на глади реки от ветерка.

– Вот мутотень! – бормочет Дима.

Ер-Кис повторяет мой опыт. Вероятно, он тоже не такого ждал…

Мы все нерешительно переминаемся на месте.

Потом Бинк хватает тяжёлый излучатель и суёт его в «стену». Металлический тубус без труда проходит сквозь поверхность, исчезает внутри…

Спустя миг хоббит испуганно отшатывается.

К счастью, он – невредим. Только излучателя – больше нет.

– Не смог удержать, – шепчет Бинк, – засосало…

Мы переглядываемся.

Что там, за податливой гладью – спасение или куда худшее? Проверить можно единственным способом…

– У нас нет другого выхода, – шепчет Ер-Кис.

Дима вполголоса матерится. Наверное, бомж прав. Но так тоскливо нырять в эту каменную толщу – будто заживо прыгать в могилу!

Кто осмелится первым?

Гулкий удар – снаружи в створку дверей!

Стук отброшенных сундуков. Треск автоматной очереди, рвущей воздух.

Внезапная тишина и покатившаяся к дверям фотонная граната.

Последний шаг, который мы четверо делаем почти синхронно.

Холод и тьма…

Кислород уже на исходе – я не успел сделать полный вдох. А тьма до сих пор не светлеет, словно я барахтаюсь на дне омута… Меня уносит всё глубже, и свинцовая тяжесть раздирает лёгкие…

Вспышка в мозгу.

Так уже было.

Мне пять лет. Я срываюсь с обрыва и проваливаюсь в жидкую тьму. Я не умею плавать. Но через секунду вырываюсь на поверхность. Отчаянно хватаю ртом воздух и гребу к берегу…

Тогда вынырнул посреди спокойной глади. А здесь – будто водоворот.

Значит, надо расслабиться. Дождаться, когда течение отпустит, и рвануть в сторону изо всех сил…

Мрак и холод – не бесконечны. Где-то здесь должен быть берег…

Мой берег… Там цветут ландыши, тюльпаны, и охапками распускаются самые яркие, невероятные бутоны. А главное, там стоит Илга и машет рукой…

«Пора!» – подсказывает гаснущее сознание.

Та сила, что мною вертела, начинает слабеть. Я работаю руками и ногами. И падаю с двух метров на крутой горный склон.

Камешки сыплются из-под ботинок. Я едва успеваю нащупать твёрдую опору. Но в эту минуту всё кажется пустяками.

Потому что в лёгкие врывается пьяняще-сладкий кислород. А над головой в бескрайнем небе сияют празднично-яркие звёзды.

Малость оклемавшись, я вскарабкался по склону.

Сел на плоский каменный выступ и огляделся.

Ни леса, ни Святилища… Что за место?

Во все стороны до самого горизонта чернеют острые пики гор. Их силуэты хорошо выделяются на фоне ясного ночного неба. Особенно слева от меня. Наверное, там восток. Чернильно-густая синева у горизонта понемногу растворяется. Значит, скоро утро…

– Эй! – сипло позвал я.

Никто не ответил.

Если б был фонарик…

Я встал, собираясь обследовать вершину, на которую меня телепортировало. И вздрогнул.

Отчаянный вопль взорвал тишину. Я бросился вперёд, рискуя сломать ноги в скальных неровностях.

Крик то стихал, то усиливался…

Я обогнул утёс и, наконец, увидал.

Что-то болталось в воздухе у самого обрыва. Нечто явно меньшее человеческой фигуры. В темноте я не мог разглядеть подробностей…

Стоп. «Ночники»-то до сих пор у меня на шее! И здесь, вдали от долбаного Святилища… Точно, работают!

Я стоял у края обрыва и терзался сомнениями. В воздухе надо мной тряслась голова хахира:

– Помоги-и-и!

Кроме головы, ничего не было. То есть где-то оно, конечно, было – поскольку бандит вращал глазами, всхлипывал и вообще не собирался подыхать.

Кажется, он застрял в портале. А может, что-то держало его с той стороны?

Он ведь прыгнул вслед за нами – то есть пару секунд спустя. Когда ревун уже раскидывал баррикаду, вламываясь внутрь…

Если упереться ногой в самый край обрыва, можно дотянуться до здоровенной башки, потянуть за эти торчащие уши. Авось и остальное вылезет из туманного ожерелья портала…

Только на фига?

У меня за спиной – чьи-то шаги. Я рывком обернулся и обнаружил Бинка – слегка помятого, но, в общем-то, целого.

Хоббит остановился рядом и тоже с интересом глянул на хахирскую голову.

– А симпатично смотрится! – поддержал откуда-то слева голос Димы.

Я облегчённо вздохнул.

Все трое – в сборе. Только Ер-Киса не хватает…

– Вытащите меня-а-а! – простонал бандит.