поразмышляла, отчего мог начаться мой приступ, но, не придумав ничего путного, решила просто забыть.* * *

Ровно через неделю я проснулась от точно такой же боли в горле. Света сидела на кухне, и я, задыхаясь, кинулась к ее сумке, достала преднизолон, шприц и ввела себе лекарство в мышцу руки. Я очень не хотела беспокоить Свету.

И снова для отека Квинке не было никакой причины. Я решила съездить к врачу и сдать тест на аллергию. У меня взяли несколько анализов крови, сделали на плече маленькие царапины, на которые нанесли различные аллергены, и сказали ждать полчаса.

Когда это время прошло, взрослая женщина-врач озвучила мне вывод теста:

– Вам нельзя никакие морепродукты. Ни на пыльцу, ни на шерсть у вас аллергии нет.

– Это я знаю. А что еще?

– Что еще?

– У меня был отек Квинке. Несколько недель подряд. На что он может быть? Я с детства исключила рыбу и все морепродукты. Ничего не пробовала.

– Ну, мы можем провести дополнительные тесты. На самые распространенные аллергены у вас нет реакции.

Я решила, что будет дешевле просто ничего не есть неделю и посмотреть, на что может быть аллергия. Как же я удивилась, когда уже на следующее утро меня разбудила знакомая боль в горле! Я снова кинулась к Светиной сумке, обычно висящей в коридоре, но ни преднизолона, ни шприцов в ней не было.

Мне было очень стыдно, но пришлось разбудить Свету. Я буквально чувствовала, как моя паника только ускоряет аллергические процессы.

– Света! Света! Проснись!

Света нехотя открыла глаза, и, осознав, что со мной происходит, кинулась к тумбочке. Как и в предыдущие разы, она набрала шприц преднизолона и ввела мне его в пятую точку. Прошло десять минут, но легче не становилось.

– Света! – умоляюще хрипела я. – Помоги!!!

Света набрала новый шприц преднизолона и ввела его мне в другую ягодицу. Прошло еще пять минут. Легче не становилось. Я почти перестала видеть. Сильно опухли глаза. Я перестала дышать. В голове нарастала паника. Нарастал и отек на горле.

«Вот и все, – подумала я. Из щелочек, в которые превратились мои глаза, полились слезы. – И вот так я умру?»

Света набрала новый шприц и неожиданно и грубо всадила его прямо в плечо. Я попыталась закричать сквозь опухшее горло. Боль была невыносимая. Я автоматически порывалась ударить Свету, но она ловко поймала мою руку и уложила обратно. Я разрыдалась. Света держала меня как в тисках. Внезапно мне стало легче. А еще через минуту я задышала.

– Что это было?! – прохрипела я. – Неужели третья доза преднизолона такая болезненная?!

– Это был адреналин.

– Адреналин? В смысле энергетик? – хрипела я.

– Можно и так сказать. Нет, настоящий адреналин.

– Какой он болезненный! Или ты плохо воткнула?

– Адреналин очень болючий, – сочувственно пояснила Света.

– Просто ужас. Никогда больше так не делай.

– Ты умирала, – серьезно ответила Света, глядя мне в глаза.

– В следующий раз дай умереть, – в попытке засмеяться я снова закашлялась, затем продолжила: – У меня рука будто взорвалась.

Боль действительно была адская. Подумать только, адреналин. Я раньше о нем слышала только в сериалах про докторов.

– А откуда у тебя адреналин? – еле ворочая языком, спросила я.

Я понимала, что мне лучше сейчас не разговаривать вовсе. Но было слишком интересно.

– Я реаниматолог. Всегда пригодится.

– Спасибо. Черт. Ты спасла мне жизнь, спасибо! Я пыталась тебя ударить! Прости, это автоматически! – запричитала я.

– Ничего, я же и у взрослых реаниматологом была. Я привыкла! – горделиво отвечала Света.

Она выглядела очень довольной. Я видела, как для нее важно было быть полезной.

– Ты очень ловко поймала мою руку! – восхитилась я.

Впервые за все время я искренне обняла Свету. Она снова спасла мне жизнь. Уже в третий раз за месяц.

* * *

После этого случая отек Квинке у меня был еще несколько раз. И каждый раз Света героически меня спасала. Причину аллергии я так и не нашла.

Однако, когда в 2022 году мы с Мишей вскрыли аферу Светланы Богачёвой и она ушла из нашей жизни, – вместе с ней ушел и загадочный отек Квинке. Ни разу после этого у меня не случалось приступов.

До сих пор мне иногда не дает заснуть мысль, что приступ случался всегда, когда она была рядом. И всегда у нее были нужные лекарства, которые ей на самом деле были не нужны. И отек случался всегда утром, хотя от прямого контакта с аллергеном до самой реакции нужно не больше часа.

Случался он только тогда, когда Миша не ночевал у меня. И чтобы отек начался – одной капли рыбьего жира мне в нос, пока я сплю, вполне достаточно.

Светлана Богачёва и мама

В конце 2021 года Света наконец стала восстанавливаться. Химиотерапия закончилась еще в сентябре. Рак был побежден. Месяцы страданий оказались не зря! Я была безумно этому рада. Обнимала Свету, Мишу. Мы с Федей сидели на кухне и рыдали в обнимку. Все позади. Все не зря.

Я рассказала о завершении Светиного лечения в баре «1703» и на открытом микрофоне. Меня поздравляли вообще все: и те, кто стал частью этой истории, приходя изредка ко мне в гости или переписываясь со мной о Свете, и даже те, кто только краем уха слышал об этой истории.

Алкоголь лился рекой. Все танцевали и смеялись. Я была счастлива. Жизнь. Она стоит всего. Всех трудностей и лишений. Такие моменты абсолютного счастья и больших надежд стоят всех утрат. Ведь только прочувствовав всю глубину отчаяния, можно осознать, насколько ценны моменты счастья.

Свете пересадили почку, и та прижилась. Диализ был больше не нужен. Полиневрит тоже проходил, и она больше не мучилась от боли.

Правда, пришлось еще сделать мастэктомию. Удаление груди было обязательным показанием после рака с метастазами в мозг. Света очень сильно переживала и смогла пойти на это только вместе с операцией на новую грудь. Она сделала операцию и ходила вся перебинтованная, радуясь, что смогла так удачно сделать мастэктомию и сразу же вставить новую грудь – такого же размера, как и предыдущая. На ее работе, в больнице, все врачи восхищались, как удачно Света решила эту проблему. Некоторые Светины коллеги приходили ко мне на стендап и рассказывали мне, какой Света замечательный врач и человек. Но это я и сама знала.

Осенью 2021 года со Светой познакомился мой папа, и они быстро подружились. Папина квартира давно была переписана на меня, и мы взяли кредит на три миллиона в залог его квартиры, чтобы папа мог вложиться в другую недвижимость. Однако из этих денег триста тысяч мы отдали Свете на новую грудь и еще около пятисот тысяч на разные лекарства. Но деньги – это пыль. Главное, что Света выжила. Тем более мои и папины вложения – примерно два миллиона рублей в Светино лечение –