Ночь, трасса, сигналящие машины, и мы с Ириной и Славой, как три тополя на Плющихе. Страшно до одури. Я будто снова возвращаюсь в прошлое, когда вот так же бродила по ночам, заставляя себя переступить собственные страхи. Это была наша с Радугиным методика. Не особо безопасная, но она реально помогала. Так я смогла начать новую жизнь и не шарахалась от каждого звука. Что ж, надеялась, мои труды и теперь будут не напрасными, а Цветочного, наконец, удастся поймать. Успокаивал тот факт, что по всей трассе, по всем близлежащим стоянкам дальнобойщиков и таксистов рассредоточились Вербин со своей свитой и Махмуд со своей.

Знала бы я, как закончится эта ночь… пошла бы туда снова?

Вот уже два дня Саида пожирало напрочь хреновое предчувствие. А предчувствия его редко обманывали. Почему-то из головы не выходила доктор Смирнова, какая-то в последнее время чересчур вдохновлённая. Что опять засело в её учёной голове, он не знал, и это, конечно же, напрягало.

Если в случае с братьями или отцом Саид знал, чего от них ждать, то с куклой Надей дела обстояли иначе. Она и сама вряд ли понимает, что у неё в мозгах. А там каша похлеще его.

Со своей навязчивой идеей всех спасти и всем помочь она сама могла с лёгкостью вляпаться в дерьмо. Успокаивал только тот факт, что рядом с ней был Махмуд с целой командой парней. А те, скорее, сами головы сложат, чем позволят тронуть её. Но червь сомнений и подозрений подтачивал его весь вечер с периодичностью в пять минут.

Уже ближе к ночи набрал Надю, но та не ответила. Выругавшись, пообещал себе, что сегодня же обязательно научит её отвечать на звонки мужа, и, кликнув на номер Махмуда, приложил гаджет к уху.

А уже через минуту летел по ночной трассе, едва не сшибая невнимательных пешеходов, как кегли.

– Где?! Где она?! – взревел, вылетая из машины и хватая за грудки Вербина. Тот цыкнул, с силой оттолкнул его.

– Уймись, Саид! Домой она уехала! Не получилось у нас ничего. Только время просрали.

Волной облегчения смыло первую ярость, а уже второстепенным чувством родилось желание кастрировать всех, кто здесь был, кто подставил её под удар. Да вообще всех, кто знал. А их тут, судя по количеству тачек, было до жопы.

– Ты почему у меня не спросил?! С какого перепуга моя жена должна участвовать в твоих операциях?!

– Я думал, ты знаешь, – развёл руками хитрожопый ментяра. – Твои архаровцы здесь для чего были? И вообще-то идея её была. У тебя очень смелая невеста, – усмехнулся Андрей, за что тут же получил в нос и, зашипев, прижал ладонь к разбитой роже.

– Жена! Она моя жена! Махмуд! Сука. Печень вырву! – с шумом выпустил из лёгких воздух, хлопнул дверью внедорожника и втопил педаль газа до упора. Телефон взорвался непривычной, мозгодробильной трелью. Разблокировав дисплей, тупо уставился на горящий маячок. Браслет… Надин браслет. Его сняли. Причём сняли за городом, по дороге домой.

Машину Махмуда, в которой должна была ехать Надя, увидел ещё издалека, и тут же в грудь будто копьё всадили. Что-то случилось. Тачка могла сломаться – что, конечно, маловероятно, но всё же, – но тогда они уехали бы на другой. Ряд остальных джипов, даже не припаркованных, а остановившихся где попало, мгновенно развеял последнее предположение, а Саид ломанулся туда, спотыкаясь о сухие ветки на обочине.

Несколько окровавленных тел, среди которых, как и его ребята, так и чужие бритоголовые ублюдки. Вокруг всё кровью заляпано, на примятой траве валяются гильзы и стволы. А под бампером внедорожника Махмуда – сам Махмуд. Сбоку во лбу, практически у самого виска, дыра, пробитая не крупным калибром, но Махмуду до этого дела уже нет. Там же браслет Надин, в крови и раскурочен так, словно его разрезали ножницами по металлу или даже чем посерьёзней.

Опустившись на колени, прижал кулак к груди, где всё нутро за эту минуту в пепел обратилось. И снова вкус золы на губах. Он, оказывается, никогда не забывал, каково это – терять любимую женщину.

– Радугин… – губы Махмуда пошевелились, и Саид ошалело уставился на труп. Вернее, как он думал.

– Ты живой, что ли? – приложил к его горлу пальцы, прощупывая пульс. Сердцебиение ещё было, хоть и слабое.

– Радугин… Его ищите… Радугин.

– Всё-всё, услышал тебя! Лежи спокойно! Сейчас помощь придёт! Держись, брат, слышишь меня?

– Простите… Не смог… Не получилось…

* * *

– Ох, – я схватилась за виски, пульсирующие болью. Открыла глаза, не без труда разлепила губы. – Что… Что такое? – взгляд поймал какое-то движение напротив окна, за которым слабо светила луна. Силясь сосредоточиться на мужской, немного расплывчатой фигуре, аккуратно села и упёрлась, по ощущениям, в стену.

Затхлый запах плесени забился в ноздри, а в животе всё в комок сжалось от ужаса и тошноты. И сладко-солёного привкуса крови. Кажется, у меня зуб выбит.

– Кто вы? – прошептала тихо, не в силах повысить тон. Мужчина чем-то щёлкнул, и в мои воспалённые глаза ударил слепящий свет большого фонаря. Закрывшись руками, поморщилась. – Перестаньте! Кто вы? – голос зазвучал уверенней и твёрже, чего нельзя сказать о моём душевном равновесии. За эти пару мгновений я успела представить свою кончину в самых ужасных вариациях.

– Не бойся, это я, – прозвучал вдруг до боли родной голос, и я застонала от ложного облегчения.

– Слава! Это ты? Что случилось? Где мы? – подтянула непослушные ноги к себе, решив подняться, но что-то зазвенело, и я с ужасом поняла, что левая щиколотка закована в стальной обруч. Ощупав его, наткнулась на цепь, идущую к стене. – Что… Что это? Слав! Я, кажется, прикована!

– Прости, Надь. Это для твоего же блага.

– Что? Ты что, Слав?.. – выдох застрял в лёгких, а я замотала головой в неверии. – Нееет… Это же какая-то шутка? Это Хаджиев так решил надо мной поиздеваться, да? Или кто? Зачем это, Слав? – я щурилась, вытягивая шею вперёд, эгоистично надеясь увидеть, что Радугин тоже на цепи. Просто чтобы убедиться, что возникшие сейчас подозрения – ни что большее, чем плод разыгравшейся фантазии. А в идеале бы проснуться в своей постели и осознать, что это был сон.

Слава почему-то замолчал, а я, сжав голову до боли, вернулась в памяти назад. Казалось, это произошло очень давно, месяц назад, не меньше. Голова адски гудела, а я никак не могла сфокусировать внимание на чём-то одном.

Нет… Это было вчера. А может, этой ночью? Махмуд строго отчитывал меня, словно ребёнка, сетуя на то, что Саид ему такое с рук не спустит. Мы ехали к особняку не слишком быстро и успели затормозить, когда дорогу нам перекрыл чёрный, наглухо тонированный седан. За ним ещё два.

А потом всё вокруг загорелось и в преисподнюю обратилось. Стрельба, крики, чей-то рёв и стоны. Махмуд выкрикнул мне, чтобы не вылезала из машины, и выскочил, хватаясь за оружие. Я увидела его уже после, когда в этой безумной суматохе кто-то открыл дверь и, взяв меня под руки, потащил на улицу. Махмуд лежал у машины с простреленной головой и смотрел мне в глаза. Прямо мне под ноги упала Ирина, всё в том же платье проститутки. Я не видела её лицо, но отчётливо рассмотрела красное расползающееся на спине пятно. А потом боль в затылке и тихий всхлип. Кажется, мой…