– Эо Лайну? – Вот уж кого я частенько видел у Хайди! – Отец, ты в своем уме? Да ему уже под пятьдесят!

– И что? Это тебя не касается, – выплюнул тот. – И я успел извиниться перед господином эо Лайном и убедить его, что свадьба состоится. Поэтому едем.

Ари хватала ртом воздух, а у меня от такой наглости и вовсе пропал дар речи.

– Ариэтт никуда не поедет, – отчеканила Дея. Единственная, кто здесь мог говорить с отцом на равных по титулу. – Ваша дочь – совершеннолетняя девушка и сама вправе решать, с кем связывать себя отношениями.

– Я вижу, вы уже решили, госпожа эо Фейтер, – ядовито процедил отец. – Где это видано – любовная связь с ай-тере?

– А это твои заботы? – выпалил я, думая, откуда он узнал. Мы с Деей не проявляли открыто наших чувств. Наоборот, вели себя сдержанно. Кто мог ему сказать? Ари бы не стала, да и не общаются они. Остальные люди в этом доме и вовсе незнакомы с моим папой.

– Рот закрой, – процедил тот.

Я почувствовал, как в комнате стало холоднее, и попытался контролировать силу, но получалось с трудом.

– Я не выйду замуж за господина эо Лайна, – спокойно сказала Ариэтт. – А ты сейчас покинешь дом Деи, потому что дальше разговаривать с тобой в таком тоне я не намерена.

– Не пойдешь сама – уведу силой.

– А вы попробуйте, – раздался тихий голос Эжена. Но почему-то от него стало не по себе. Эжен медленно поднялся и замер между Ариэтт и отцом. Стеф смотрел на него настороженно, папа – с пренебрежением.

– А, это снова вы, молодой человек, – недовольно сказал он. – Только попробуйте пошевелиться, и вашу иль-тере ждут большие неприятности.

– Боюсь, вам тогда будет уже все равно.

– Эжен… – попытался я остановить его, чувствуя испуг Деи.

– Угрожаете? – нахмурился отец.

– Предупреждаю, – ответил Эжен. – Мой отец – посол Эвассона в Тассете. Так что вы не сможете так просто от меня избавиться. Я не подчиняюсь вашим законам.

– А Кэтрин ди Реан так не думает.

Дилан перехватил Эжена раньше меня. Тот зашипел, но Дилан держал крепко, а я в изумлении заметил, как у Эжена появляются клыки и когти. Ай-тере не могут трансформироваться частично! Мало того что у него две животных ипостаси, так он еще и умеет останавливаться где-то на середине.

– Я бы на вашем месте извинилась, господин эо Тайрен, – прозвучал ледяной голос Деи, и она замерла рядом с Эженом. – Успокойся.

Коснулась его руки, и Эжен втянул когти, как настоящий кот.

– Так вот, – продолжила Дея, а я подошел к ней, чтобы защитить в любую секунду. – Ариэтт – не ваша собственность. В этом доме она под моей защитой. А если вы попытаетесь забрать ее силой, я разрешу моим ай-тере проводить вас до ворот. Обоих.

Отец плюнул на ковер, совсем уж неаристократично.

– Вы еще пожалеете, госпожа эо Фейтер, – заявил он и пошел прочь, обернулся лишь у двери. – Стеф, тебя долго ждать?

– В шесть в городском парке, – шепнул брат и пошел за отцом.

Стефан хочет встретиться? Что-то новое. Зато, когда эти двое покинули дом, стало легче дышать.

– Эжен, ты в своем уме? – накинулась на друга Дея.

– Полностью, – звенящим от ярости голосом ответил он. – Если бы не ты, я бы ему располосовал физиономию.

– Мы даже не сомневаемся, киса. – Дилан увлек его обратно к дивану и заставил сесть. – Ты у нас кот дикий, особо опасный. Но эо Тайрен – не мальчишка. Он хитрый угорь, я много о нем слышал.

– Эжен, не ходите с Ари никуда в ближайшие дни, – взмолилась Дея. – Боюсь, господин эо Тайрен так этого не оставит!

– Хорошо, – ответил Эжен, а Ари прижалась к его плечу и затихла. Казалось, она вот-вот заплачет.

– Не бойся, – сказал я ей. – Отец, конечно, та еще дрянь, но я не позволю ему забрать тебя отсюда.

– Спасибо. – Ариэтт бледно улыбнулась. – Из-за меня вы нажили серьезного врага.

– Ты тут ни при чем. Мне кажется, рано или поздно он все равно явился бы.

Потому что причастен к убийствам. Но об этом я промолчал. Хватит сейчас с нас эмоций.

– Предлагаю выработать некий план, – вмешался Дилан. – Понятное дело, ваш папа не станет ждать, пока вы покаетесь и придете извиняться. Видимо, у него с эо Лайном свои дела, и ему нужен этот брак. Пусть Винс попробует прощупать несостоявшегося мужа Ариэтт и поможет ему осознать, что свадьба – не удел его мечтаний. А мы пока будем держаться вместе. Без ночных прогулок, киса. И без отлучек в одиночку, Нэйт. Потому что я слышал слова твоего братца. Хочет – пусть приходит сюда.

– Думаю, за домом следят, – сказала Ариэтт. – Иначе откуда папа узнал об отношениях Нэйта и Деи?

– Кто-то из слуг? – предположил я.

– Вряд ли, – качнул головой Дилан. – Они все работали еще на деда Деи, здесь остались только проверенные, я говорил по этому поводу с Анной.

Мой друг и это предусмотрел. Надо же…

– И Стеф, по-видимому, об этом знает, – добавила сестра. – Поэтому и назначил встречу в людном, но в то же время хорошо просматриваемом месте, чтобы не было сюрпризов в виде чужих ушей.

– Я могу пойти с Нэйтом, – вмешался Эжен. – В виде спицы. Или кота, чтобы сохранять свободу разума.

– Я тебя одного не пущу! – испуганно взмолилась Дея.

– Мы с тобой можем подождать в авто неподалеку, – сказал ей Дилан. – И Ариэтт возьмем с собой, чтобы она не оставалась в доме без защиты. Ты почувствуешь, если что-то пойдет не так.

– Согласна, – ответила Ари.

– Ну уж нет! – вызверился я на них. – Мне из-за одной встречи со Стефом всеми вами рисковать?

– Да, – раздался единодушный ответ. Одно слово – семья…

– Хорошо. Только вы будете осторожны.

– И ты, – попросила Ари.

– И я, конечно.

И все-таки я не представлял, что хочет мне сказать Стефан. Подозревал только, разговор будет непростым, потому что до этого брат наотрез отказался общаться. Главное, чтобы наша встреча не оказалась ловушкой.

Нэйт

Дея была сама не своя. Она металась по комнате и никак не могла успокоиться, пока я не поймал ее, не прижал к себе и не зацеловал всю.

– Люблю тебя, – шептал ей на ушко. – Очень люблю!

– И рискуешь собой, – вздохнула Дея.

– Я буду предельно осторожен. Стефан – иль-тере. Без своих ай-тере он ничего мне не сделает.

– Я понимаю, но… В доме тетушки Вив вообще никого не было, кроме нас троих, и она умерла. Вдруг среди ай-тере Стефа есть вот такие насекомые?

– Тогда нас не защитят даже стены дома, любовь моя.