Главным фактором оказалась топография Тянь-Шаня. На протяжении всей истории эта горная система претерпевала мощные тектонические сдвиги и землетрясения, отчего на поверхности оказывались всевозможные древние скальные породы, создавались новые ущелья, пещеры и утесы, возникали новые плодородные участки и погибал уже сложившийся растительный покров. В результате этот край стал весьма плодородным и превратился в последнее убежище для редких ботанических видов, отрезанное от соседних областей. Там возникли «фруктовые леса», где росли предки многих важных видов – абрикоса, миндаля, сливы, груши, айвы. В какой-то момент – дело было, вероятно, 10 миллионов лет назад, – птицы занесли в этот экологический лабиринт семена какой-то неизвестной разновидности яблони, родственной, возможно, сибирской дикой яблоне Malus baccata. Разные популяции оказались изолированы в разных долинах и эволюционировали в результате спонтанных мутаций, а также под влиянием особенностей почв и окружающей среды. Иногда эти популяции встречались и скрещивались, и тогда возник вид пра-яблони, близкой к современной Malus pumila, плоды которой фило– и ортогенетически различались по размеру, цвету, форме, сладости и времени созревания. Основными двигателями селекции, садоводами, которые занимались разведением яблонь до человека, были, вероятно, медведи, которых в тех краях было много благодаря обилию пещер, в которых можно было укрыться, и такому же обилию плодов. Медведи собирали паданцы, а чтобы добыть особенно вкусные фрукты, залезали на деревья.

Китайские бурые медведи ели самые крупные и сладкие яблоки, а затем рассеивали семена со своими экскрементами и одновременно удобряли почву. Плоды яблони, которая вырастает из семечка, не всегда получаются такими же, как исходное яблоко, но в целом благодаря пристрастиям медведей генофонд смещался в сторону более крупных и вкусных плодов. Так что медведи – повивальные бабки современных яблок. Другим важным вектором развития стали дикие лошади. Они тоже любят яблоки и внесли свой густо унавоженный вклад в банк семян.

Около 7000 лет назад кочевые племена начали ежегодно проводить сезон плодоношения во фруктовых лесах и внесли свой вклад в селекцию, которую до них уже провели дикие животные. Вероятно, любимые деревья удобряли, а когда деревья ломались или с них обрубали ветки на растопку, люди случайно обнаружили размножение отростками. Тюркские племена мигрировали на запад и брали с собой фрукты, а яблоки-дички следовали за ними и непредсказуемо прорастали в немыслимом разнообразии и в навозе кочевых лошадей, и из выброшенных косточек. Приблизительно 4000 лет назад была обнаружена техника прививки яблонь – на нее натолкнуло, вероятно, открытие, что притершиеся друг к другу ветки способны срастаться. С этого времени стало возможным размножать полюбившиеся разновидности, хирургически вживляя черенок в ветку другой яблони. Вполне правдоподобно, что именно тогда появились яблоки, обладавшие некоторыми свойствами «Кентской красавицы» Ньютона, и они так понравились, что их стали размножать. С этого момента яблоко распространяется примерно так же и теми же путями, что и прочие культурные растения.

* * *

В Средние века сорта яблок завозили в Британию с континента, а иногда они попадали в сады в виде отдельных саженцев-дичков. Поэтичный список разных сортов приводит Джон Паркинсон в своем “Paradisus” (1629):

«Кентская красавица» тут пока не упомянута, хотя есть «Кентский цветок», «красивое желто-зеленое яблоко, и вкусное, и крупное». Не приводится этот сорт и в «Словаре садовника» Филиппа Миллера (Philip Miller, “Gardener’s Dictionary”), изданном сто лет спустя (в 1732 году), хотя из данных его каталога видно, что генетическая изменчивость Malus pumila по-прежнему проявляется в самых разных свойствах яблок – от аромата до времени плодоношения (у Миллера описан и сорт “La Fenouillet” – «анисовка», названный так за аромат, и “Le Courpendu”, то есть “Висельник”, известный также как «Мудрое яблоко», поскольку цветет поздно и избегает весенних заморозков).

Глобальное партнерство между садоводами и фруктовыми деревьями продолжалось и в XIX веке. В США, где к генофонду присоединились и американские виды диких яблонь, Генри Дэвид Торо добавил романтического лоску в общий хор, описав всевозможные сугубо местные сорта – «“Яблоня прогульщика” (Malus cessatoris), мимо которой не пройдет ни один мальчишка, не сбив себе яблочко-другое… и наше особое яблоко, которое не найдешь ни в одном каталоге, – Malus pedestrium-solatium…)»[88] Во Франции, в Нормандии, вывели группу местных сортов, из которых делают сидр. А в 1841 году Томас Сквайр, живший в моем родном городе Беркамстед в Херфордшире, посадил диковинный саженец Malus в тот момент, когда мимо его сада к таверне «Королевский герб», где я частенько бывал в юности, прошествовала королевская чета – королева Виктория и принц Альберт. Этот сорт Сквайр назвал «Виктория и Альберт», а затем он был переименован в «Принц Альберт Лейна» в честь садовода Джона Лейна, который наладил выращивание этих яблок в промышленных количествах[89]. Однако яблоня из сада мистера Сквайра дожила до 1958 года, и яблоки этого сорта и сегодня напоминают мне о Торо – «Яблоко беспечной юности, воскресного обеда яблоко»…

Вторая половина XIX века, пожалуй, знаменовала расцвет разнообразия садовых сортов яблок. Полагают, что во всем мире существовало тогда 20 000 разновидностей, из них в одной Британии 6000. Особенно высока была концентрация яблоневых садов на границах Англии и Уэльса, однако их вскоре начали забрасывать из-за затянувшейся рецессии в сельском хозяйстве. Именно там зародился весьма деятельный «Клуб полевых естествоиспытателей Вулхопа» со штаб-квартирой в Херефорде и под началом неутомимого доктора Генри Грэйвса Булла. Доктор Булл стал организатором «Грибного налета» – ежегодного четырехдневного мероприятия, в ходе которого члены клуба объезжали округу в конных экипажах и изучали и собирали грибы, которые затем подавали им на званом обеде в пивной «Св. Георгий и Дракон» в Херефорде. «Налеты» затрагивали и местные фруктовые сады, и члены клуба своими глазами видели, в какой упадок пришли многие из них. В начале семидесятых годов XIX века доктор Булл предложил клубу заняться исследованием «помологии нашего графства» и как можно скорее изучить историю местных яблок и груш и выяснить, какие их сорта сохранились. В качестве технического консультанта был приглашен заведующий отделом садоводства Королевского сельскохозяйственного общества доктор Хогг, и в Херефорде прошло несколько выставок, на которые члены клуба и местные садоводы присылали образцы своей продукции, дабы те получили название. У многих сортов «не было названий… однако это были ценные сорта яблок, обладавшие очевидными характерными чертами и такого превосходного качества, что заслуживали более широкой известности». Доктор Хогг предложил составить местный выпуск каталога «Помона» – иллюстрированного каталога сортов яблок – и вызвался лично его редактировать.