И удалился.

– Кажется, господин назначил тебя любимой женой, – заключила Марина. – Потом расскажешь.

– Я у него всегда любимая, – бесцветно вздохнула Надежда.

* * *

Илья проводил взглядом Игоря Александровича, бесцельно потоптался на месте, после чего решительно направился к своей машине.

Водитель мирно спал на заднем сиденье.

Илья сам сел за руль, запустил двигатель. Джип оказался зажатым с двух сторон.

Он сдал назад, сдвинул бампером какую-то иномарку, затем проделал то же самое с передней и под вой сигнализации помчался по улице.

Крикаль варил кофе.

– Присядь, потолкуем, – бросил он. – Кофе будешь?

– Буду, – кивнула Надежда. – Видел, Хакамада входила в театральный центр?

– Видел.

– Значит, чеченцы разговаривают с женщинами.

– Она не женщина – политик. Причем определенной направленности.

– Нет, Стас, она женщина...

Крикаль не захотел спорить.

– У тебя сохранился исходный материал по «Норд-Осту»? Ты там сюжет снимала...

– Сохранился, надо поискать.

– Принесешь его мне, – распорядился он. – Силовики затребовали. Представляешь, оказывается, нет видеосъемки зрительного зала. А им зачем-то понадобилась.

– И все? – после паузы спросила Надежда.

Крикаль поставил перед ней кружку с кофе и сахар.

– Неужели ты и в самом деле считаешь, я послал Ивана в «Норд-Ост»?

– Нет, не считаю.

– На меня сейчас всех собак вешают, – пожаловался он. – Положение дурацкое. Конечно, мне надо было остановить. Но ты же его знаешь.

– Знаю...

– Все из-за этого заявления! Черт меня дернул его зарегистрировать! Именно в этот день. – Он отпил кофе – обжегся. – Теперь дело представляют так, будто я вынуждал его уволиться. Со свету сживал! И потому погнал на Дубровку... Служебную проверку начали...

– Ты зачем меня звал, Стас? – отстраненно спросила Надежда.

Он будто не услышал, занятый своими мыслями.

– Да, у нас были разногласия... Просто разный подход к проблеме. Он вообще считал – война кончилась. А мы будто нагнетаем страсти, терроризируем зрителя ужасами, чтобы удерживать рейтинг. Ну хочешь, я тебе даже перескажу наш последний разговор? Дословно?

– Не хочу.

Зазвонил телефон – Крикаль поднял и бросил трубку.

– Верно, я посылал его! Но не в само здание, а только снять общий план, ситуацию. Беспалый отлично знал, что делать! И велел взять съемочную группу! Он не взял, пошел один, с любительской камерой.

– Мне нужно подтвердить твою невиновность?

– А потом мы с ним говорили по телефону, – настойчиво продолжал Крикаль. – И у нас был нормальный, деловой разговор. Кстати, я записал его на диктофон, чтобы дать потом в эфир.

– Почему же не дал?

Это он услышал.

– Надь, ты соображаешь? Я бы сдал его таким образом! Террористы отсматривают передачи. В общем, силовики записи у меня отняли.

– Тогда тебе нечего бояться проверок.

– Я их не боюсь, – отмахнулся Стас. – Пошли они в задницу! Не в этом дело.

– В чем?

– Прости, я вчера погорячился, – вдруг сдержанно повинился он. – Там, на Дубровке... Меня просто все достали.

– Ничего не понимаю.

– Понимаешь! Ты все понимаешь. Поэтому к тебе и пришла Варвара.

– Ах вот ты о чем...

– Что она рассказала? Только не темни.

– В общем-то все, Стас, – призналась Надежда. – И мне многое стало понятно.

– Например?

– Например, зачем ты отправил меня с Иваном в Североморск. Делать цикл передач о гибели русского флота. И потом всячески поощрял наши отношения. Ты же хотел, чтоб они с Варварой развелись. Скажешь «нет»?

– Скажу «да».

– Какая изощренная месть!

– Это не месть! – вдруг выкрикнул он. – Не смей так думать!

– Почему ты кричишь?

Он в очередной раз прервал телефонный звонок.

– Прости! Потому что это неправда. Я не мстил ему. Даже взял на работу в свою редакцию. Да, я хотел их развести! Потому что Иван никогда не любил Варвару. Это я тебе говорю! Успокойся, и тебя он не любил! Просто ему было так комфортно – жена, любовница... Не обижайся, это так!.. Одного не могу понять: за что вы-то его любили? Ну что в нем было такого, отчего можно убежать чуть ли не со свадьбы? Потом рожать от него детей? Или ждать пять лет, как ты? Можешь объяснить?

– Могу.

– Ну? Так и как же вы делаете выбор? По каким признакам? Женская интуиция? Особое поведение? Запах какого-нибудь фермента? В чем отличие?

Надежда чуть съежилась и подняла глаза.

– В том, что ты здесь, а он – там.

Крикаль вскочил, хотел что-то сказать, но молча сел опять, положив руки на стол.

– Ты его не посылал, – добавила она. – Я верю, он пошел сам, добровольно.

– Хорошо, что ты веришь...

– Все равно Варвара будет думать...

– Вот этого я и боюсь! – Он снова вскочил, с отвращением раздавил сигарету в пепельнице. – Мне перед ней все равно отвечать придется...

Она вдруг насторожилась.

– А почему ты говоришь о нем... в прошедшем времени?

Крикаль сгорбился.

– Два часа назад он звонил в последний раз...

– В крайний!

– Дай бог, чтоб в крайний! Поздравь, говорит, сын родился. И опять сказал: «Война кончилась». То ли издевался, то ли... Не знаю! А потом автоматная очередь... Сижу теперь, жду звонка... А у Варвары в самом деле родился сын?

И тут по новой зазвонил городской телефон...

Илья торопливо ходил по своему кабинету с трубкой возле уха, чего-то ждал и нервничал.

Наконец трубку сняли, откликнулись – он оживился.

– Здравствуйте! Станислав? Господин Крикаль? Это Илья Сердюк, «Фатум-пресс». Вы меня простите за некорректное поведение. Надеюсь, понимаете ситуацию... Да, еще раз простите. Скажите, Надежда Петрова сегодня на работе? Уф, гора с плеч! Мы не расстались, мы растерялись ночью на Дубровке. Да... Спасибо за совет! Всего доброго! Урод, – заключил он, бросая трубку.

Дверь отворилась, и в кабинет вошел старый чекист. Вежливо кивнул, пожал протянутую ему руку и сел за приставной стол, положив перед собой блокнот и ручку.

– Я пригласил вас, чтобы посоветоваться, – сообщил Илья, усаживаясь напротив него.