— Что? — слышу ответ Миллера.

— Я сказал, успокойся, госслужащий.

Я не могу удержаться, чтобы не рассмеяться еще громче, когда Джи еще сильнее толкает Миллера.

— Я проклятый губернатор.

— Которому я плачу налоги.

— Я не знал, что гангстеры платят налоги. Может быть, мне стоит проверить это в налоговой службе, — с не меньшей яростью отвечает Миллер.

— Да? — голос Джи понижается, и я знаю этот тон. — Ты…

— Хватит, — говорю я, из приватной зоны, где мы сидим.

— Тебе чертовски повезло, — добавляет Джи. Затем слышу, как что-то или кто-то бьется о стену. Очевидно, либо Джи, либо Миллер толкнули друг друга. Мальчики такие мальчики.

Миллер врывается и нависает надо мной.

— Ты сумасшедшая, ты же знаешь, да? — Он кладет руки на бедра и встает во весь свой рост.

— Ты голоден?

Приходит официант с двумя блюдами и ставит их на стол.

— Спасибо, — говорит Миллер и ждет, пока он уйдет. — Нет, я не голоден.

Он не сдвигается с места, стоя надо мной.

— Садись, ешь. — Я перемещаю свою тарелку к первому блюду и накладываю себе немного. Затем повторяю то же самое со вторым блюдом. — Ешь. — Беру вилку и начинаю есть, затем останавливаюсь и смотрю на Миллера. — Ты так и будешь стоять и пялиться на меня? Если да, то вперед, но вы действительно многое упускаешь. Рагу из свинины с полентой. (итальянское блюдо) — Я устремляю взгляд на первое блюдо. — И путтанеска. (паста)

Плечи Миллера расслабляются, когда он смотрит на стол.

— Ты — чертова путтанеска, — ворчит он.

— Я каперсы и паста в томатном соусе? — Пожимаю плечами. — Меня называли и похуже.

Напряжение проходит, и Миллер усмехается. Он отодвигает стул и зачерпывает немного рагу на свою тарелку.

— Зачем ты это делаешь?

— Что делаю?

— Это. — Он показывает рукой между нами. — Мы не совместимы. Но по какой-то причине нас тянет друг к другу. — Я на мгновение прекращаю есть, но отказываюсь поднимать глаза, чтобы посмотреть на него. Я не хочу говорить об этом. Это не та тема, с которой мне комфортно. Наверное, он это чувствует, потому что спрашивает: — Где мой сгоревший дом?

— Я расчистила землю.

— Зачем?

— Потому что строители собираются начать работу над новым домом через две недели.

— Две недели? На получение соответствующих разрешений уходят месяцы.

— Нет, когда у тебя есть деньги.

— Моя страховка это не покроет.

— Не беспокойтесь об этом.

— Нет, — говорит он. — Я не хочу, чтобы ты строила мне дом.

— Ты сам сказал, что страховка не может покрыть то, чего уже нет. Все уже готово. Все, что нужно сделать, это выбрать отделку. Я могу сделать и это, если хочешь.

— Фрэнки, — со вздохом он произносит мое имя. Я опускаю вилку и откидываюсь на спинку стула, поднося к губам бокал с виски. — Я не знаю… это все… — Миллер сжимает двумя пальцами брови и выпускает длинный затяжной вздох. — Я даже не знаю, что это такое.

— Ярлыки не нужны, — отвечаю я.

Он опускает руку и закатывает глаза.

— Кто мы?

— Приятели по траху, — говорю без колебаний.

— Нет, мы не будем этого делать, — отвечает он. Он медленно поднимает подбородок и открывает глаза. — Я спросил, торгуешь ли ты людьми, и ты сожгла мой дом.

Я насмехаюсь и отворачиваюсь.

— Я знала, что тебя нет в доме.

— А что будет, если скажу что-то еще, что тебе не понравится? Ты убьешь мою собаку? Заложишь бомбу в машину?

— У тебя нет собаки, и Нико теперь возит тебя.

Он с досадой стучит по столу.

— Черт возьми, Фрэнки.

Вбегает Джи с пистолетом. Он осматривается и убирает пистолет в кобуру, прежде чем я отмахиваюсь от него.

— И еще вот это. Любой из твоих людей пустит мне пулю между глаз по одному твоему взмаху руки.

— Ты должен перестать беспокоиться об этом. — Миллер тяжело вздыхает. — Что?

— Где моя машина, Фрэнки?

— Стоит у меня дома в гараже.

— Почему она у тебя в гараже? — спрашивает он, явно раздраженный. Я ухмыляюсь и поднимаю бровь. — Не знаю, чего ты там ухмыляешься, ты действуешь мне на нервы.

— Я знаю.

— Я не могу этого сделать, Фрэнки. Ты слишком глубоко погрязла во тьме.

— Да, это так. И я никогда не обещала другого.

Мы задыхаемся в тишине, которая кажется длится часами, никто из нас не говорит и не ест. Мы оба толкаем еду по тарелке. К счастью, у меня есть виски. Поскольку еда уже остыла, лучше оставить все как есть. Пока что. Напряжение Миллера велико, и он не в состоянии говорить эффективно.

Я молча встаю и ухожу.

— Мы закончили? — спрашивает он.

— Даже близко нет, — отвечаю я, оглядываясь на него через плечо.

Миллер вскакивает на ноги и идет за мной.

— Мы должны поговорить об этом.

— Мы сделаем это позже.

Он берет меня за руку и поворачивает так, что мы оказываемся лицом к лицу.

— Фрэнки, ты не можешь уйти, когда все становится сложным.

— Мы поговорим об этом позже вечером.

Он отступает и проводит рукой по волосам.

— Сегодня вечером?

— Либо диван в твоем кабинете, либо удобная кровать со мной. Выбор за тобой.

Я наклоняюсь и кладу руку на его крепкое плечо.

— Я буду голой, — шепчу я.

— Черт побери, — ворчит он. Отстраняется и смотрит мне прямо в глаза. — Твой рот нужно наполнить.

Мое сердце трепещет, а киска сжимается.

— Чем?

— Моим членом, так глубоко в горле, что ты задохнешься и будешь умолять меня кончить.

Мне нравится, как все изменилось. Я вскидываю бровь, осматривая его тело с ног до головы. Его член натягивает штаны, и я не могу дождаться момента, который он