Сегодня утром я разговаривала с Керри Добсин. Она сказала, что с момента окончания программы и до сегодняшнего утра 72 тысячи человек подали онлайн-заявления о приеме на работу в «Дерейл Энтерпрайзис», причем прилагали к заявлениям свои ЦС и Большую Пятерку для жизни. Она еще сказала, что телефонные линии непрерывно заняты из-за звонков людей, которые хотят вести бизнес с Томасом.

Я улыбнулся. Это было окончательное признание того, что делал Томас как руководитель.

– Керри спрашивала, не позвонишь ли ты ей. Очевидно, телефоны обрывают еще и представители СМИ. Она спрашивала, готов ли ты помочь справиться с некоторыми из них. Она также хочет поговорить с тобой кое о чем еще… о том, над чем мы с ней работаем.

Я снова улыбнулся.

– Тайны какие-то!

Она ответила улыбкой.

– Так и есть. Ты поймешь, когда поговоришь с ней.

Глава 34

Вдни сразу после телевизионных интервью Томас почти постоянно спал. Из-за странного поворота болезни боли ушли, но теперь им овладела крайняя усталость. Почти целую неделю мы с ним едва успевали перемолвиться парой слов. Под конец недели у него снова случился припадок, и его опять пришлось спешно везти в больницу.

Томас пробыл там три дня, и в это время его состояние разительно изменилось к худшему. Усталость ушла лишь частично, зато боль вернулась с удвоенной силой. Несмотря на все усилия врачей, молитвы и добрые пожелания многих людей, стало очевидно, что конец его жизни близок. Теперь опухоль настолько сильно влияла на его чувство равновесия, что он не мог самостоятельно сделать больше пары шагов. Из больницы Томас вернулся домой в инвалидной коляске. Отныне только так он мог передвигаться с места на место.

Однажды утром вскоре после его возвращения зазвонил телефон. Это была Керри Добсин. Мы с Томасом и Мэгги сидели за столом в патио, поэтому Мэгги вывела звонок в режим громкой связи.

– Томас, мне очень неловко просить тебя об этом, но мне нужна твоя помощь, причем необходимо твое личное присутствие. Я знаю, что ты только что из больницы, но не мог бы ты завтра приехать в штаб-квартиру компании к часу дня? Это важно.

Я бросил взгляд на Томаса, который наклонился к телефону. Он выглядел усталым.

– Ты можешь сказать мне, в чем дело, Керри?

– Связно и по телефону – не могу, Томас. Дело касается нашего проекта расширения, но это одна из тех вещей, которые я должна показать тебе, чтобы было понятно, чем мы занимаемся, и надо посмотреть, сможешь ли ты найти наилучший способ привести проект туда, куда мы хотим прийти. Я занимаюсь им не один день, как и вся команда, но мы, похоже, никак не можем разобраться с парой ключевых пунктов, и это задерживает весь проект. Я не стала бы звонить, но тут у нас настоящий затык, и нужно преодолеть его к концу завтрашнего дня, иначе придется откладывать весь проект еще на несколько месяцев из-за проблем с разрешениями. Для этого нам нужен ты, Томас.

– Ладно, погоди минутку, – Томас повернулся к Мэгги. – Ты занята завтра днем? Сможешь отвезти меня в офис?

Поскольку теперь Томас передвигался в кресле-коляске, мы арендовали специальный микроавтобус, вместо того чтобы пользоваться лимузином. Я и Мэгги по очереди выступали в качестве водителей.

Мэгги ненадолго задумалась.

– У меня есть пара встреч с десяти до примерно половины третьего, но после этого я вернусь. Могу изменить планы, если хочешь.

Я помахал Томасу.

– Могу тебя отвезти. У меня свободен весь день.

Томас снова наклонился к телефону.

– Договорились, Керри. Увидимся завтра в час. Позвони мне, если что-то случится и я понадоблюсь тебе раньше.

* * *

На следующий день мы с Томасом обедали у него дома. Мне потребовались все силы, чтобы не дать широченной улыбке расплыться по лицу. Я хотел, чтобы предстоящее было сюрпризом. Всегда прекрасно разбиравшийся в психологии Томас бросил на меня взгляд и сказал:

– Ты сегодня в каком-то особенно хорошем настроении, Джо. Что происходит?

– Да я всегда в хорошем настроении, Томас, ты же меня знаешь.

– Угу, – ответил он и улыбнулся. – Ладно, тогда храни свою тайну дальше.

Несмотря на улыбку, Томас был изнуренным и усталым. Он всю жизнь поддерживал себя в хорошей форме. Теперь же он выглядел болезненно худым.

Мы приехали в штаб-квартиру без пары минут час. Когда я помогал Томасу выбраться из машины и пересесть в кресло, с его губ сорвался непроизвольный стон боли.

– Извини, Томас, – сказал я.

– Все в порядке, Джо. Это не из-за тебя.

Я повез его к входу в здание компании. Сделав пару шагов, перевел взгляд на Томаса и заметил нечто поразительное: он менялся на глазах. С каждым шагом, который я делал, его прежние черты, казалось, понемногу возвращались. Томас стал гораздо больше походить на самого себя.

Когда мы приблизились к двери, она распахнулась, и нам навстречу вышла Жозефина. Она улыбнулась и обняла Томаса в его кресле, надолго задержав в объятиях.

– Как я рада, что ты вернулся, Томас! Керри говорила, что ты сегодня приедешь на встречу. Я ждала этого целый день!

Томас обнял ее в ответ.

– И мне приятно снова оказаться здесь, Жозефина. И приятно видеть, что всё по-прежнему в хороших руках.

Жозефина закрыла за нами дверь.

– Керри просила, чтобы ты встретился с ней у кабинета, где занимаются проектом расширения, – сказала она мне. – Из-за ремонта пришлось устроить небольшой переезд. Но если пройти по коридору до новой двери в конце… Впрочем, я могу вас проводить. Это займет всего минуту.

Я покатил Томаса по короткому коридору к большой стеклянной двери. Она была обтянута коричневой пленкой, чтобы не заляпать краской и не разбить во время ремонтных работ. Когда мы были всего в паре футов от нее, она вдруг распахнулась. За дверью был большой двухъярусный холл с офисами по обеим сторонам. Весь он, от начала до конца, был заполнен людьми, и все они разразились приветствиями, смехом, аплодисментами.

Я вкатил Томаса в холл, и крики стали еще громче. А когда мы завернули за угол, они стали и вовсе оглушительными. В юности я ходил на игры «Чикаго Буллз» на старом чикагском стадионе – Майкл Джордан только-только перешел в эту команду. Когда комментатор объявлял состав команды и доходил до Джордана, в ушах аж звенело. То же самое я услышал сейчас.

Перед нами был новехонький атриум: пятиэтажный, элегантно оформленный, со стеклянным сводом и стеклянным фасадом. Растения и фонтаны делали его похожим на далекий тропический райский уголок. Точнее, делали бы похожим – если бы не