Спустившись с горы, мы выбрали местечко поровнее и принялись обустраиваться. Урр я сразу велел ложиться и отдыхать, но зеленокожая упрямица сначала все же расседлала свою кобылу, привязала ее на длинном поводу к дереву и только после этого со стоном рухнула на землю. Сил на себя у нее уже не осталось. Я укрыл Урр плащами, достал пару полосок мяса из запасов старого шамана. Но орчанка обессилела настолько, что даже есть не могла. Она со стоном покачала головой и снова зарылась в наши плащи. Чтобы добро не пропадало, я сжевал отвергнутое мясо сам и задумался. Девочку все же надо накормить, но вот чем? Последнюю степную куропатку мы доели накануне, а мяса, что подарил нам Ут-Шаас, надолго не хватит. Слишком оно оказалось вкусным, я с трудом подавил в себе желание оторвать еще пару ломтиков. Идти на охоту рискованно. Места незнакомые, скоро стемнеет. Да и оставлять Урр на стоянке одну вот так, когда у нее нет сил даже саблей махнуть… Нет, это плохая мысль, с охотой придется повременить. И тут меня осенило! Я уже настолько привык к шуму местных речушек, что пропускал его мимо ушей. Шумит вода по перекатам, и пусть шумит. Вот и сейчас был слышен знакомый шум. Река, пусть и не слишком крупная, текла где-то рядом. Все равно придется спускаться к ней и вести коней на водопой, как только лошадки немного остынут от дневного перехода. А попробую-ка я до водопоя раздобыть нам немного еды.

Я спустился вниз. Река оказалась действительно недалеко. Что совсем хорошо, почти сразу я наткнулся на небольшую заводь с относительно спокойной водой. Разулся, сбросил штаны, перевязал меч повыше. Видели бы сейчас мои верные слуги и соратники своего Повелителя, ох и посмеялись бы. Хорош Владыка, голым задом в холодную воду! А что делать, если даже магия Черного замка мне здесь не помощник. Нет у нас таких заклинаний, чтобы щелкнуть пальцами – и сразу перед тобой накрытый стол. Нет, а жаль. Что ж, придется руками, без всякой магии. Я замер, стоя по пояс в холодной воде. Выждал появления неприметной тени, едва заметной на фоне чуть более светлого дна, и сделал рывок. Упругое тело скользнуло у меня между ладонями, и я остался ни с чем. Да, Повелитель Тьмы, это тебе не эльфов крушить, тут свой навык нужен. Впрочем, я не отчаялся и еще до заката стал хотя и замерзшим, но счастливым обладателем целых пяти рыбешек. Нанизав добычу на прутики, я оделся и поднялся к нашей стоянке.

Урр уже немного пришла в себя и тревожно оглядывалась по сторонам, выискивая, куда я мог подеваться. Увидев меня, она успокоилась и заулыбалась. А вот наши несчастные лошади, наоборот, увидев хозяина, возмущенно меня оборжали, жалуясь на то, как их тут бросили и даже не напоили. Пришлось отвязывать их и вести к реке, пока они совсем не взбесились. Заодно и бурдюки свежей водой наполнил, чтобы завтра с утра с этим не возиться.

Вернувшись, я разложил маленький незаметный костерок и пристроил прутики с рыбешками над огнем. Немного соли у нас с собой было, и ужин обещал получиться неплохим. Дождавшись, пока рыба прожарится, я выбрал самую аппетитную и вручил ее Урр. Та приняла прутик как-то неуверенно, повертела его, разглядывая рыбу. Я взял другую рыбешку, осторожно попробовал. А ничего, вполне съедобно. Жестковато, конечно, да и малость обгорело, но вполне, вполне. Я быстро съел рыбу целиком, за исключением хвоста с плавниками и головы. Добыча оказалась костистой, приходилось тщательно следить за тем, чтобы не проглотить очередную тонкую, но острую косточку. Это на время полностью поглотило меня, и я не сразу заметил, что Урр так и не притронулась к еде, продолжая держать прутик в руках.

– Урр, почему ты не ешь? Тебе не нравится? – удивился я. – Ешь быстрее, рыба стынет.

Орчанка растерянно посмотрела на меня.

– Я знаю, что такое рыба, – призналась она смущенно. – Но я не знаю, как это есть. В нее словно иголок натыкали. В Великой Степи на такую рыбу не охотятся. А та, что привозят к нам торговцы, большая, и кости там другие, тоже большие. Их легко достать.

Я посмотрел на обескураженную орчанку и невольно улыбнулся. Ну конечно, мог бы и сам сообразить. Для степных орков рыбой считается речной сом или таймень длиной со взрослого мужчину. На такую добычу можно и время потратить при удобном случае. А на то, что меньше руки, они внимания вообще не обращают. В отличие от своих северных собратьев, степные орки ловить рыбу особо не умеют. Кочевники, однако. Действительно, не с седла же им сети ставить. Для зеленокожих Великой Степи любая река – источник воды, а никак не пищи.

Пришлось взять еще одну рыбу и показать Урр, как можно поесть, не наглотавшись при этом костей. Впрочем, орчанка оказалась прилежной ученицей, и совместными усилиями с уловом мы быстро покончили. Солнце тем временем закатилось за окрестные горы, вокруг быстро темнело. Ночью могло похолодать, но я все же затушил костер, чтобы не выдавать нашей стоянки запахом дыма. И зарыл рыбьи головы и прочие остатки пищи под камнем. В этих горах мы не одни, и забывать об этом не стоило.

Поев, мы поплотнее завернулись в плащи, улеглись спиной к спине и крепко прижались друг к другу, пытаясь сохранить хоть немного тепла. Я решил, что караулить третью ночь подряд не стоит, даже мне иногда необходимо отдыхать. Но совсем заснуть не получилось: сквозь шум реки мне все время чудились то гортанные голоса орков, то ржание их лошадей. Так что ночь для меня прошла в тревожной полудреме. Зато измотанная дневным переходом Урр заснула почти сразу и спала без задних ног. Как выяснилось утром, в самом прямом смысле этого слова. Попытавшись подняться, орчанка не смогла удержаться на ногах и со стоном свалилась обратно на плащ. После вчерашнего перехода у нее дико болели ноги, и каждый шаг становился мучительной пыткой. Я мог только посочувствовать. Попробовал размять степнячке сведенные болью мышцы. Это немного помогло, но боль оставалась. А я в очередной раз поразился, насколько у Урр гладкая и приятная на ощупь кожа. Пусть и заметно более плотная, чем у людей и тем более у эльфов. Точнее, эльфиек. Ладно, об этом в другой раз. Мы наскоро перекусили мясом из наших запасов, запив его парой глотков воды. Затем я оседлал лошадей, помог орчанке обуться и, прежде чем она снова начала изображать из себя превозмогающего невзгоды героя из песен менестрелей, закинул ее в седло. Моя спутница вспыхнула от возмущения, но у нее хватило ума не ругаться из-за того, что с ней, дочерью вождя, сейчас обращаются как с несмышленым ребенком.

Я пошел первым, выбирая дорогу. Кобылу Урр вел под уздцы. Мой меринок послушно трусил сзади на длинном поводу, явно радуясь, что у меня наконец проснулась совесть и я больше не пытаюсь взгромоздиться на него верхом.

Мы двинулись на север. Горы стали заметно ниже, но теперь их склоны были покрыты довольно густым лесом, в котором кривоватые березки соседствовали с совсем уж мрачными ельниками. Долго идти здесь напрямик, без дороги, было невозможно, и я после недолгих раздумий свернул на первую же попавшуюся тропинку. Звериную, если судить по кустам, смыкавшимся в густой свод на уровне моей головы. Ветки постоянно били меня по плечам и лицу, а Урр вообще была вынуждена лежать на спине своей лошади, обхватив руками ее шею. Но выбирать не приходилось, хорошо, что лошади вообще могли здесь пройти. Ждать здесь дорог, вымощенных каменными плитами, точно не стоило.