Се Лянь почувствовал, что дело принимает дурной оборот, и вскочил с кровати.

– Фэн Синь, замолчи! – повелел он.

У Му Цина от гнева уже вены на лбу вздулись. А вот Фэн Синь, который действительно ни на что своими словами не намекал, недоуменно спросил:

– Да что такого?

Объясняться с ними сейчас было бесполезно.

– Он просто так ляпнул, ничего в виду не имел! – только и ответил принц.

Му Цин сжал кулаки, но потом опустил руки и в драку не полез, хотя глаза его налились кровью. Он повернулся к Се Ляню, посмотрел ему прямо в лицо и отчётливо процедил:

– Вы не сдержали обещание.

– Нет, это не так!

Му Цин несколько раз гневно втянул ноздрями воздух, потом бросил убийственный взгляд на Фэн Синя и ринулся прочь. Се Лянь соскочил с кровати и кинулся за ним, но в дверях был пойман:

– Ваше высочество, вы ж даже сапоги не надели! Вам нельзя выходить в таком виде. Что люди скажут?

– Останови его! – приказал Се Лянь.

– Вы лучше пока оденьтесь, обуйтесь, волосы соберите. Не обращайте на него внимания, он по жизни странный. Не знаю, какая собака его на этот раз укусила, устроил скандал на ровном месте.

Му Цин стремительно исчез вдали; гнаться за ним было уже поздно. Се Лянь взял ленту, поспешно собрал волосы в хвост и вздохнул:

– Он не на ровном месте, это ты ляпнул лишнего…

Фэн Синь достал из шкафа белый даосский халат, который Се Лянь носил обычно, вручил ему и снова спросил:

– Да что не так-то?

Се Лянь нагнулся натянуть сапоги и пробормотал:

– Я не могу тебе сказать. Короче, помоги мне его найти: объясним, что это просто недоразумение и что никто не хотел его обидеть.

– Почему не можете?

Принц молчал, а Фэн Синь ещё раз всё обдумал, и его осенило:

– Он что, воровал у вас раньше?!

Се Лянь отчаянно замахал руками.

– Нет-нет! – Он явно пытался прекратить этот разговор.

Но такая реакция только подтвердила догадку Фэн Синя.

– Вот оно что! – воскликнул он. – Теперь понятно, чего его так перекосило: я случайно в точку попал! Зачем он вообще это сделал?

– Тише, не надо так громко!

Фэн Синь понизил тон:

– Что ж вы мне ничего об этом не рассказывали? Как дело-то было?

Поняв, что тайну сохранить не удастся, сколько ни отнекивайся, Се Лянь уныло ответил:

– Ну, не прямо воровал… Ай, начну с начала! Помнишь, когда я только поступил в Хуанцзи, я как-то потерял кусочек сусального золота?

Фэн Синь широко распахнул глаза и хлопнул себя по бедру:

– Так вы про ту историю!

Три года назад Се Лянь наконец уговорил родителей отправить его в монастырь на обучение. Это стоило ему немалых усилий, ведь он ещё не достиг совершеннолетия, но ждать, пока ему исполнится двадцать, решительно не желал. И спустя ещё год, когда в храмовом комплексе для него возвели дворец Сяньлэ, принц радостно отправился в горный монастырь.

Вещей он с собой взял немного: всего две телеги книг да двести драгоценных мечей. Но государыня рода Минь уж очень волновалась о своём сыночке, боялась, как бы он в горах не зачах от лишений и одиночества, и отправила к нему на Тайцаншань двадцать прислужников, а с ними четыре повозки любимых безделиц сына, среди которых дворец из ста восьми кусочков сусального золота.

Эта забава была весьма популярна среди детей знати в Сяньлэ. Монастырь же считался местом, где воспитывали в себе веру серьёзные даосские монахи. Они ещё не были знакомы с характером наследного принца, а потому, хоть с виду и сохраняли невозмутимость, за спиной у него шушукались:

– Его высочество сюда прибыл на обучение или в игрушки играть? Что тут вообще забыл сын венценосных особ? Какой из него выйдет толк?

Фэн Синь, узнав про эти пересуды, хотел возмутиться, но Се Лянь только улыбнулся и велел ему не обращать внимания:

– Такова природа людей. Вскоре они сами узнают, что я не просто богатый бездельник. Посмотрим, кто станет лучшим в этом году.

Затем произошёл один случай.

Се Лянь как можно скорее спровадил всех слуг с запасами игрушек, что прислала ему матушка, но, собирая вещи, обнаружил пропажу одного из ста восьми листков дворца из сусального золота.

С тех пор как игрушку доставили в покои принца, её не выносили наружу; на дороге тоже ничего не нашли. Как-то Се Лянь обмолвился о пропаже в беседе с советником, и тот страшно разгневался, решив, что драгоценную деталь стащили. Его трясло от одной мысли, что кто-то в монастыре мог совершить преступление, соблазнившись золотом. Он заверил, что всё перероет, но из-под земли достанет этот листок. И того, у кого он найдётся, ждёт самое суровое наказание. Три с лишним тысячи человек оторвали от дел и без предупреждения, чтобы никто не успел подготовиться, выгнали во двор, велев построиться в шеренги, а в это время обыскали их комнаты.

Когда поиски были в самом разгаре и все уже сбились с ног, Се Лянь передумал и сказал, что он ужасно извиняется за доставленные неудобства, но вспомнил, что потерял деталь ещё у себя дома, во дворце правителей Сяньлэ, и теперь кусочков должно быть сто семь.

Разумеется, монахи были вне себя: той ночью в храмовом комплексе никто спать не ложился, перевернули всё вверх дном, а в итоге, когда они уже обливались потом от усталости, его высочество вдруг заявляет, что ошибся! Все их труды были напрасны! И опять пополз шепоток: «Он наследный принц, ему слово поперёк не скажи, его воля – закон… Остаётся лишь молиться, чтобы он в следующий раз ничего не перепутал, а то опять всех на уши зря поставит!» Фэн Синь от этих разговоров снова вышел из себя, но Се Лянь приказал ему не лезть на рожон и просто подождать немного. А спустя несколько дней Се Лянь действительно стал лучшим из трёх тысяч послушников. Нрав у него был добрый, властью своей он не злоупотреблял, и постепенно монахи к нему потеплели и гадости у него за спиной болтать перестали. Фэн Синь не отличался злопамятностью и тоже скоро выбросил тот случай из головы. Но сегодня, когда история всплыла, он наконец сложил все детали воедино.

– Так тот кусочек сусального золота украл Му Цин? – возмутился он.

– Тс-с-с! – прошипел Се Лянь.

Принц убедился, что их никто не подслушивает, и только потом рассказал, как дело было:

– На горной дороге повозку растрясло, и золотой листок вывалился. Му Цин пошёл по воду, заметил блестящую фольгу в траве и забрал. Он спрятал её под кроватью, не зная, как лучше поступить, а вечером советник внезапно поднял тревогу, выгнал всех из комнат и принялся обыскивать покои. Тогда мы с ним ещё не были знакомы – я только заметил, что у одного из прислужников выражение