– Вы тоже так думаете? – довольно улыбнулся Се Лянь. – По-моему, он великолепен!

Обмен любезностями прервал Ци Жун, холодно спросив:

– О? Это он вчера играл демона?

По его тону Се Лянь сразу понял, что дело плохо. И в следующую же секунду князь словно обезумел, он закричал:

– Вот тебе за труды! – и схватил со столика нефритовую чашу, намереваясь выплеснуть содержимое Му Цину в лицо.

К счастью, принц успел отреагировать: одной рукой он сжал запястье брата, а другой ухватил за шиворот.

– Ци Жун, ты что творишь?! – вскричал он.

– Просто хочу помочь тебе проучить этого наглеца! – не унимался тот. – Вчера, пока ты не появился, он наслаждался своим выступлением, красовался по-всякому. Кем он себя возомнил, главным героем церемонии? Где это видано!

– Жун, да что на тебя нашло?! – опешила государыня.

Он промахнулся, и теперь сок стекал по одежде Му Цина. Но поскольку госпожа не давала разрешения подняться, тот продолжал стоять на коленях, побелевший от гнева.

– Угомони его. – Се Лянь передал брата Фэн Синю.

Тот перехватил Ци Жуна одной рукой, и юный князь принялся отчаянно махать кулаками и брыкаться, вереща:

– Ты кто такой? Совсем страх потерял?! Не смей меня трогать!

У Се Ляня от его криков голова разболелась.

– В последнее время ты ведёшь себя просто неприлично! – Он повернулся к матери. – Матушка, пока не забыл: заберите у него золотую повозку.

Ци Жун сначала опешил, а потом завопил:

– Нет, не надо! С какой стати?! Это мне тётя на день рождения подарила!

– Подарок или нет, неважно. Ты сейчас на дороге вон что устроил! Так и до беды недалеко. Нельзя тебе лошадьми править, пока не научишься.

– Беды? – ахнула государыня. – Какой беды?!

Принц в красках поведал ей, как безрассудно Ци Жун только что гнал по городу. У того от негодования аж глаза кровью налились, и он закричал:

– Никого я не сбил! Брат на меня наговаривает!

Он вырвался из рук Фэн Синя и, задыхаясь от злости, выбежал из дворца Цифэнгун. Государыня покричала-покричала ему вслед, но, поняв, что он уже не вернётся, лишь развела руками:

– Что ж, завтра поговорю с ним насчёт повозки. Он так давно о ней мечтал… На днях у него был день рождения, вот я и хотела его порадовать. Кто бы мог подумать! Знала бы – не стала бы дарить.

– А зачем она ему понадобилась?

– Говорил, что на ней он сможет когда угодно поехать на гору Тайцаншань и привезти тебя.

Поняв, что всё затевалось ради него, Се Лянь замолчал.

– Знаете что, – решил он после короткого раздумья, – найдите ему учителя. Пусть собьёт с него спесь. Иначе добром это не кончится.

Государыня ответила извиняющимся тоном:

– Да где взять учителя, который с ним справится? Он же кроме тебя отродясь никого не слушал. Может, заберёшь его с собой в горы заниматься самосовершенствованием? Но советник категорически отказывается принимать его в ученики…

От такого предложения Се Ляню стало и смешно, и страшно. Он покачал головой:

– Нет, если Ци Жун с его характером попадёт в Хуанцзи, никому на горе Тайцаншань покоя не будет.

Ни мать, ни сын не знали, как лучше поступить. Оставалось только отложить решение этой проблемы на потом. Вечером, навестив отца, Се Лянь завершил свой короткий визит.

Все знали, что его высочество наследный принц полностью посвятил себя самосовершенствованию и с тех пор, как ушёл в монастырь, очень редко встречается с родителями. Отец его, правитель Сяньлэ, не придавал этому большого значения, а вот матушка сильно тосковала. Покинув дворец, принц пошёл прогуляться по городу и заодно решил зайти с Му Цином к нему домой.

Богатые особняки с киноварно-красными воротами и бедняцкие лачуги зачастую разделяет всего одна улочка. Ветхий дом Му Цина как раз скрывался в самом тёмном углу самого процветающего района столицы.

Едва они втроём вошли в переулок, как их окружила стайка детей в лохмотьях. Они лепетали:

– Гэгэ! Гэгэ вернулся!

Се Лянь удивился, почему это они его, незнакомого человека, называют гэгэ, но потом понял, что ребятишки обращаются не к нему, а к Му Цину. Тот же на их ласковые приветствия не реагировал, только сказал:

– В этот раз у меня для вас ничего нет. Хватит подлизываться.

Лицо у него было строгое, но по голосу было слышно, что он не сердится.

– Ваше высочество, – сказал Му Цин Се Ляню, – не обращайте внимания: это соседские ребятишки.

Очевидно, дети хорошо знали Му Цина и прежде частенько играли с ним, а потому совершенно не боялись. Хихикая, они окружили юношу и стали тянуть грязные ручонки, выпрашивая съестное. В конце концов он достал из мешка гроздь рубиново-алых вишен и разделил между ними.

На Фэн Синя эта сцена произвела сильное впечатление: такого поведения он никак не ожидал. Он-то думал, раз природа наделила Му Цина надменным и смазливым личиком, этот человек скорее удавится, чем хоть куском с умирающим от голода поделится. А вот Се Лянь не удивился. Принц поначалу тоже хотел чем-нибудь угостить детей, но, к сожалению, у него не было привычки носить с собой конфеты, а приказать Фэн Синю отсыпать им серебряных монет он тоже не мог: выглядело бы, будто милостыню бросает.

Вдруг раздался громкий цокот копыт и конское ржание, а с улицы донеслись отчаянные крики.

Лица юношей сразу посуровели. Се Лянь выбежал из переулка первым. На проспекте всё было вверх дном, царила жуткая неразбериха: прохожие разбегались в ужасе, по земле катились красные яблоки и жёлтые груши. Не успели они разглядеть, что происходит, как послышался чей-то залихватский смех:

– Прочь с дороги! Смотрите в оба! Если задавлю, потом не жалуйтесь!

– Опять он! – с досадой воскликнул Фэн Синь.

По проспекту в роскошной золотой повозке нёсся Ци Жун. На лице его застыла ярость. Он размахивал хлыстом изо всех сил, белый конь жалобно ржал.

– Остановите его! – крикнул Се Лянь.

Золотая повозка со свистом пролетела мимо них.

– Есть! – откликнулся Фэн Синь и кинулся вперёд.

Се Лянь хотел посмотреть, что там с людьми и опрокинутыми лавочками, проверить, не пострадал ли кто, но тут его внимание привлекло нечто иное. Он резко обернулся и увидел, что за роскошной золотой повозкой тянется толстая пеньковая верёвка, к концу которой привязан холщовый мешок. Внутри кто-то отчаянно бился, пытаясь выбраться; похоже, это был живой человек.

У принца от ужаса волосы дыбом встали, и он со всех ног припустил следом.

Жеребец совсем обезумел под градом сыплющихся на него ударов, а колёса повозки бешено крутились. Фэн Синь собирался выскочить вперёд и остановить коня, но так сразу это сделать было непросто. Се Лянь в три прыжка догнал повозку, выхватил меч из ножен и рубанул по верёвке. Та с громким щелчком порвалась, мешок перекувырнулся дважды и замер без движения.

Принц наклонился над ним, чтобы рассмотреть. Похоже, мешок уже долго волокли по земле: местами он сильно изодрался, весь