— Нет, мой господин. Я тебя совсем незнаю. Не исключено, что не полюблю и потом. Но ты мне нравишься. Ты хорошийчеловек и добрый господин. Если будет на то воля Аллаха, я буду с гордостьюносить твоих детей и всегда буду тебе верпа.

Он наклонился и поцеловал ее в лоб:

— О большем я пока и не прошу. Но односкажу: ты полюбишь меня, мое сокровище.

— Возможно, мой господин. — Онарассмеялась. — Однако, мне кажется, нам пора вернуться в лагерь, а то твоитатары-охранники могут тебя не правильно понять и уподобить твоему братуАхмеду, который, по слухам, предпочитает женщинам молоденьких мальчиков.

— Надо бы выпороть тебя за твой дерзкийязычок. Ты не оказываешь мне должного уважения.

— Да, мой господин, — покорносогласилась она, но тут же в глазах ее блеснули задорные искорки. Селимрасхохотался:

— Ты удивительно дерзкая девчонка!

На следующее утро с рассветом принц и его людивновь тронулись в путь. Фирузи чуть поотстала и ехала рядом с Мариан.

Вскоре после полудня они прибыли во дворец.Селим передал новых рабов в распоряжение Али, своего старшего евнуха. Тотозадаченно почесал затылок, когда ему представили англичан. Вообще супружескиепары среди рабов встречались довольно редко, и Али не мог допустить, чтобы вгареме появился мужчина. Но он тут же сообразил, что их можно будет поселить внебольшой хижине в дальней части сада. Принц распорядился, чтобы ее как можноскорее привели в порядок и придали ей жилой вид.

— В свободное от службы время, —сказал он новому секретарю, — ты можешь жить там, Алан. Кстати, придетсясразу же переделать твое имя на турецкий лад. Отныне ты Юсеф. Твое же имя,Мариан, можно оставить без изменений. Оно не режет нам, туркам, слух. Надеюсь,что Юсеф быстро обучит тебя нашему языку.

— Я уже немного говорю на нем, мойгосподин. Муж учил меня.

— Как так?

— Алан… то есть Юсеф поехал в Турцию,чтобы служить клерком в гостином дворе своего друга. У его отца есть свойнебольшой торговый бизнес в Лондоне, и он хотел, чтобы сын поближе познакомилсяс Востоком. Отец его верит, что в будущем торговля с Азией приобретет дляАнглии большое значение. Юсеф начал учить меня турецкому еще несколько месяцевназад, когда стало ясно, что мы приедем сюда. Сами видите, мой выговор ещевесьма далек от совершенства Но я надеюсь, дело скоро пойдет на лад, ведь мнепридется ежедневно общаться на этом языке.

— Чувствую, Мариан, что не ошибся в тебе.Служи верой и правдой моей жене, и ты никогда и ни в чем не будешь нуждаться.

— Хорошо, мой господин. Я никогда незабуду, что именно вам мы с Юсефом обязаны тем, что нас не разлучили. Вы оченьдобрый человек и спасли нас.

Принц отпустил их и обернулся к Фирузи:

— Скоро я вызову тебя, мое сокровище. Апока тайком возвращайся к себе и прикажи своим рабыням стереть бурое пятно сосвоего лица. Учти: вечером я лично проверю их работу.

Вспыхнув, Фирузи убежала. Принц смотрел ейвслед с чувственной улыбкой на губах. Он предвкушал радость, какую испытаетСайра, узнав о сделанном для нее подарке, и другую радость… которую доставитему этой ночью пленительная Фирузи.

Днем женщины гарема собрались все вместе вобщей гостиной. Тяжелые портьеры на окнах были задвинуты, а в середине комнатывесело горел открытый очаг, разгоняя по углам зимний холод.

Госпожа Рефет занималась вышивкой, время отвремени молча поднимая глаза на своих воспитанниц. Амара и Ирис работали надгобеленом. Сарина сидела на полу, скрестив ноги, и водила пером по листупергамента, набрасывая план первого летнего сада. Сайра, Фирузи и Зулейкасидели вокруг очага и играли в слова. Каждая по очереди указывала на какой-топредмет в комнате и называла его по-турецки, подруги же должны были датьназвание на другом языке, но только не на своем родном. Всем трем девушкамязыки давались легко, и они получали от игры большое удовольствие.

Сердце юной Сайры радостно забилось, когда онаувидела в дверях посыльного от принца. Но девушка тут же вспомнила про своесостояние. Острые ноготочки впились в кожу ладоней. Чье имя сейчас назовут? Ктоиз подруг займет ее место? Желание принца поскорее взять себе новую икбалказалось Сайре предательством, и она хмуро сдвинула брови.

Посыльный остановился напротив Фирузи, котораяпокраснела и почти сразу же побледнела.

— О счастливейшая из девственниц! Имеючесть передать тебе, что наш господин, принц Селим, да продлит ему Аллах жизньна тысячу лет, ждет тебя сегодня у себя в десятом часу.

— Слушаю и повинуюсь, — ответилаблондинка дрожащим голосом.

Посыльный поклонился и удалился. В комнатевоцарилась тишина. Девушки переводили взоры с Сайры на Фирузи и обратно, незная, что сказать. Неловкую паузу нарушила наконец Сарина:

— Выходит, нашему господину уже наскучилитвои зеленые глаза.

— Но и про твои желтые он невспомнил! — резко проговорила Зулейка и ободряюще взяла Сайру заруку. — Твой язык, Сарина, остер, словно пчелиное жало!

Сайра решила снять напряжение:

— Я не могу разделить ложе моегогосподина, ибо ношу под сердцем его сына.

После этого девушки возбужденно заговорили всеразом и сгрудились вокруг Сайры.

— Подождите! — смеясь, крикнулата. — Я не смогу ответить на ваши вопросы, если вы будете кричать,перебивая друг друга. — Девушки немного успокоились. — Мой сынродится в конце лета. Я до сих пор ничего не говорила о своей беременности,потому что хотела быть уверенной. И потом, когда я поставила об этом визвестность нашего господина, он предупредил, чтобы я помалкивала вплоть до еговозвращения из Константинополя.

Фирузи вдруг начала тихонько всхлипывать.Сайра ободряюще обняла ее за плечи:

— Ну, ну… я знаю, о чем ты сейчасдумаешь, милая подруга. Не надо. Или ты уже забыла, о чем мы вседоговаривались?

— Значит, тебе все равно?

— Естественно, мне не все равно, но чтоподелаешь: такая у нас теперь судьба. И уж если нашему господину Селимунепременно нужно взять себе другую икбал, я счастлива, что он выбрал тебя, а непривел во дворец совершенно чужую женщину, которая посеяла бы в нашем гаремесемена раздора.

— Значит, ты прощаешь меня?

— Уже простила. Хочешь надеть сегодня моюпарчовую накидку? Она очень подходит по цвету к твоим глазам, и ты в ней будешьослепительна. Я распоряжусь, чтобы Фекри укоротила ее для тебя.

Фирузи согласно кивнула, и легкая улыбкатронула ее губы.