В принципе этот вечерок для завсегдатаев не обещал ничего особо интересного. Ну зайдет вечерком парочка-другая компашек из числа экипажей кораблей, разгружающихся или загружающихся на этом терминале, ну накатит им Папаша Кураж стаканчик-другой, ну блеванет кто-то по слабости здоровья. Все как обычно — на пару минут гогота. «Пьяный тракт» намечался только на воскресенье, да и там не должно было случиться никаких особых неожиданностей. Поскольку участвовать в нем должны были старые, проверенные бойцы — Сага — Осел и Бен — Костяная нога, который как раз два дня назад вернулся из рейса. Оба уже не раз сходились в честной схватке, и соотношение побед и поражений, согласно записям в анналах, было 23:34. Так что ставки на Бена принимались в соотношении 40:70, а на Сагу 40:50. Хотя кое-кто считал, что за два месяца рейса Бен слегка расслабился и потому шансы скорее на стороне Саги. Но, с другой стороны, до воскресенья еще было время, а Бен, как вернулся из рейса, все время проводил в баре, так сказать, за «тренировкой», так что тут еще надо было посмотреть, у кого какие шансы. Поэтому, когда дверь бара с грохотом распахнулась и на пороге появился огромный ирландец, народ сразу насторожился (почему именно ирландец, никто внятно объяснить не смог, но все в один голос утверждали, что буквально с первого взгляда поняли, что это именно ирландец). Ирландец окинул внутренности бара насупленным взглядом и гулко рявкнул:

— Клянусь Святым Патриком, мне сказали, что здесь наливают отменное пойло!

Ого, это заявление обещало многое… Народ зашевелился, а Папаша Кураж улыбнулся во всю свою широченную харю и сделал приглашающий жест пухлой дланью. Ирландец хмыкнул, пересек зал и взгромоздился на барный табурет у стойки.

— Что господин желает выпить? — вежливо осведомился Папаша Кураж.

— Все равно, лишь бы покрепче, — громогласно возвестил ирландец.

Папаша понимающе кивнул и тут же нацедил на два пальца «Айриш арбин блек» крепостью 62 градуса. Ирландец сграбастал стакан и одним движением опрокинул налитое себе в глотку. Сглотнув, он недоуменно посмотрел на стакан, а затем перевел все тот же недоуменный взгляд на хозяина бара.

— Эй, папаша, этой мочи я могу и дома хлебнуть. Мне сказали, что здесь подают настоящую выпивку. Или меня обманули?

Народ замер. Вечерок, похоже, обещал стать интересным.

— Господин желает чего-то более серьезного? — вкрадчиво поинтересовался Папаша Кураж.

— Ну да, клянусь Святым Патриком, избавившим нашу благословенную землю от змей.

— Э-э, знаете ли, уважаемый господин (Папаша Кураж, имея в виду, что новый посетитель гипотетически мог попасть на заднюю стенку бара, и не желая нарушать традицию, старательно избегал вопроса об имени своего визави, хватит уже и того, что национальность его диагностировалась совершенно однозначно), дело в том, что в «Потекшей дюзе» существует одна забавная традиция, которая тем не менее позволит вам попробовать весь ассортимент наших фирменных напитков. Причем совершенно бесплатно.

То ли ирландца действительно заинтересовала традиция, то ли основное воздействие на него оказали абсолютно магические для любого ирландца слова «совершенно бесплатно», однако он заинтересованно придвинулся поближе к стойке и навис над хозяином бара:

— И что это за традиция?

— Мы называем ее «Пьяный тракт»…

Народ в баре восторженно взвыл. Ну еще бы…

На заранее объявленный «Пьяный тракт» обычно было не пробиться, да и результаты таковых были, как правило, не столь интересны. Ведь «бойцы» были вполне известны. А вот такой, спонтанный… Из шести испитых физиономий, украшавших заднюю стенку, четыре попали туда именно после вот таких неожиданно организовавшихся «Пьяных трактов». Так что существовал шанс стать свидетелем потрясающего зрелища, а потом еще и небрежно бросать в разговоре с менее удачливыми собутыльниками: «Это было, то бишь, где-то через неделю после того, как вон тот ирландец (кивок в сторону задней стенки бара) добрался до третьего табурета».

После того как объяснения были закончены, ирландец отсел в сторону и принялся с вожделением наблюдать, как хозяин бара с добровольными помощниками торопливо расставляли все необходимое для начала «Пьяного тракта». Наконец все было готово. Папаша Кураж окинул взглядом уже набитый битком зал бара, движением бровей направил одну из официанток в дальний угол, где явно наблюдался дефицит выпивки (во время «Пьяного тракта» согласно традиции выпивка стоила на треть дороже), и повернулся к ирландцу.

— Ну, вы уже приглядели себе соперника, мистер?

— Значит, я могу выбрать любого? — переспросил тот.

— Да, я же сказал, — нетерпеливо подтвердил хозяин.

— Ну тогда, я выбираю… тебя! — и ирландец ткнул пальцем прямо в харю Папаше. Народ изумленно замер. Папаша Кураж кашлянул в кулак.

— Понимаете ли, уважаемый, я, так сказать, основное обеспечивающее лицо. Я подаю, мешаю мои м-м-м, смеси, обслуживаю зрителей. Так что, к моему глубокому сожалению, я не смогу…

— Э-э, старина, может быть, я не правильно понял слово «любого»? — набычился ирландец.

— Нет-нет, — всплеснул руками Папаша Кураж, — видимо, просто я был недостаточно точен. Любого… кроме меня и моих официанток.

— Не люблю я, когда возникают всякие оговорки, — сурово заметил ирландец, — ну да ладно уж… — Он повернулся к залу и, воздев палец к потолку, окинул его орлиным взором. В первых рядах располагались самые уважаемые завсегдатаи, но дальше люди стояли в проходах, висели друг у друга на плечах и даже стояли в рост на дальних столиках.

— Вот… он! — и его палец уперся в переносье Бена — Костяной ноги. Народ зашумел. Бену предстояло бурное воскресенье, но если он выйдет на «Пьяный тракт» сегодня, то к воскресенью он явно не оправится. Некоторое время все бурно обсуждали, как разрешить такую внезапно возникшую коллизию, как вдруг гомон перекрыл зычный голос ирландца:

— Я что-то не понял, что здесь происходит? Сначала мне говорят, что я могу выбрать любого! Я выбираю, но мне говорят, что тот не может. Клянусь Святым Патриком, мне это непонятно, ибо если любого — значит, любого, но, черт меня дери, я принял это. И выбрал следующего. И что? Здесь что вообще не умеют пить ничего крепче лимонада?

Подобного оскорбления Бен снести не мог. Он решительным жестом отодвинул стул и, чуть поскрипывая протезом (за что в свое время и получил свое прозвище), двинулся в противоположный конец барной стойки.

Когда «поединщики» заняли свои места в разных концах «ристалища», Папаша Кураж легонько звякнул вилкой по початой бутылке «Джим бима» и торжественно произнес:

— Господа, мы отправляемся по «Пьяному тракту».

И в противоположных концах барной стойки послышалось бульканье. «Бойцы» опорожнили первый стакан.

— «Ерш»! — послышался рев ирландца. — Пил. На Земле Сидоровича. Там, пожалуй, и позабористей было. Ну, повторим?

— А то… — отозвался Бен. И они опрокинули по второму стакану.