– Да, – кивнул Дронго, – я слышал, как он звонилсвоей супруге.

– И почему вы не ответили? – спросил Боголюбов.

– Я не хотел ничего трогать, – объяснил Дронго, –боялся, что здесь могут оказаться чужие отпечатки пальцев. В данном случае этобыли бы мои отпечатки, и мне трудно было бы доказать свою непричастность кэтому преступлению.

– Уже поздно бояться, – в сердцах ответилследователь, – очевидно, это какой-то маньяк, который так реагирует нателефонную трель. Нужно проверить, как звонил телефон у погибшего Скляренко.Может, у них включалась какая-то мелодия, которая действовала на убийцу, каккрасная тряпка на быка. Или он был зомбирован именно на такую музыку. И, когдаона включалась, он превращался в зверя. Поэтому он убивал тем, что было подрукой. Пепельницей размозжил голову бизнесмену, а здесь задушил несчастнуюженщину голыми руками. Они ведь были близкими родственниками?

– Да, – ответил Карелин, – она была двоюроднойсестрой его жены.

– Вот видите, – Боголюбов вздохнул, – чем большетехнических новинок, тем больше разных психопатов. Говорят, что телефоны плоходействуют на сердце и мозги.

– При чем тут телефоны? – не выдержал Дронго. –Это два разных преступления.

– Только не рассказывайте мне сказки, – отмахнулсяБоголюбов, – у меня и так будут неприятности...

Он не успел договорить. По коридору уже шел прокурор города.Сразу за ним в сторону кабинета двигался заместитель министра иностранных дел.Боголюбов вздохнул и пошел встречать высокое начальство.

– Вам придется остаться и дать показания, – тихообъяснил Карелин, – подробные показания, господин Дронго. И я не уверен,что вашу лицензию после этого не отберут. И вообще я думаю, что все здесьзакончилось. Никаких частных расследований, никаких параллельных допросов,никаких встреч. Пусть теперь расследованиями обоих убийств занимаютсясотрудники ФСБ. Я даже не представляю, как я расскажу Сабировым, что они потерялиеще одного члена семьи. Просто не представляю.

– Я думаю, что оба преступления связаны и одно логическивытекают из другого, – продолжал Дронго.

– Хватит, – поморщился Карелин, – вы же понимаете,что теперь я ничего не могу сделать. Сюда уже приехал сам прокурор города.Сейчас наверняка приедет и руководитель УВД города. Скажите спасибо, если вассразу не арестуют, им же нужен будет какой-то подозреваемый на начальнойстадии. Хотя бы для того, чтобы отчитаться перед руководством. А вы почти идеальныйкандидат. Иностранец с непонятным статусом, которого задержали по подозрению вубийстве супруги иностранного посла. Все совпадает.

– Вы же прекрасно понимаете, что я ее не убивал.

– Я уже ничего не понимаю. Пропадают какие-то вещи, потомСкляренко устраивает цирк с этими камерами. Эта неизвестная женщина, котораявозникла непонятно каким образом и ушла через подъезд. И наконец смерть женыдипломата. Целый клубок загадок, которые нужно решать. У меня не осталосьникаких гипотез, господин Дронго. Раньше я еще мог выдвигать какие-топредположения, но сейчас просто не знаю, что сказать. Светлана была не простодвоюродной сестрой Наили. Она была супругой посла иностранного государства, итеперь об этом скандале напишут все мировые агентства, все газеты. Вы хотя быпредставляете, как мы глупо подставились?

– Сейчас очень важно раскрыть оба преступления по горячимследам, – не унимался Дронго, – нельзя отдавать дело в ФСБ, егодолжен довести до логического конца именно Боголюбов.

—Он ничего не сможет сделать, – шепотом возразилКарелин, – уже приехал и начальник городского управления, наш генерал.Никто не будет слушать Боголюбова. И его руководитель – Мужицкий – сам отнимету него дело и передаст его в ФСБ, чтобы не оставлять эти нерасследованныеубийства на совести прокуратуры. Неужели вы ничего не понимаете?

– Я думал, что вы – друг семьи Сабировых, – мрачносказал Дронго.

Карелин сжал зубы, неслышно выругался. Потом резко сказал:

– Только без демагогии. Именно поэтому я нахожусь здесь,чтобы хоть как-то им помочь. И смею заверить вас, что если бы я не приехал,первое, что сделала бы оперативная группа, которая прибыла сюда следом замной, – арестовала бы вас. Для начала. А потом постаралась бы выбить извас нужные показания.

– Получается, что вы меня спасли.

– Да, так и получается. И хватит об этом. Я уже вам объяснилситуацию. Все закончилось. Это вне пределов нашей компетенции.

К ним подошел один из сотрудников прокуратуры.

– Вы должны поехать с нами, – строго сказал он, глядяна Дронго, – нам понадобятся ваши показания. И госпожи Тэльпус тоже.

—Конечно, – кивнул Дронго, – я готов вам помочь.

—Машина вас ждет, – показал сотрудник прокуратуры всторону улицы, – идемте за мной.

– До свидания, – сказал Дронго, обрашаясь к полковникуКарелину.

– Прощайте, – сказал тот.

Дронго и Римму посадили в обычную машину милиции, котораяпонеслась в сторону УВД города.

– Они нас арестовали? – тихо спросила Римма. – Онидумают, что это мы ее убили?

– Нет, – ответил Дронго, – надеюсь, что не думают.Хотя я больше ни в чем не уверен.

Его отпустили под утро. Вымотанный, уставший, грязный, онвернулся домой. Встал под горячий душ, с наслаждением подставляя тело струямводы. Так он простоял минут двадцать. Затем вышел из ванной, чтобы выпить чашкучая и наконец заснуть.

Он отключил все телефоны, чтобы его не беспокоили. Оставилтолько один телефон, номер которого знала Джил. Он никогда не выключал этоттелефон, каким бы уставшим себя ни чувствовал. Он проспал все утро и,проснувшись, с удивлением обнаружил, что часы показывали половину третьего.Когда он снова принял душ и побрился, было три часа дня. Он собиралсяпозавтракать, когда ему позвонили снизу и сообщили, что приехала какая-тонезнакомая женщина, которая хочет к нему подняться. Он нахмурился. Сегодня емуне хотелось никого видеть. Наверно, приехала Римма, но как она узнала егоадрес? Вчера ее отпустили гораздо раньше, чем его.

– Как ее фамилия? – недовольно спросил Дронго.

– Сабирова, – ответил охранник.

Дронго подумал, что обязан был догадаться. Римма просто несмогла бы так быстро узнать его домашний адрес. А Галия могла, ведь полковникКарелин уже был у него дома. И она могла узнать этот адрес у него.

– Пусть поднимется.

Она молча прошла в кабинет.

– Я даже не знаю, что именно должна вам сказать. С одной стороны,вы делали все, чтобы помочь моей дочери и нашей семье. А с другой – сразу дветрагедии, которые просто развалили нашу семью на куски. Я хочу узнать, чтоименно там вчера случилось. Никто не говорит нам правды. Но я понимаю, что обаубийства так или иначе связаны друг с другом. Сегодня утром к нам приехалНиколай Гаврилович. Он рассказал мне о случившейся вчера трагедии. Говорил, чтоЭдуардо даже поседел.