Кстати об этом ублюдке.

– Что он сделал? На вечеринке. А сегодня? – Я пальцами скольжу по линии ее подбородка, восхищаясь ее нежной кожей.

– Ничего необычного. На вечеринке он ко мне приставал, вроде как хотел принудить к чему-то, потому что напился. А сегодня извинялся. Даже сказал, что вел себя неправильно и попросил прощения. – Она на мгновение отводит взгляд. – И я бы простила, но потом он снова открыл свой рот и спросил, есть ли хоть малейшая вероятность, что я соглашусь с ним переспать.

– И что ты ему сказала? – Я заставляю себя не пялиться на ее губы. Мое дыхание учащается, а сердце в груди бьется все быстрее.

– Сказала, что лучше оседлаю быка на родео. То есть никогда, потому что я, черт возьми, боюсь быков, а он мне противен.

– Какая же ты дерзкая, – на выдохе произношу я, большим пальцем проводя по ее нижней губе. – Я не встречал таких, как ты.

– Колт, – произносит Ава мое имя, и это производит на меня такой мощный эффект, что я приближаюсь к ней на дюйм и запечатлеваю легкий поцелуй на ее губах. – Я не хочу становиться твоей очередной случайной связью.

Она ни за что не станет очередной девицей на ночь. Без вопросов. Она вызывает во мне неповторимые чувства, и я не настолько глуп, чтобы все испортить, однако сомнения никуда не деваются. Я прежде ни с кем не вступал в отношения и понятия не имею, как все это происходит. По коже пробегает нервная дрожь, неуверенность закрадывается в самое сердце, и я срываюсь.

– А Дрейк может быть парнем на ночь? – спрашиваю, глядя ей в глаза. Она тут же хмурится, и черты ее лица искажает гнев.

– Дрейк мог бы стать и постоянным парнем, а не на одну ночь, если бы я того захотела. – Она отступает на шаг, и моя рука повисает вдоль тела. – Ты только что все испортил, придурок.

– О, да ты что? – ворчу я, наблюдая за тем, как она направляется к выходу. – Значит, Бенсон тебе подходит, а я нет?

Она резко останавливается, а затем разворачивается на месте и сверлит меня взглядом.

– Откуда мне вообще хоть что-то о тебе знать? У меня постоянно такое впечатление, будто ты меня, мать твою, ненавидишь, – переходит она на громкий шепот и сжимает кулаки. – Переиначиваешь мои слова, а теперь, черт возьми, отталкиваешь меня.

– Ничего я не переиначиваю. Я тебе не подхожу, а вот Бенсон – именно то, что тебе нужно.

– Нет, тупой ты идиот. Это значит, что я не хочу становиться девкой на ночь.

Ава разворачивается, готовая выбежать из кухни, но я хватаю ее за талию и спиной прижимаю к своей груди. Ее тело ударяется о мое, и у меня перехватывает дыхание. Легкое прикосновение, и я внезапно оживаю. Я ощущаю абсолютно все, даже выступившие мурашки никогда не казались такими явными и видимыми. По венам струится ток, а температура тела резко подскакивает.

– Я кретин. Прости меня. Я облажался, – бормочу я ей на ухо и нежно целую в шею. – Можно к тебе прикоснуться?

Она прижимается ко мне и произносит на выдохе:

– Да… пожалуйста…

Я засовываю руку под ее свитер, скольжу выше и обхватываю грудь. Она, черт возьми, идеально ложится в ладонь, и с моих губ срывается стон. Я оттягиваю ее лифчик вниз и пальцами ласкаю затвердевший сосок, зажимая его между большим и средним пальцами, чем вызываю стон уже у Авы. У нее бархатистая кожа, и я нежно вожу рукой по ее талии, наслаждаясь ощущениями.

Левой рукой я тянусь к поясу ее джинсов, затем расстегиваю молнию и следом принимаюсь за пуговицу. Я бы мог просунуть руку и без этих прелюдий, но хочется двигаться медленно и осторожно. Я жажду доставить ей удовольствие, воплотить в жизнь фантазию, возникшую в ночь, когда мы танцевали – отыметь ее пальцами. Хочется, чтобы ее соки растекались по моей коже. Хочется попробовать ее на вкус и заставить кончить для меня. Только для меня.

У нее шелковые трусики, как и лифчик, и пускай мне до смерти хочется их увидеть, я себя одергиваю. Ава не уйдет из моей квартиры неудовлетворенной, и я настроен решительно. Я скольжу ниже и через ткань прикасаюсь к ее клитору, отчего она резко втягивает воздух. Медленно двигаясь, я легонько надавливаю, дразня и кружа вокруг ее сладкого местечка. Ее дыхание учащается и становится поверхностным.

Ощущая через трусики, как она намокла, я улыбаюсь и наклоняюсь к ее шее, чтобы вдохнуть аромат. Сегодня у ее духов не настолько сильный запах, как у тех, которыми она брызгалась перед походом в кино, но мне он все равно нравится. Он ей подходит, так как идеально сливается с ароматом кожи и делает Аву еще более соблазнительной.

Она, черт возьми, совершенна.

Губами я прикасаюсь к ее шее, нежно прикусываю кожу, а затем скольжу по этому месту языком, вызывая у нее дрожь. Я потираю и пощипываю твердые горошины сосков, добавляя немного давления. Она каждый раз втягивает воздух через зубы и трется своей попкой о мой твердый член. Какая ненасытная девушка мне попалась. Я просовываю ладонь в ее трусики и наконец надавливаю на клитор, после чего сразу же скольжу пальцем к влажной дырочке. Твою мать, как же она намокла.

– Колт… – стонет она, и больше всего на свете мне хочется своим языком поиграть с ее.

Я массирую ее клитор, понемногу наращивая темп, а затем свободной рукой хватаю за шею и на краткий миг сжимаю, после чего перемещаю пальцы к линии подбородка. Я вынуждаю Аву повернуть голову и тут же припадаю к ее губам. Она нетерпеливо встречает мой язык и вылизывает его своим, отчего я только сильнее возбуждаюсь. Мой затвердевший член жаждет очутиться внутри нее, но сейчас у меня в планах этого нет. В приоритете она. Мои желания подождут, пока я не доведу ее до оргазма.

Мы целуемся, наши языки пляшут в яростном танце. Я имею ее пальцем, увеличивая скорость лишь с одной целью: заставить ее кончить, подвести к грани и доставить незабываемый оргазм.

Я стискиваю ее челюсть сильнее.

– Я хочу, чтобы ты кончила для меня, – шепчу я, и она рассеянно кивает. – Ты близко?

– Почти… – выдавливает она, а я тем временем снова скольжу в ней пальцем.

Я накрываю рот Авы своим, чтобы заглушить стоны, и быстро тру ее клитор, пока она не начинает вздрагивать. Первокурсница пытается сдвинуть ноги, но я ей не позволяю, продолжая входить в нее