произошло в прошлом году, – лгу я и при этом смотрю ему прямо в глаза. – Один раз.

– Ага, так я тебе и поверил. – Он качает головой, но ничего не добавляет и внимательно меня изучает. Почему я с ним такая открытая? – Ладно, расскажи мне об этом парне. Не о Дрейке.

– Мы с Дрейком просто друзья. – Вздыхаю я, после чего поднимаюсь с табурета и иду к раковине. – И честно говоря, об этом придурке нечего и рассказывать. Он высокомерный и скрытный. Мне не нравятся такие, как он.

– Ну не знаю, кроха, очень даже похоже на тех, кто в твоем вкусе, – бормочет папа, а я тем временем поворачиваю кран. – Тебе нравятся бедовые парни. Вроде Джефферсона.

– Джефферсон тупой ублюдок, и он заслуживает того, чтобы… – Папа сжимает мое плечо, и я закрываю глаза и делаю глубокий вдох. – Прости, пап, не стоило мне…

– Ты не зря ненавидишь этого идиота, малышка. И имеешь право называть его как тебе заблагорассудится. – Я лицом прижимаюсь к его груди. Папа обнимает меня и начинает потирать спину. – Может, вернешься в кровать и все-таки попробуешь уснуть? Мы всегда успеем обсудить твоего таинственного хоккеиста. Когда ты будешь готова о нем поговорить.

– Не нужно тебе ничего знать о Томпсоне, поверь мне. – Я отстраняюсь. – Это плохо, что мне хочется задержаться на подольше?

Папа заправляет мне за ухо прядь волос и обхватывает мое лицо ладонями, принимаясь поглаживать щеки большими пальцами.

– Вовсе нет. Мое сердце наполняется радостью от осознания, что в этом доме ты способна найти утешение, ты и сама это знаешь.

– Какой же ты замечательный папа, – бормочу я, и он целует меня в лоб.

– И я тебя люблю. – От отступает на пару шагов и поворачивается к раковине. – А теперь вон. Возвращайся в постель.

– Есть, мистер Мэйсон. – Я отправляюсь в комнату с улыбкой.

– Ава? – Я оглядываюсь через плечо и ловлю взгляд папы. – Ты сказала, его фамилия Томпсон?

– Я… да, сказала…

– Ясно. – Он поворачивается ко мне спиной. – Иди в постель, кроха. Тебе сегодня возвращаться в кампус, нужно хоть немного отдохнуть.

Выдыхая воздух через рот, я иду прямо к лестнице и поднимаюсь на второй этаж. В следующий раз останусь хандрить в своей спальне, а не побреду на кухню, где меня может застать папа. Сегодня я раскрылась сильнее, чем намеревалась. Порой хорошие отношения с семьей это проклятие. По крайней мере, в моем случае.

– Что насчет кофе? – Как только выхожу из общежития, то сразу же натыкаюсь на Мура. Он, скрестив ноги в лодыжках и убрав ладони подмышки, стоит у дорого внедорожника и прислоняется к нему спиной.

– Нет уж, спасибо, Хадсон. – Я выдавливаю улыбку и иду мимо. Слышу, как он блокирует машину и подбегает ко мне. Ну почему он просто не может отвалить? – Слушай…

– Я хочу извиниться за свое поведение, – перебивает он меня, не сводя глаз с моего лица. – Правда.

– Ладно. Извиняйся. – Хотя не уверена, что куплюсь на извинения и уж тем более поверю любым словам, что готовы сорваться с его губ.

– Прости, что приударял за тобой, что приставал к тебе. Это было неуважительно, и мне не стоило себя так вести. – Он улыбается, а я медленно изучаю черты его лица. Если обращать внимание только на внешность, то он довольно привлекательный. Мне понятно, почему девушки на него западают, однако в себе я тех же чувств не обнаруживаю. Есть в нем что-то такое, отчего мне становится не по себе. – Ты простишь меня?

– Может быть. – Я гляжу через плечо и замечаю Клэя. Он не один. От него отходит женщина и скользит в синюю машину. Это его мама?

– У меня есть вопрос. – Я переключаю свое внимание и вновь смотрю на Мура. – Не люблю проигрывать, так что спрошу: есть ли у меня хотя бы маленький шанс на то, что ты переспишь со мной?

Он буквально лишает меня дара речи, что означает одно: я в ярости. Какой же он, мать его, тупой.

– Не поняла.

– Я в постели огонь, Ава. Поэтому спрошу еще раз: есть хоть какая-то вероятность, что ты переспишь со мной? – Он подходит ко мне ближе, и на его глупом лице появляется похотливая улыбка.

– Я ненавижу коров. И быков. Они пугают меня до смерти и своими рогами, и звуками, которые издают… – Я подкрепляю каждое слово ударами в его плечо. – Но лучше оседлаю самого свирепого быка на любом родео, чем поскачу на твоем члене. Мать твою, пойми уже, ты мне не нравишься, – воплю я ему в лицо, черты которого искажаются в недоуменном выражении, после чего разворачиваюсь и стремительно убираюсь от него подальше, направляясь к Клэю. – Привет, Клэй! – кричу я и машу ему, подзывая подойти. Увидев меня, он ту же широко улыбается. – Как ты?

– Привет, Мэйсон, – отвечает он, как только я останавливаюсь перед ним. – Хорошо. Как сама?

– Только что накричала на Мура. Сказала, что быстрее оседлаю разъяренного быка, чем буду скакать на его члене. – Он так сильно меняется в лице, что мне становится смешно. Он ошеломлен и лишен дара речи, но через секунду уже разражается хохотом. – Гордишься мной?

– Сильнее, чем ты, черт возьми, себе представляешь, – выдавливает он по паре слов между взрывами хохота. – Есть какие-нибудь планы?

– Да не особо. – Лайла с Дрейком вернутся в кампус только завтра утром, а мне что-то не хочется несколько часов подряд проводить в одной комнате с Джордан. Собственно, именно по этой причине я и очутилась на улице. – А что? Думал меня куда-нибудь позвать?

– Ну да. – Клэй подмигивает мне, обнимает за плечи и уводит от общежития. – Любишь пиццу?

Я морщу нос, и его улыбка растворяется.

– Не пойми неправильно, пицца отличный выбор, просто я уже поела дома и после отцовской лазанью все еще сыта.

– Отцовской лазаньи? А как же мама? – спрашивает он игриво.

– У меня нет мамы, – отвечаю я, и вижу, как его брови подлетают едва ли не до линии волос. – Она умерла, когда мне было шесть, так что это произошло довольно давно. У нас с папой есть только мы.

– Мне очень жаль. А то, что я ляпнул… – Клэй притягивает меня ближе и стискивает сильнее. – Боже, теперь чувствую себя отвратно.

– Ничего. Ты же не знал. – Я мягко ему улыбаюсь и дружелюбно тычу локтем в ребра. – Это с тобой была твоя мама?

– Мама? – В голосе слышится недоумение, да и на лице возникает выражение удивления, из-за чего я чувствую себя глупо.

– Пока я